Я издал сдавленный крик. Легкие жгло огнем, перед глазами все пульсировало. Не думая ни секунды, я на полном ходу оттолкнулся от края крыши и прыгнул по направлению к вертолету.
Мой полет, казалось, продлился вечность. Даже за стеной дождя я успел увидеть глаза Брина, полные ужаса и изумления. А потом мои руки зацепились за полозья шасси, и я повис над городом.
Сверху на меня посмотрел Брин.
– Черт! – крикнул он, а потом повернул голову, обращаясь к пилоту, – Снижайся! Ты слышишь меня?! Снижайся, мать твою!
Вертолет стал стремительно сбрасывать высоту. Мои пальцы норовили соскользнуть с мокрого металла. Сверху снова показался Брин. Он хотел сбросить меня, но ждал подходящего момента, чтобы вертолет оказался достаточно близко к очередной крыше. Я был нужен ему живым. Но почему, черт возьми?
Рассуждать над этим вопросом у меня не было времени. Я глянул вниз. Мы летели над крышей какого-то небоскреба, на расстоянии метров семи. Вдруг мою правую руку пронзила жгучая боль. Брин начал бить по моим пальцам каблуком ботинка. Когда он поднял ногу для очередного удара, я вложил все силы в рывок и перехватил ее, вцепившись правой рукой в штанину.
– Нет! – крикнул Брин.
Пальцы моей левой руки разжалась, и мы оба полетели вниз. Я приземлился на скользкий бетон правым боком. Тело мгновенно пронзила боль. Во рту появился металлический привкус крови. Вероятно, я сломал ребра. Я попытался подняться на ноги. Меня качнуло в сторону, и я снова упал.
Метрах в трех от меня лежал Брин. Он кричал и извивался, как будто кто-то прижигал его каленым железом. Его левая нога была неестественно согнута. Из разорванной штанины торчал окровавленный обломок кости.
Я все же сумел подняться на ноги и устремился к нему. Не сбавляя хода я со всей силы ударил ногой куда-то в район правого бока Брина. Тот взревел с новой силой, а затем начал скулить. Я забрался на него сверху и стал бить его по лицу с такой яростью, что даже когда я пару раз промазал и со всей силы ударил кулаком по бетону, это меня не остановило.
С каждым ударом крики Брина становились тише. А я все бил и бил. Я не мог остановиться, пока наконец не почувствовал, что сил у меня совсем не осталось. Я упал на бетон рядом с Брином и стал слушать его хриплое булькающее дыхание. Сверху прямо в лицо мне лилась ледяная дождевая вода, но она не могла унять мой пыл.
– Мы знаем… Куда она поехала… – донесся еле уловимый в шуме дождя шепот.
Я повернул голову.
– Что?
– Джулия… Та, которую… Ты нашел около складов… Думал, мы не узнаем о ее милом загородном домике?… – лицо Брина, превратившееся в кровавое месиво, исказилось в ужасной кривой улыбке.
– Не смей! – рявкнул я и занес руку для очередного удара, – Не смей ее трогать, мразь!
– Хорошо… Как скажешь, крутой парень… Но при одном условии… Ее жизнь в обмен на мою…
Я замер с поднятой рукой. Ярость застилала глаза.
Я сделал глубокий вдох.
Затем второй. Моя рука медленно опустилась.
– Хорошо. Слышишь меня, ублюдок? Хорошо!
– Отлично… Мы оставим ее в покое… Хрен с ней… Пусть живет… Правда есть один нюанс…
Брин слегка приподнял голову и посмотрел мне в глаза.
– Какой еще нюанс?
– Мы уже отправили отряд в ее уютную резиденцию… Они сейчас, должно быть, на полпути к ней… И связаться с ними не получится, ведь домик, как ты помнишь, находится в глуши… Так что если хочешь сохранить ей жизнь… Тебе надо поторопиться, детектив…
Секунду я молчал. Затем вскочил на ноги и устремился к двери.
7
В вестибюле первого этажа всюду лежали тела, а в воздухе все еще столбом стояла пыль. Ни одного живого человека нигде не было видно. Кто победил в перестрелке? Какая разница?
Я выскочил из здания и замер.
Улица напоминала кадры из военного фильма.
Поток дождевой воды у меня под ногами нес куда-то мусор, среди которого я различил мелкие обломки мебели, обрывки уличных баннеров, одинокую перчатку. Под ногами хрустели осколки стекла. Со столбов свисали оборванные провода, концы которых искрили в лужах.
На дороге хаотично стояли автомобили. Их кузова были черными от копоти, стекла были выбиты, на дверях и капотах – вмятины и пулевые отверстия. Окна первых этажей некоторых зданий также были выбиты, на ветру колыхались тяжелые, намокшие занавески. Несмотря на плотную стену дождя, в воздухе стоял ядовитый дым.
Всюду лежали тела. Вдалеке я различил какое-то сооружение вроде баррикады.
Все закончилось. Очередная ночь с двенадцатого на тринадцатое октября закончилась. Но не для меня. Пока еще нет.
Нужно найти машину.
Я выбрал направление наугад и двинулся вперед. Из окон одного из зданий слева от меня вырывались языки пламени. Ноги не слушались, заплетаясь. Бок жгло огнем. Собрав остатки воли в кулак, я перешел на бег. Откуда в моем теле еще оставались силы, я не знал. С крыши здания, вдоль которого я бежал, что-то с грохотом упало в метре от меня. Я перемахнул через груду искореженного металла, даже не посмотрев под ноги.
Меня накрывало отчаяние. Вокруг не было ни одного автомобиля, который не был бы разбит или сожжен дотла. И тут я увидел въезд на подземную парковку.
Я стремительно спустился вниз, где было темно и сыро, и похлопал себя по карманам в поисках фонарика. Его не было. Где я им пользовался в последний раз? Не помню.
Вытянув руки перед собой, я стал медленно двигаться вперед. Наконец мои пальцы нащупали прохладный металл кузова автомобиля. Я нашел дверцу и высадил стекло ударом локтя. Никакой сигнализации. Надеюсь, аккумулятор в порядке.
Сев за руль, я нащупал кнопку маленького светильника на потолке. Салон заполнил тусклый свет. Я стал шарить руками под рулем в поисках нужных проводов. Как было бы проще, будь у меня сейчас полицейский доступ. Наконец спустя, кажется, вечность, двигатель завелся.
Я врубил передачу и выехал на улицу. Там я вывел машину на Линкольн-драйв и двинулся в сторону выезда из города так быстро, как только мог. Свет не горел ни в одном окне. Все уличные фонари были потушены. Настоящий апокалипсис. Как и ровно двенадцать лет назад.
Что помешает Брину дистанционно заглушить двигатель автомобиля прямо сейчас? Ничего. Мне остается лишь полагаться на его честное слово. Честное слово лжеца.
Машины, которые перегораживали дорогу, заставляли то и дело сбавлять скорость и выкручивать руль, избегая столкновения.
Мои нервы не выдерживали. Хотелось орать от тупой ярости. Возможно, сейчас люди Брина заходят в дом Джулии. А может быть она уже мертва. А я не могу выехать на чертову автостраду!
Я со всей силы ударил по рулю. Укол боли прошел до самой лопатки. Что делать? Попробовать связаться с Хартом? Я ткнул пальцем в экран бортового компьютера.
