Вельин с Ольдиной обнаружились в полюбившемся им каминном зале, где они уточняли планы занятий, составляли расписание и изучали книги, что обнаружились в библиотеке. Все вместе поохали и разыскали лекаря, даже двух – в Замке тоже жил свой травник.
Мальчика осмотрели оба лекаря и Вельин с Ольдиной.
– У ребенка температура, и он сильно истощен. Но я не понимаю, что это за болезнь,– признался травник после осмотра.– Немного похоже на лихорадку, но кроме температуры, других симптомов нет. И еще эти черные вены…
Дана со своего места на кресле у кровати пациента изучила вздувшиеся вены ребенка. Они паутиной начинались от ногтей пальцев, толстели и густели к локтям, сплошной сеткой оплетая руки, продолжаясь до плеч. Вельин о чем-то задумался, словно вспоминая что-то.
– Я знаю, что это такое,– побледнел он мгновенно, наконец разыскав в голове нужные воспоминания,– это темный Дар так проявляется,– он показал на черные вены под бледной кожей. – Если в течение нескольких поколений блокировался Дар, то он вырывается на волю бесконтрольно. Это первые симптомы. Потом будет хуже – меняется погода там, где находится такой маг, в худшую сторону меняется. Потом разверзаются кладбища, вурдалаки выходят из могил, причем все разом, а не по одному время от времени, как у обычных магов. Затем зло выжигает разум такого ребенка. И не всегда это приводит к смерти. Ольдина, ты уже ушла к тому времени из Академии, но наверняка в курсе. Лет 15 назад в Йорке…
Ольдина ахнула и прикрыла глаза рукой, поняв, о чем речь.
– Это было прилично большое поселение,– пояснила она, присев на кушетку. Маги и лекари внимательно внимали ее словам.– Дети оттуда частенько приходили в Академию. И не всегда принимались в ученики… Темный дар…
– 15 лет назад в Йорке произошло страшное,– подхватил нить рассказа Вельин,– Был городской праздник, люди собрались на площади для гуляний. Там же расположилась обширная ярмарка. Староста пришел со своей дочкой. Ей как раз исполнилось 12- она становилась взрослой, дар начал проявляться. Но в семье старосты вот уже три поколения блокировался дар. Упрямцы они были, что говорить. Раз за разом пытались попасть в Академию. У дочки в тот день дар и прорвался наружу. Наверно, ее подтолкнуло сильное переживание, но мы уже не узнаем, какое именно. Это было как вспышка, как сильнейшее заклинание. На ее руках выступила четная сетка вен, за секунды опутала руки и добралась до сердца. А потом девочка взорвалась. Это все видел мой знакомый маг. Героем он не был, сразу понял, что произойдет что-то страшное. Он молниеносно раскрыл портал и бросился туда. Еще мгновение – и его бы догнала взрывная волна. Она смела площадь за секунду. Вторая вспышка накрыла город. Мага выбросило в пяти милях от городка, он это видел. Йорка нет уже 15 лет.
– Это равновесие, я же говорила. А сколько таких детей живет и не знает о своем спящем Даре,– вздохнула Ольдина,– Наверно в семье этого мальчика тоже упрямые родственники.
– После второй блокировки в семье начинают проявляться первые симптомы,– пояснил Вельин,– Слабее, правда, чем эти. Когда я услышал про Йорк от спасшегося колдуна, я заинтересовался подобным явлением. И начал разыскивать подобных детей.
– И?..
– Нашел полдюжины. Выяснил много чего интересного…
– Чем ему можно помочь?– прервала Дана занятный разговор. Мальчик так и не пришел в себя, причины они выяснили, так как лечить его болезнь?
– Занять учебой по самые уши,– улыбнулся Вельин.– Лишь так излишки Дара смогут перерабатываться безболезненно и безопасно для этого ребенка. По мере улучшения контроля за даром симптомы исчезнут полностью. Остальным детям это помогло. Двое стали моими учениками. Сейчас они живут в разных городах, возможно, направятся сюда – я им сообщил, что покинул место жительства.
Мальчик проспал сутки. Открыв глаза, он увидел светлый полог, что покоился на четырех витых столбиках. Его голова утопала в мягкой подушке, и до самого подбородка мальчика закрывало теплое белоснежное одеяло. Солнечные лучи отражались от статуэток на каминной полке, хрустальная статуэтка танцовщицы разбрызгивала сияющие блики по всей комнате. В открытое окно легким ветерком ворвался теплый день, заявив о себе птичьими трелями. Мальчик повернул голову, с ужасом ожидая привычной боли, плотно въевшейся в тело за последние месяцы. Нет, не больно. Он осторожно приподнялся на локте, опершись на подушку. Открытое витражное окно щедро пропускало свежий воздух и лучики солнца. Рядом с окном стояло кресло и маленький столик. В кресле сидела девочка чуть младше его по виду и читала книгу. Она заметила движение, подняла на него странные глаза, черные с красными искрами, и улыбнулась.
– Привет, соня. Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Где я?
– Ты не помнишь? В Замке. В королевстве Морк. Ты вчера потерял сознание во дворе, когда пришел к нам. Тебя осмотрели лекари и магистр Вельин, и сказали, что тебя вылечит учеба, а не лекарства. Так что готовься,– снова улыбнулась она.
– Учеба? Здесь правда учат… ну, таких… как я…
– Таких, как мы,– спокойно поправила его девочка,– Я Марика.
– Даниэль.
Так у магов появился новый ученик с огромным магическим потенциалом.
Он ушел из дома еще весной, узрев на руках первые признаки близкого безумия. Так погибла его двоюродная тетя два года назад. А до нее ее старший брат, еще до рождения самого Дана. Его семья состояла из потомков близкого сообщника Ривиэля. Вот только тот маг о своих детях не знал – жена родила близнецов тайно, сбежав от него еще в начале войны, поселившись в далеком-далеком королевстве. Тогда же и погиб маг, спустя три дня после их рождения. Никто так и не узнал, кто был отцом малышей. Их умная мать сообщила всем новым знакомым, что она вдова полковника, погибшего в тяжелом сражении. Потом женщина вышла замуж, родила других детей новому мужу.
У детей погибшего мага, как ни странно, дар не проявился совсем, словно отец не оставил им ни капли своего проклятого колдовства. Их мать этим не успокоилась – знала, что природа отдыхает на детях гениев, а их настоящий отец дураком не был. И с испугом ждала внуков.
Первая внучка подросла и повергла ее в ужас до глубины души – словно муж бедной женщины вернулся с того света, забрав душу невинного ребенка. Женщина магом не была, но оказалась знакома со многими сильными травами. В течение многих лет она опаивала всех своих внуков отварами серьезных и редких трав. Дар уснул, так и не проявившись в полной мере.
Дан как раз был прямым потомком старшей внучки жены мага. Она ему доводилась бабушкой, давно покинувшей свет Элмеры. В прошедшие годы, как раз в эти 15 лет, что упоминал Вельин, и произошли трагические события его семьи. Всплыли подробности прошлой жизни далекой прапрабабки. Она сама, кстати, оставила свой дневник Даниэлю. То есть не именно Дану, а внуку своей внучки, здраво полагая, что дар вновь проявится через поколение. Дан случайно (а может, и не случайно), нашел дневник в своей комнате в день, когда ему исполнилось 12 лет. Прочитав его полностью, он пришел в ужас. Он, оказывается, потомок ужасного Торриуса, самого жестокого из приспешников Ривиэля. И дар, что убивает его семью, казался наказанием за грехи предка. В тот день Дан заметил первые легкие линии на руках. Спустя неделю они набухли, почернели, и их уже трудно стало скрывать. В его семье к магам относились отрицательно – тут и далекая прабабка постаралась, и образ жизни аристократического семейства – с магами они никогда не связывались. Матери стало дурно за обедом, когда длинные рукава младшего сына случайно задрались, и показалась нездоровая чернота, что уже сгубила нескольких членов семьи.
