Руку внезапно перехватили и, дернув вперед, ударили в живот. Задыхаясь, Зар не успел защититься от следующего удара и вновь оказался безвольным пленником, которого куда-то тащат. Только в этот раз – больно заломив руку за спину, да так сильно, что, казалось, она вот-вот вылетит из сустава.
Сложно запомнить дорогу, когда половина лица стремительно распухает. Едва помня себя от боли, Зар нашел силы удивиться страшной мощи своего противника. В Кваче он дрался с асами, фридами, даже пару раз получал от пиросов, и только последние могли похвастаться подобной силой. Пропустил один удар – и лучше уже не подниматься.
Его выволокли в зал, в котором сходились несколько туннелей. Сюда же пришли тюремщики с лампами, сыпля оскорблениями и обещаниями пересчитать ему ребра. Самое обидное, что, когда руку отпустили и Зар получил возможность оглянуться, оказалось, что в темноте поймал его совсем не пирос.
То был ас или кто-то, похожий на него. В неровном свете ламп шрамы и резкие черты лица сделали его лицо трагичной маской театрального злодея. В равнодушных глазах отразился свет, выдавая его неасовское происхождение. Противник с долей усталости и раздражения глянул на тюремщиков. Те вмиг подобрались и бросились на Зара.
Разглядывая противника, Зар медленно отступал, стараясь выйти из окружения. Плечо, что удивительно, болело не так сильно, как ожидалось. Похоже, травмы удалось избежать. Потому, когда тюремщики рванули вперед, он без труда отскочил в сторону и не церемонясь методом кулаков и пинков высказал все, что думает об их гостеприимстве.
В Кваче его не любили. С самого детства, стараниями миссис Фиар, всякий стремился бросить в него камень, заклеймив пропавшим ребенком. Вор – самое цивилизованное прозвище, что ему давали. Потому драться, а в особенности с несколькими противниками разом, ему не привыкать. Главное, не позволить загнать себя в окружение и постоянно двигаться. Когда он попал в Академию к преподавателю самообороны, тот назвал его метод стилем бешеной собаки. Жалеть тюремщиков он не собирался. Целил именно в те места, где преподаватели по самообороне и борьбе в Академии настоятельно рекомендовали не бить.
Подпустил первого ближе, пнул по колену, а когда тот упал, ударил по уху. Второй едва успел затормозить, как получил удар снизу вверх в нос и еще один по почкам. Постанывая, они остались лежать на песке. Тяжело дыша, Зар повернулся к последнему противнику.
Странный ас, который не ас, остался стоять в стороне, скрестив руки на груди. Уйдя в свои мысли, он смотрел не на бой, а куда-то чуть в сторону. Бой с ним едва ли окажется легким, главное, не позволить затушить лампы.
– В последнее время желторотые магистры подозрительно часто стали вмешиваться в наши дела, – неожиданно произнес он, фокусируя взгляд.
– Не вижу ничего странного, – отозвался Зар и порадовался, что голос звучит четко и ровно. – Вы забрали одного из нас. Верните, и мы тут же забудем о вашем существовании.
– Кажется, я где-то уже слышал эту фразу, – бесцветно усмехнулся тот.
Зар качнулся вперед и бросился на противника. Тот оказался умнее. Выхватил пистолет из-за пояса и сделал несколько выстрелов. Опешив, Зар не сразу понял, что произошло. Замедлив шаги, растерянно посмотрел на свой живот. Темно-синяя пыльная рубашка стремительно становилась черной.
– Если согласишься драться, позову врача, – спокойно, словно речь шла о выборе семян для сада, произнес стрелок. – Выиграешь для меня десять боев – и будешь свободен.
Зар его едва слышал. В голове зашумело. Пришла боль. Скорчившись, он повалился на песок, чувствуя, как по рукам струится горячая кровь.
– Ну так как? Согласен?
Глава 32. Николас Фиар
После плена лэртам требовался уход, но где их разместить? У Лисары тесно, в квартиры остальных не проскользнуть незамеченными. Так они вернулись в дом, откуда Заклейменные в свое время утащили Эльбирина.
Лисара и Айналис навели порядок в одной из верхних комнат, а Рудольф и их новый знакомый Гиндорил занялись укреплением люка. Вилинарий пришел в себя уже на следующее утро. Взгляд стал осмысленным, он попытался принять удобную позу и попросил пить. Второй пленник вызывал определенные опасения. Не реагируя на раздражители, он плавал на границе сознания, не приходя в себя.
Взяв отгул, Николас остался в доме с лэртами, размышляя о произошедшем. Пениорт перед кончиной нес какой-то бред об экспериментах по скрещиванию видов. В какой-то момент он так разговорился, что речь утратила логические связи и стала бессвязной. «Серый человек накажет их за вмешательство! Против него нельзя бороться, подчинись или умри! Они пожалеют!» А потом захрипел и умер. Второй старик последовал его примеру. Где искать Тишину, они так и не узнали.
Ночью его сменили Лисара и Рудольф. Жаль, в «Диком псе» нельзя взять отгул. Пусть его новые пациенты и не требовали ежесекундного внимания – к вечеру Вилинарий уже самостоятельно передвигался по дому – эту ночь как никогда сильно хотелось провести в постели, уткнувшись в подушку до самого утра.
– Хреново выглядишь, – заметил бугай у входа, чье опухшее и перекошенное лицо Николас несколько раз шил. – Мистер Арус ждет тебя наверху.
– Хорошо, спасибо, – отозвался он и, как был, в пыльной мятой одежде заявился на балкон.
Арус встретил как всегда радушно. Предложил вина и еды, пригласил в комнату неприметного, серого человека. В толпе с такого соскальзывает взгляд, не находя, за что зацепиться. Сутулясь и не поднимая глаз выше подбородка собеседника, он озвучил условия возвращения Ниобы. Услышав сумму, Николас, забывшись, подскочил на ноги.
– Вы с ума сошли? На эти деньги можно купить дом!
– А вы купите магистра, – кротко ответил серый человек, и Николас поборол недостойное желание вцепиться ему в глотку.
– В целости ли магистр? – спросил Арус, что сидел в стороне под картинами и делал вид, что не подслушивает.
– В полном, – бросив в его сторону неприязненный взгляд, выдавил наемник.
– Что насчет доказательств? – черные глаза сузились.
Наблюдая за ним со стороны, Николас порадовался, что не на него направлен этот взгляд. Это как упасть в лесу и, подняв голову, встретиться лицом к лицу с ядовитой змеей.
– Вам будет достаточно письма? – отворачиваясь от Аруса, спросил посланник, и в голосе внезапно прорезались снобистские нотки.
– Достаточно.
Словно существует вариант, при котором они не станут ее выкупать.
Серый ушел, Николас, несмотря на желание набить желудок, тоже торопился к выходу, хоть немного поспать до начала боев.
– Николас, постойте, – раздалось за спиной, едва он приблизился к двери.
Арус, поднявшись, прошествовал к своему креслу и с гримасой отвращения смахнул невидимые пылинки, оставленные гостем. Осмотрев бархатную обивку, остался недоволен ее чистотой и прислонился к столу.
