Я закрыл браузер и сосредоточился на ней.
– Что такого случилось в твоей поездке в Кордовию, что ты вспыхиваешь всякий раз, как я заговариваю об этой стране?
Она вспыхнула.
Вот оно.
Все, что я знал о ее поездке на крошечный европейский остров: туда она уехала одна, а кончилось все тем, что ее мужем стал Кингстон Рейнхардт VII, второй претендент на трон.
Чтобы сохранить лицо, Делайла поздоровалась с уборщиками и ушла.
– Так я и думал, – пробормотал я.
Эмери
Прошлой ночью я переехала в другую гардеробную.
Это не должно было огорчать меня, но огорчило.
Все равно что оставить родственника, которого ты видел раз в десять лет. Теоретически ты не должен был привязаться к нему за столь короткое время, но ты привязываешься. И в следующий момент понимаешь, что рыдаешь над бутылкой вина, обещая, что вы скоро снова увидитесь.
Или, в моем случае, бегать по отелю и тушить пожары. У меня под глазами появились мешки. Я надела футболку задом наперед, но отсутствие энергии, необходимой для того, чтобы сбегать в туалет и переодеться, убедило меня, что футболки задом наперед могут стать новым трендом.
Я застегнула толстовку, которую надела, чтобы прикрыть свою оплошность, и отправилась на поиски Кайдена. Двумя этажами выше я заметила его спорящим с бригадиром.
– Дерьмово выглядишь.
– Я себя так и чувствую. – Я сняла с плеч сумки с дверными ручками и сунула их Кайдену. – Ты должен был помочь мне с коврами на пятом этаже.
Бригадир зевнул, прежде чем оставил Кайдена справляться с моим гневом. Я провела прошлую ночь, перенося свои вещи на три этажа выше, в гардеробную на девятнадцатом, потому что шестнадцатый этаж скоро должен был быть закончен.
С дальнейшим строительством проекта и новой дорогой мебелью безопасность отеля усилили. От этого я стала параноиком. Я металась от двери к двери, уворачиваясь от теней в коридоре. Никто меня не застукал, но я задыхалась к тому моменту, как перетащила свой принтер для футболок в новое место и отключилась.
– Извини. Я забыл. – Он потер лицо, сморгнул летаргию и перетряхнул дверные ручки. – Мистер Прескотт потребовал, чтобы с его комнатой закончили поскорее, поэтому мне пришлось сменить назначения в бригадах и найти замену.
Кайден передал сумку кому-то из строителей. Я проследовала за ним до лифта. На мимолетную секунду меня охватило возбуждение.
– У нас будет фокальный элемент.
– Знаю. – Он нажал кнопку вестибюля.
– Уже? Откуда ты знаешь?
– Он уже внизу. – Он прислонился к стене и скрестил лодыжки. – У входа. Идем.
Я последовала за ним из ниши для лифтов.
– Что это?
– Не уверен. Оно скрыто толстым брезентом. Мы не должны снимать его вплоть до торжественного открытия отеля. Смотри.
Он указал подбородком. Я повернулась и окинула взглядом это монструозное сооружение. Архитектор заложил потолки примерно в сто футов, что занимало около семи этажей. Толстая ткань покрывала нечто, спускавшееся от потолка до самого пола.
Я была поражена одними только размерами, для которых у меня просто не было слов, я обводила все это взглядом, чтобы убедиться, что не брежу. Хоть убей, я понятия не имела, что это может быть. Я была бы не прочь, если бы Нэш установил в вестибюле своего отеля гигантский средний палец и покончил бы уже с этим.
Пресса интерпретировала бы это как протест Нэша против всепроникающего зла, потворствующего голоду в мире. Вот насколько они его любили.
– Нам нельзя снимать его. – Кайден постучал по тяжелому материалу. Тот не шелохнулся. – На этот счет мистер Прескотт был непреклонен.
– Почему? – Я хотела сорвать покров и насладиться зрелищем. – Как можно проектировать дизайн, когда не знаешь, вокруг чего ты его проектируешь?
Иногда я думала, что Нэш делал все это, чтобы поиздеваться надо мной. Вроде: «Да, я заключил с тобой сделку, но даже когда ты получишь то, что хочешь, ты не сможешь насладиться этим».
– Не знаю, но эта штука массивная. – Кайден вытянул руки, будто встал в скверно исполненную балетную позицию. Но ограничился тем, что указал с одного конца центрального элемента на другой. – Во всяком случае, теперь мы должны сосредоточиться на простоте, потому что одним своим размером он привлечет столько внимания, что все остальное будет восприниматься как эклектика. Я назначил собрание через два дня, чтобы обсудить это. То, что мы не знаем, что это такое, превращает работу в вызов, но я готов к этому. Кроме того, мистер Прескотт заверил меня, что центральный элемент универсален.
Я покачала головой и направилась к лифтам.
– Понятно.
– Ты куда? – крикнул он.
– Найти Нэша, мать его, Прескотта.
Глава 39
Нэш
– Что ты делаешь? – Делайла примостилась на барном стуле, опустив подбородок на ладонь.
Если бы я знал.
Я проверил, закрыта ли дверца холодильника, задаваясь вопросом, зачем я делаю это. Почему меня это заботило, если я не готовил для себя?
– Искупление.
Делайла никогда не задавала вопросов об этом слове, так что я предлагал его как товар по сниженной цене в «Уол марте». Постоянно, пока его значение не сошло на нет, и все же она никогда не задавала вопросов.
До сего дня.
– Искупление. Серьезно? – Она вздернула подбородок, глядя на кучу на кухонном островке. – Это?
– Я делаю гребаный бутерброд, Делайла. – Я не потрудился взглянуть на нее. – А на что это похоже?
– Похоже, ты кладешь чипсы в свой бутерброд и не собираешься ничем их заменить. – Она сморщила нос, рассеянно рисуя по столешнице двумя пальцами. – Кстати, это отвратительно. Я потеряла последнее доверие к тебе.
Я не ответил.
Просто сложил куски хлеба и разрезал их по диагонали.
– Погоди. – Она спрыгнула с табурета и обогнула столешницу, направляясь ко мне. Роско оживился в своей постели и побежал за ней. Гребаная крыса считала себя пятой черепашкой-ниндзя.
Делайла кивнула на бутерброд.
– Это не для тебя.
Я сунул его в прозрачный пакет для бутербродов.
– Есть ли смысл в твоем существовании, или ты посвятила жизнь тому, чтобы раздражать меня?
– Это для Эмери, не так ли?
Мой взгляд метнулся к ней, пальцы зависли над несколькими пакетами чипсов, которые доставили срочной доставкой.
Она продолжила:
– Что ты делаешь?
Ее вопрос выходил за пределы проклятого бутерброда.
– Понятия не имею, – пробормотал я и выбрал попкорн с белым чеддером.
