Захлопнув дверь, я сползла на пол и почувствовала, как по щекам поползли горячие дорожки слез. Первая буря эмоций стихла, оставив после себя опустошающее ощущение одиночества. Я оказалась совсем одна наедине с проблемой. Кто может помочь? Кристофер? На него можно рассчитывать только имея что-то на руках. Мартина нет, да и Саммерсы теперь будут относиться к нему с особым вниманием. С другой стороны, он должен знать, что происходит. Возможно, ему грозит опасность я не прощу себе, если он пострадает.
Хотела было набрать номер друга, я остановилась. Что, если телефон прослушивается Саммерсами? Да и Джордж предупреждал, чтобы была осторожнее. Если его отец решит, что мое поведение представляет угрозу, то просто запрет меня в поместье.
Отчаяние захлестывало с головой. Хотелось сбежать, просто покинуть это проклятое место и чтобы все разрешилось само собой. Вот только как это сделать, зная, что хвостом ходят неведомые соглядатаи Саммерсов? Нет ни одного места, где бы я могла чувствовать себя в безопасности.
От неловкого движения сумочка перевернулась и из не выкатился медальон со скарабеем. Нимфес. Он точно не предаст и не связан с Саммерсами. Похоже, придется изливать душу призраку — или собственной шизофрении. На этот счет я все еще не была уверена. Надев скарабея на шею, тут же почувствовала отзыв.
«Что-то случилось?» — голос в голове был обеспокоенным. Эта забота наполнила душу чувством щемящей благодарности и от этого к глазам вновь подступили слезы.
«Меня хотят убить. Я… хочу поговорить с кем-нибудь. Если этого не сделаю, то сойду с ума»
Ответа не последовало. Я подождала еще немного. Почему Нимфес не отвечает? Что-то случилось с амулетом или с ним самим? Или он просто не хочет вмешиваться в дела живых?
«Мне тяжело разговаривать с тобой днем. Но ты можешь прийти в мой дом», — наконец прозвучала чужая мысль.
«В твой дом? Где это?..»
«Гробница, в которой я был похоронен».
Гробница. Мысль ужасала и возбуждала одновременно. С другой стороны, что я теряю? Мне отчаянно был нужен друг, человек или призрак.
«Но как я ее найду?»
«Я буду вести тебя. Нам нужен лишь ориентир. Думаю, что буду прав, если скажу, что мир сильно изменился?»
«Смотря о каком периоде ты говоришь».
«Около трех тысяч лет» — прошелестел голос Нимфеса и я невольно замерла. Пожалуй, могла бы и сама догадаться. Если мужчина являлся во снах в образе древнего египтянина, то им он и являлся.
«Может ли служить ориентиром Сфинкс?»
«Да, я смогу тебя провести от него» — подтвердил голос в голове и я улыбнулась. На горизонте замаячила надежда.
5
Буря начинала усиливаться. Песок, до этого просто рассыпавшийся под ногами начал подниматься в воздух. Острые песчинки, закрученные в воздухе, больно царапали кожу лица, норовя забиться в любую щель. Стоило мне покинуть окрестности Сфинкса, как поднялся сильный ветер, взметавший в воздух тонны песка. Платок у лица помогал мало, нарастала усталость, а ноги наливались свинцовой тяжестью. Я уже успела трижды пожалеть о необдуманном решении. Разве за день что-то могло измениться? Теперь же нежданная отлучка точно привлечет внимание Саммерсов, но вряд ли принесет что-то полезное. Когда же я научусь думать рационально? Но отступать уже поздно. Если поверну назад, то окончательно распишусь в собственной глупой импульсивности.
Все время по пути к Сфинксу я неосознанно высматривала слежку, но так никого и не заметила. То ли хвост отстал, то ли маскируется так хорошо, что непрофессионалу заметить не под силу. В любом случае, добравшись до памятника я постаралась забраться в гущу толпы туристов, чтобы сбить возможных преследователей со следа и только потом отправились дальше в пустыню, следуя голосу в голове.
«Еще немного. Ты почти пришла».
Голос Нимфеса звучал сильнее и уверенней, чем в городе. Видимо, наша связь становится сильнее, когда гробница рядом. Я попыталась идти быстрее, но тут же увязла в песке и чуть не упала.
«Впереди скала. Вход под ней».
Никаких скал видно не было. Впереди лишь плотная завеса из песка, не дававшая разглядеть ничего дальше метра. В какой-то момент стало страшно, что песчаная буря победит и я погибну вот таким бесславным образом. Ветер бил в грудь, мешая идти. Шаг, еще шаг. Голые руки, стискивавшие платок, уже болели от постоянных ударов песка и было страшно даже представить, как они будут выглядеть после. Наконец, мое упорство было вознаграждено. Споткнувшись о камень, я едва не упала, успев выставить вперед одну руку. Ради этого пришлось отпустить платок, который тут же улетел, подхваченный ветром.
«Ты на месте. Сразу под скалой есть вход».
Я осторожно соскользнула вдоль камней, пытаясь отыскать дырку в земле, как вдруг песок ушел из под ног и я буквально провалилась под землю. Падать оказалось недалеко, но очень больно. Тоннель, в который я свалилась, имел форму трубы, почти отвесно ведущий вниз. В самом конце труба извернулась и меня выбросило куда-то вбок. Резкий удар вышиб воздух из легких, а перед глазами заплясали красные точки.
В отличие от поверхности, в пещере оказалось очень тихо. Свист ветра едва доносился сюда, а свет и вовсе не проникал. Полежав немного на спине, я просто приходила в себя. Исцарапанные руки ныли, бока, на которые пришлись основные удары, также наливались тяжестью. Особенно сильно болело плечо. От попытки поднять руку его прострелило сильной болью, наводящей на невеселые мысли о переломе. Оставалось лишь надеяться, что это сильный вывих. Как выбираться из пещеры со сломанной рукой я себе попросту не представляла.
— Нимфес? — неуверенно позвала я вслух.
«Иди ко мне. Осталось совсем немного».
Оглядевшись, я поняла, что пещера является частью тоннеля. На песчаном полу валялись куски дерева. Должно быть, когда-то тут была лестница, развалившаяся с течением времени или убранная специально. Встав на четвереньки, я пошарила вокруг здоровой рукой и вскоре нащупала рюкзак. Вроде бы цел. Перед вылазкой мне хватило ума стащить из кладовки поместья фонарик, а также запастись бутылкой воды и пачкой печенья. Жаль, не догадалась взять веревку и запасные батарейки.
Освещая путь, я двинулась вперед. Желтый луч света освещал довольно ровную дорожку, посыпанную песком. Стены тоннеля были грубо обработаны, а конец пути терялся во мраке. Под ботинками хрустели мелкие камушки, а в абсолютной тишине можно было услышать не только дыхание, но и тревожное биение сердца. Плечо болело все сильнее, но я старалась не обращать на него внимания. Получалось плохо.
Путь занял минут пять, в течение которых внутри успела зародиться паника. Если со мной что-то случиться здесь, то никто уже не придет на помощь. Страх холодной рукой сжал сердце. Но стоило вспомнить подслушанный разговор Джорджа с отцом, как паника прошла, сменившись злостью. Лучше уж десять раз погибнуть здесь, по крайней мере Саммерсы не получат то, чего так сильно жаждут.
