Я вышел из участка и побрел вверх по улице. К тому моменту я еще не успел сильно проголодаться, поэтому решил немного проветриться. В голове воображение предательски рисовало Кэти в объятьях Дэвида, и мне становилось не по себе. Я встряхнул головой, чтобы выкинуть эти мысли из головы. Как бы то ни было, то, что Дэвид пришел для дачи показаний – было очень хорошо. Теперь у них обоих были алиби, а этот засранец Скотт останется главным подозреваемым в деле. Пока доказательств его причастности было мало, но мы будем работать. Я должен был засадить этого козла за решетку, не нравился он мне. Было у меня предчувствие, что он причастен к убийству Линды. Слишком сильно нервничал, еще и угрожал мне.
Из моих мыслей меня вырвал звонок. Я достал телефон и увидел незнакомый номер на экране. Кому еще что надо было от меня?
– Алло, – я отчетливо взял трубку.
– Детектив Леннокс? – спросил меня мужской голос.
– Я вас слушаю, – вежливо ответил я.
– Это Скотт Фриман. Хотел узнать, как идут у нас дела.
– А, Фриман, – раздраженно бросил я. Легок на помине. – Вообще-то никак.
– Не понял, – удивленно произнес он. – Ты вынуждаешь меня рассказать про малышку Кэти.
Злость начала вскипать в моих венах от того, как он ее назвал.
– Делай, как хочешь. Рассказывай все, что хочешь, и не смей больше угрожать мне, козлина! – прорычал я в трубку. – У Кэти есть алиби на тот вечер, так что ты не сможешь ее подставить, – уже более спокойно продолжил я.
– В смысле? Какое, нахрен, алиби? – нервно затараторил Фриман.
– Обычное, в момент убийства с ней был другой человек, который сегодня дал показания. И даже если у нее был мотив, у нас есть подтверждение, что она непричастна.
Скотт помолчал какое-то время, а потом просто бросил трубку.
Да пошел он, придурок.
20
Когда Кэти открыла мне дверь, я замер от восторженного удивления. Она встретила меня в черном облегающем платье чуть ниже колен, волосы белыми локонами струились по ее плечам, лучезарная улыбка растянулась при виде меня, и, заглянув в мои глаза, она наклонила голову набок.
– Воу, – лишь смог вымолвить я.
– Что? – смущенно спросила она.
– Женщина, ты шикарна, – тут же ответил я, без стеснения оглядывая ее с ног до головы.
Кэти улыбнулась еще шире и впустила меня внутрь. Подойдя ближе, я мягко поцеловал ее в губы.
– Раздевайся и проходи, – сказала она, нежно погладив меня по щеке.
– Раздеваться полностью? – начал ерничать я.
– Джеймс, – укоризненно ответила она.
Посмеиваясь над своей шуткой, я скинул с себя куртку и прошел к дивану в гостиной комнате.
– Нет-нет, – вдруг остановила она меня. – Пошли в столовую.
– Что-то новенькое, – удивился я, но послушно направился за ней.
Завернув за угол комнаты, я увидел большой сервированный обеденный стол, Вино, свечи.
– Вау, так вот как выглядит романтика, – удивленно констатировал я.
– Типа того.
Пока Кэти суетилась с тарелками, я открыл бутылку вина, разлил по бокалам и сел на стул, предназначенный для меня. Она поставила на стол тарелки с рыбой и овощами и устроилась напротив меня.
– За прекрасный вечер? – спросил я и протянул свой бокал навстречу к Кэти.
– За прекрасный вечер, – повторила она, мы чокнулись бокалами и сделали небольшие глотки терпкого напитка.
– Как прошла встреча с Дэвидом? – осторожно спросила она.
– Хорошо, – ответил я, стараясь не показывать своего раздражения. – Он молодец, что пришел и рассказал все. Он сразу согласился дать показания? – спросил я и в миг понял, что больше всего боюсь услышать ответ. Вдруг ей пришлось его уговаривать? И каким способом она это делала?
– Да, – безмятежно ответила она. – Я рассказала о том, что Скотт знает про Питера и Линду, и что я могу пострадать. И он сразу согласился.
– Хорошо, – облегченно ответил я. – Он сегодня позвонил мне.
– Кто? Дэвид?
– Нет, Фриман. Снова пытался угрожать мне, но я послал его и сказал, что теперь у тебя есть алиби.
– Ох, – удивленно вздохнула она. – Ничего себе. Вот ублюдок.
– Да, не нравится он мне. Пусть теперь попробует выпутаться.
– Ты думаешь, это он убил Линду? – спросила Кэти.
– Думаю, да. Ведет себя очень подозрительно.
– Блин, а я ведь ходила к нему на тренировки, – обеспокоенно сказала Кэти и нахмурила брови.
– Долго?
– Да не очень. Месяц, может чуть больше, – ответила она, неспешно нарезая рыбу в своей тарелке.
– Почему перестала? – поинтересовался я.
– Тогда случилась вся эта история с Линдой и Питером, и мне было не до спортзала. Да и с Линдой пересекаться не очень хотелось первое время, если честно, – ответила Кэти, опустив взгляд и безучастно ковыряя в своей тарелке.
– Понятно. Очень вкусно, кстати. Спасибо. Я сто лет не ел домашней еды, – улыбнулся я и положил небольшой кусок себе в рот.
– Я рада, что тебе нравится, – улыбнулась она в ответ.
Мы неспешно закончили ужин за непринужденной беседой обо всем и ни о чем, выпили еще по бокалу вина, а после я помог Кэти убрать со стола. Она начала мыть посуду, и я подошел к ней вплотную сзади, прижав ее бедра своими к столешнице. Она медленно положила недомытую тарелку обратно в раковину и оперлась руками о край стола, не выключив воду. Я нежно отодвинул ее шелковые волосы, которые ненавязчиво пахли шампунем, и освободил ее шею. Мягко коснулся ее кожи носом и прошептал, касаясь губами ее волос:
– Спасибо за ужин, все было просто прекрасно.
– Мне тоже все понравилось, – на выдохе произнесла она.
На моих губах растянулась ленивая улыбка, и я начал покрывать легкими поцелуями ее кожу. Она откинула голову назад, и с ее губ сорвался нежный вздох. Я потянулся к крану и выключил воду. Когда звуки льющейся воды замолкли, я услышал ее учащенное дыхание. Моя рука сама потянулась к молнии ее платья и медленно потянула собачку вниз.
– Тебе очень хорошо в этом платье, но, к твоему сожалению, мне уже довелось наблюдать, как ты красива без него, и я больше не могу позволить тебе оставаться в нем, – низким голосом произнес я и начал покрывать ее шею и открывшиеся мне плечи и спину поцелуями.
Кэти чуть оттолкнула меня бедрами, резко развернулась, взяла мое лицо в свои мокрые руки и впилась в мои губы. От ее напора я автоматически сделал несколько шагов назад, а потом резко подхватил ее на руки, отчего Кэти взвизгнула и начала хихикать.
– Первая дверь справа, – произнесла она мне на ухо.
