Я видела, какой жаждой горели в ночи его глаза, и знала, что последует дальше.
Поцелуй.
Надо было остановить его, напомнить о правилах и приличиях, но… кого они волновали?
— Вот вы где!
Чужой голос, подобно взрыву, разорвал тишину.
Дернувшись в сторону, я резко обернулась и отыскала взглядом темную тень, которая не спеша двигалась к нам.
— Что ты здесь делаешь? — нервно поинтересовалась я, поправляя прядь волос, которая выбилась из прически и теперь все время падала на лицо.
— Лучше ответь, что здесь делаешь ты? Да еще с ним.
Брэндон Дэрринг, а это был именно он, подошел ближе и встал рядом со мной, с воинственным видом глядя на Филиппа.
— Что ты себе позволяешь, Дэрринг? Николетта моя невеста, — возмутился Филипп.
— Еще не невеста. Ты же знаешь правила, — холодно отозвался Брэндон, хватая меня за локоть и притягивая к себе.
— Ты что делаешь? — прошипела я, с трудом сдерживаясь, чтобы не стукнуть кузена или подпалить его с помощью дара.
Желание было огромным, и я непременно сотворила бы что-нибудь подобное, если бы не осознавала его правоту. Не стоило сюда приходить.
— Спасаю тебя от скандала. Раз ты сама забыла о правилах поведения, — заявил Брэндон.
— Николетта не виновата. Это я ее сюда привел, — вмешался Филипп.
— В зале стало душно, — пояснила я, решив взять на себя часть вины, — мы решили погулять по парку. Это не запрещается.
— Не запрещается, — согласился Брэндон, — но вы ушли слишком далеко.
— Пусть официально Николетта не моя невеста, — начал Филипп, — но это формальности. Всем известно, что после окончания академии мы объявим о помолвке.
— Вот до этого момента прошу поберечь ее репутацию и не устраивать скандал, — холодно проговорил кузен, а потом повернулся ко мне. — Нам пора.
— Пора? Что значит пора? — удивилась я.
— Мы уезжаем.
— Как? Мы же собрались остаться на праздничный ужин и фейерверк.
— Планы поменялись. Говори своему почти жениху «до свидания» и пойдем.
Я все-таки его треснула. Локтем под ребра.
Брэндон тихо охнул и широко улыбнулся.
— Это как-то связано с приисками? — тут же спросила я.
— Дома поговорим, — отмахнулся кузен, бросив многозначительный взгляд на Филиппа.
«И чего он так переживает. Филипп нам совсем не чужой. Какие могут быть тайны?»
— Что-то не так, Николетта? — подал голос почти жених.
— Все хорошо. Вам не о чем волноваться. Приданое кузины никуда не денется, — ответил за меня Брэндон и получил еще удар под ребра.
На этот раз более сильный. Сдержать стон у дорогого родственника уже не получилось.
— Прекрати. Ты ведешь себя глупо, — прошипела я.
— Как есть. Но нам действительно пора, сестренка.
Брэндон взял меня под руку и потащил прочь от озера.
— Я тебе напишу, — только и успела крикнуть я, оглянувшись напоследок.
Все-таки это выглядело унизительно, а Брэндон вел себя грубо.
Понимаю, я совершила ошибку, но ведь никто не пострадал. Зачем так резко реагировать?
— Так не терпится выйти замуж? — осведомился он, когда мы проходили мимо топиария в виде огромного слона.
— А что в этом плохого? Разве не удел всех девушек из высшего общества выходить замуж за достойного айтэ и жить долго и счастливо? — рассеянно отозвалась я.
— Ты же не просто дочь герцога, ты магиня.
— И что? Магия не является гарантом счастья.
Брэндон некоторое время молчал, а потом тихо произнес:
— Ты не твоя мать…
— Но я ее дочь. И мы обе волшебницы. А тебе прекрасно известно, к чему привел ее дар.
— Ладно-ладно, не злись. Хочешь выйти замуж после окончания академии, пожалуйста, выходи. Но могла бы выбрать кандидатуру получше.
— Не начинай, — раздраженно проговорила я. — Филипп прекрасный молодой человек. Умный, воспитанный, привлекательный…
— Ты сейчас дядину гончую описываешь? — рассмеялся кузен.
— Не смешно.
— Но ведь факт. Для брака нужно нечто большее.
— И это мне говорит мужчина, который уже третий год бегает от ответственности.
— От брачных уз, а не от ответственности, — поправил меня Брэндон. — Это разные вещи. От ответственности я никогда не бегал, сестренка.
Честно говоря, Брэндон был мне вовсе не кузеном, а я ему вовсе не сестрой. Он приходился мне четвероюродным братом в пятом поколении. Или что-то вроде того. Я, признаться, забыла.
В хитросплетениях наших родственных связей смогли разобраться только королевские знатоки генеалогии. Именно их отец нанял через полгода после смерти мамы.
Союз моих родителей был основан на любви.
Да, злые языки утверждали обратное.
Мол, герцог Албьери получил в жены красавицу магичку с первым уровнем. А та отхватила самого герцога, владельца уникальных шахт с ценнейшими самоцветами.
Но я знала, что это не так. Корысти в их браке не было.
Мамы не стало, когда мне исполнилось пять.
Несчастный случай на королевской охоте. Мантикора выбралась из окружения и напала. Это по официальной версии. Однако папа утверждал, что все было спланировано.
Слишком сильной и непокорной оказалась герцогиня, слишком во многое вмешивалась и отказывалась отступать. Слава Пресветлой, мне хоть и достался магический дар, но не такого уровня.
Пусть и была совсем маленькой, когда мама погибла, но я хорошо помнила ее. Звонкий смех, благодаря которому замок Басфорт словно оживал. Ее тихое пение, убаюкивающее меня. Сказки, рассказанные на ночь, крепкие объятья, поцелуи и шепот.
Я помнила, как иногда они с папой неожиданно исчезали средь бела дня, запираясь в кабинете. А когда возвращались, мама странно краснела под взглядами отца и немного нервничала.
Они любили друг друга.
По-настоящему любили и никто не убедит меня в обратном.
Именно поэтому отец больше не женился.
Хотя сам король предлагал ему в супруги свою двоюродную племянницу, со словами, что великий и древний род непременно должен получить наследника. И как можно быстрее.
Я, к сожалению, на эту роль не подходила. Не из-за дара, а из-за того, что родилась ребенком женского пола.
Впрочем, папа нашел иной способ. Когда давление стало совсем невыносимым, он обратился к королевским генеалогам с просьбой найти ближайшего наследника.
