Почему? Не знаю.
Во мне ожило какое-то новое чувство. Пожалуй, я назвал бы его интуицией. К сожалению, ее голос был слаб, он глушился моей упрямой бетономешалкой в голове. Но иногда он пробивался наружу и подталкивал меня к странным действиям. Именно так однажды и произошло. Помню, я сидел в социальной сети и вдруг решил написать десяти незнакомым мне людям. Я выбрал их из числа земляков по Новосибирску, выбрал спонтанно и случайно. Пять парней и пять девушек. И разослал им одно и то же сообщение: «Привет! Расскажи о себе? Чем увлекаешься?»
Эти десять сообщений определили мою дальнейшую судьбу. Три случайных линии переплелись в новый сценарий моего будущего. И одно из сообщений как раз и вывело меня на мою будущую супругу, которая только что открыла прачечную и сидела у себя в подвале в поисках общения, которого ей очень не хватало.
Мы заговорили с ней о книгах, она рассказала про свою прачечную. Мне стало интересно, как ей так легко удалось этого добиться? В общем, я вызвал такси и поехал посреди ночи к ней. Мне нужно было зализать раны, а ей нужен был кто-то, кто сможет поддержать ее и просто быть рядом.
В дверях прачечной мы обменялись оценивающими взглядами. Затем, вместо приветствия – странными фразами.
– Слушай, да я с такой, как ты, в постель точно никогда не лягу.
– Да я бы такому, как ты, никогда бы и не дала. Ну, раз приехал, пошли хоть чаю попьем и в нарды поиграем.
Так началась наша история, а уже через четыре года у нас родилась Дарья…
Запись из дневника. День одиннадцатый
Проснулся я от того, что по палатке стучал дождь. Вода стекала по брезенту, проникала внутрь и капала прямо на спальный мешок, который изрядно намок. Скорее всего, дождь шел уже давно. Однако мокрый спальник оказался лишь частью беды. Провалившись вчера в сон от изнеможения, я забыл занести в палатку ботинки, и они тоже вымокли. Разодранной в хлам обуви это явно не пошло на пользу. «Да, – пришло мне в голову, – еще немного, и мечты о теплом и сухом доме, о крыше над головой станут подобны мечтам о царствии небесном». Нет, надо было брать себя в руки. Оставаться на месте и сушить намокшие вещи казалось глупостью. Я заставил себя съесть остатки сушеной овсянки, запил скудный завтрак водой и собрал лагерь. Предстоящее передвижение обещало стать пыткой – сил почти не было, ноги ныли, подвернутая ступня давала о себе знать. Но надо было искать дорогу к дому, двигаться дальше.
Для начала я решил углубиться в лес, пойти в сторону гор. Если бы мне удалось забраться на ближайшую вершину, я смог бы выбрать направление, в котором лучше идти. Через лес – значит через лес. Вскоре заросли стали гуще, минут пятнадцать я пробивался через колючий кустарник, пока не вышел на поляну, на которой оказалось полно медвежьих экскрементов. Желание подниматься на гору сразу растворилось. Я, конечно, любил животных, но не до такой степени. К тому же, оценив путь до вершины, понял, что убью на него половину светового дня, а если ничего интересного с горы не увижу, то остаток дня потрачу на возвращение. И это при почти полном отсутствии сил.
Обдумав ситуацию, я решил не испытывать судьбу и отправился к реке, надеясь найти безопасное место для следующей стоянки, к примеру, какой-нибудь полуостров. Идти пришлось недолго, довольно быстро нужный полуостров, если так можно было назвать омываемый рекой с трех сторон участок берега, нашелся. Лес здесь отступал от воды почти на полусотню метров, к тому же место казалось удобным. Я расчистил от камней пятачок под палатку и разбил лагерь. На этом мои силы закончились. Осталась только надежда, что ребята уже выбрались и сообщили о моей пропаже. Поэтому меня, конечно, уже ищут. Так что не стоит терять присутствия духа, сегодня вечером или завтра днем прилетит вертолет и заберет меня. Надо оставаться на открытом месте, только так поисковый отряд или спасательный вертолет смогут заметить мой лагерь.
Для того, чтобы облегчить поисковикам их задачу, я даже выложил камнями вокруг палатки надпись «SOS», да и на самой палатке закрепил такое же сообщение, соорудив его из веревок с помощью скотча. Теперь можно было обустраиваться на новом месте. К счастью, именно вдоль моего берега река нанесла буреломы сухого леса, так что с дровами проблем не было. К тому же принесенный валежник лежал большими кучами, и мне не приходилось собирать топливо для костра. Хоть в чем-то я не испытывал нужды. Радуясь теплу, надеясь, что дым заметят охотники или туристы, я жег костер весь день. Но помощи так ни от кого не дождался.
Погода наладилась и ничто не напоминало о недавнем дожде. Весь этот день я старался не шевелиться, чтобы отдохнуть, накопить силы, отдышаться, прийти в себя. Лишь иногда я выходил из палатки, чтобы размять затекшие руки и ноги. В такие минуты я садился возле костра и занимался всякой ерундой. К примеру, строгал ножом какую-нибудь деревяшку. Мне нужно было занять себя хоть чем-то, отвлечься от дурных мыслей, которые то и дело заползали в голову. Время тянулось медленно, порой мне казалось, что солнце прилипло к небосводу и не движется. Донимал голод. Я грыз кедровые орехи и мечтал о маминой жареной картошке, о самом простом салате из крабовых палочек с майонезом. Главное чтобы со свежим хлебом. И о горячем и сладком чае. И так до самого вечера. Хорошо, что не было проблем с водой. Ее было полно. Пожалуй, пытаясь заглушить чувство голода, я еще никогда так много не пил, как в эти дни. Отчасти это помогало. Видимо, мой организм понимал, что еду он вряд ли получит, поэтому донимал меня умеренно, за что ему, конечно, спасибо. А вот с тягостными мыслями справиться не удавалось…
«Господи, вот скажи, неужели я был таким плохим человеком, что ты решил вот так со мной обойтись? Ты хоть объясни, за что мне такое испытание? Молчишь? Прошу тебя, дай мне сил выбраться отсюда живым! Не забывай, что дома меня ждут мои родные! Или ты готов проявить безжалостность даже к ним? Им-то за что такое испытание? Ну ладно, пусть. Допустим, что я придурок, сам же когда-то обмолвился, что хочу выйти победителем из всяческих передряг, но я же для себя просил, а не для них!»
В ответ – тишина. Ни отзвука, ни просвета. Как там говорят? Пути господни неисповедимы? Когда же закончится этот день? Сколько можно сортировать камни и раскладывать их в кучи по размеру? Сколько можно строгать сучья? Лозунг «делай, что должно – и будь что будет» сменил лозунг «делай хоть что-то, лишь бы что-то делать». Вот бы никогда не подумал, что буду страдать от безделья. Интересно, как живут люди, которые ничего не делают? Так же страдают, как я? Или нет? Или пора заняться ужином? Сегодня он будет роскошным, мне предстоит насладиться половиной банки сайры. Надеюсь, что когда я выберусь отсюда, забуду об этих консервах навсегда.
Спокойной ночи, мои родные. Я знаю, что мысленно вы со мной… Скучаю по вам. Господи, спаси меня! Прошу тебя, вытащи меня из этой дыры живым и невредимым!
Неожиданные ответы на долгожданные вопросы
Этот диалог я не стал записывать в свой дневник сразу. И уж тем более публиковать его. Если бы с вами произошло то же самое, что произошло со мной, наверное, вы бы поступили так же. В тот момент, когда этот диалог прозвучал, я не поверил в его реальность. Мне показалось, что я сошел с ума. Но теперь мои ощущения изменились. Те давние слова рвутся наружу. Требуют огласки. И эта книга появилась на свет только потому, что тот, с кем я тогда говорил, вновь потревожил меня. Вторгся в мое сознание и дал мне понять, что время для написания этой книги пришло.
