– Ты что, с ума сошел, так людей пугать? – заикаясь, пропищала Лига.
– Думал, Алекс сказал, что я приехал с ним в качестве сопровождающего.
– Ничего он не сказал! Меня чуть кондратий не хватил!
– А Кондратий, это кто? Полицейский?
Нет, это просто невозможно! Лига выпрямилась, одернула курточку и зачем-то стала рыться в сумке. На Андриса она не смотрела, не могла поднять глаза. Достав телефон, посмотрела на темный экран и запихала обратно в сумку. Господи, ну помоги же мне!
– Лига, посмотри на меня, – раздался прямо над ухом голос Вайса.
По спине стайкой пробежали мурашки, в груди появилась знакомая боль. Раньше она никак не могла понять, почему он на нее так действует. Теперь знала, поэтому, оторвав взгляд от своих кроссовок, наконец посмотрела в тревожные голубые глаза и сказала:
– Больше никогда меня не отпускай, понял?
Он просто кивнул.
Когда на Спасской башне часы пробили двенадцать раз, генерал поднял трубку внутреннего телефона:
– Она пришла? Пусть заходит.
В дверь постучали.
– Входите, капитан, и можете садиться. Доклад будет долгим, как я понимаю.
Женщина в строгом костюме подошла к столу и села, положив перед собой папку. Открывать ее она не стала, посмотрела на генерала и едва заметно улыбнулась.
– Довольна? Вижу. Ну, не томи, Александра. Груз доставили благополучно, знаю, но ты мне расскажи то, что в рапорте не написала.
Сандра Абеле заправила за ухо непослушную светлую прядь.
– Я все написала подробно. Не знаю, что вас интересует.
– Кое-что надо уточнить. Например, про тайник. Он точно был один?
– Точно. Мазинг убегал, поэтому времени развезти сокровища по всем схронам у него не было. Тот, что под Бауской, оказался ближе всех, поэтому Отто все спрятал в нем.
– Неужели влезли все четыре ящика?
– Два влезли, из третьего он все переложил в мешки и кое-как запихнул, а четвертый просто закрыл ветками.
– Нашли легко?
– Довольно легко. Следов много оставил. Маячок показал место точно, ну а дальше дело техники.
– Значит, удалось вернуть весь клад до последней бусины?
– Нет, товарищ генерал. Часть Мазинг прихватил с собой.
– Неужели решился везти сокровища ордена?
– Судя по тому, что нашли при нем, когда подняли из реки машину, это просто украшения.
– Из шкатулки Ливен?
– Думаю, да. Ему нужно было что-то иметь с собой на случай, если придется выбираться непроторенным путем. То есть если он будет уходить не через подготовленный коридор, а как получится.
– Наши латышские коллеги до сих пор уверены, что клад затонул?
– Поиски продолжаются, но дно там илистое, тяжелые ящики могли сразу уйти слишком глубоко.
– Это хорошо. Продолжим следить за поисками. Надеюсь, скоро они убедятся, что сокровища госпитальеров исчезли навсегда. Так сказать, в пучине вод. Мазинг мертв, поэтому ничего рассказать не сможет. Ну а мы составим опись и будем решать, как ими распорядиться. Святыню, я думаю, следует…
Сандра выдохнула и посмотрела на довольное лицо человека, сидящего перед ней.
– Товарищ генерал, разрешите? Вам не успели доложить, но частицу древа Креста Господня, то есть крест-мощевик, в котором она хранилась, не нашли. В тайнике его не было.
– Плохо искали?
– Никак нет. Задействовали самую чувствительную технику, но…
– Это плохо. Хорошо, что я наверх еще не успел доложить. Твои предположения?
– Их три. Реликвия исчезла давно, во время войны, при извлечении из сундуков и перекладывании в ящики, в суете, так сказать. Далее – крест-мощевик все же прихватил Мазинг. Размер реликвии небольшой, а ценность велика и откроет любые двери. К сожалению, это значит, что святыня ушла на дно, потому что при осмотре трупа ничего не обнаружили, или…
– Что?
– Или она спрятана в другом месте. Может, не только она.
– С чего ты взяла?
– Клин знал про сокровища много лет. Неужели он ни разу не сделал попытку извлечь из тайника хотя бы что-то? Так сказать, достать и перепрятать?
– Предположим. Куда? За два года ты обшарила все возможные места, где мог находиться клад. Нигде, кроме места под памятником, ничего не было. Сама так решила.
– Я все стены прозвонила, все подвалы, все ниши и закутки. В Рундальском замке и в Межотне. Даже могилы у церкви, ее саму и башню. Да вы сами знаете.
– То есть что-то упустила?
– Была уверена, что нет.
– А почему сейчас засомневалась?
– Не знаю, товарищ генерал.
Генерал внимательно посмотрел на Сандру:
– Я думаю, знаешь, Александра. Только почему-то не хочешь говорить.
– Хорошо, Дмитрий Олегович, я выскажу свое предположение.
Она собралась с духом и продолжила:
– Только прошу вас серьезно отнестись к моим словам.
– Готов.
– Ночью, когда местные спецслужбы и все остальные покинули дворец в Межотне, я вернулась туда. Хотела удостовериться, что зачистила следы. Я все сделала аккуратно, но…
Сандра потерла переносицу.
– Хочешь сказать, что не все за собой прибрала и кто-то может догадаться, что роль призрака Шарлотты играла вовсе не Илзе Мазинг, а ты?
Она покачала головой:
– Нет, тут я все обставила наилучшим образом. Когда обыскивала дом Мазингов, нашла в шкатулке два камешка, выпавших из колье Илзе. Один подбросила, чтобы его нашел Вайс и подозрение пало на старуху. Так и вышло.
– Удачный ход.
– Надеюсь. Но я не об этом.
– Да чего ты мнешься, не пойму?
– Той ночью я видела ее.
– Кого?
– Шарлотту фон Ливен.
– Призрак, что ли?
– Да.
– И что это должно значить?
– По крайней мере, часть сокровищ госпитальеров по-прежнему во дворце.
Генерал встал из-за стола, подошел к Сандре и сел на соседний стул.
– Обоснуй.
– Я долго изучала материалы, связанные с кладом. Много думала и сделала один важный вывод. Все эти годы и столетия сокровища Мальтийского ордена охраняли разные люди, но был один, главный хранитель клада – Шарлотта фон Ливен. Ее дух никогда не покидал этих мест. Охранять реликвии – ее предназначение. Если хотите, ее крест.
– Так, – произнес генерал и тоже потер переносицу. – И какие выводы из сего умозаключения должна сделать Федеральная служба безопасности Российской Федерации?
