Я должен не просто найти Ваню. Мне нужно сделать это гораздо быстрее родственников Султана, которые не задержатся, чтобы придти по мою душу. В моём распоряжении максимум неделя. Это немного.
В голове не укладывается, как Ваня мог ухлопать Ваху, который воевал с четырнадцати лет? Ладно, в Севске был молодняк. А как Ваня мог ухлопать матёрого волчару Султана, окруженного такими же волчарами? Ваня не мог стрелять быстрее чеченцев. Он их перехитрил. Если я не пойму, как он это сделал, он ухлопает и меня.
Администратор гостиницы в Севске утверждает, что стрелял молодой парень. С ними были две старушки. А в «Отрадном» стрелял какой-то старик. Что всё это может означать?
Никаких старух рядом с Ваней быть не могло. Скорее всего, это были Клава и Эля, переодетые в старух. Но если так, то… стариком в «Отрядном» мог быть… Ваня
Ярослав Платонвич Гусаков
Мы приехали в Свидлов, когда уже стемнело. Я поставил машину у подъезда другого дома. Мы поужинали, не зажигая света. Мы соблюли все правила конспирации. Но это нам не помогло. Перед домом появились две иномарки. Из них вышли двое братков. Братки позвонили в дверь, потом затарабанили:
– Клава, отрывай!
Потом подъехала милицейская машина. Стоя у окна, я наблюдал, как менты общаются с братками. Свидлов – не исключение, милиция и здесь срослась с криминалом.
Я метался от окна к входной двери, которая ходила ходуном. Ваня в это время что-то соображал. А чего тут думать? Западня.
– Ярослав Платонович, – сказал Ваня. – Зайдите в ванную и сидите там, пожалуйста. Если не жалко, дайте ключи от машины.
Я отдал ему ключи.
Клава напряженно смотрела на Ваню, ее взгляд говорил: а мне что делать?
– Ты тоже – в ванную, – сказал Ваня.
Голос Клавы срывался от волнения:
– Что ты задумал, можешь сказать? Какого черта я должна сидеть в ванной?
Ваня подвёл Клаву к окну:
– Кто из них Мартын?
– Не вижу, – сказала Клава. – Скорее всего, его здесь вообще нет.
Ваня спросил, где может быть Мартын. Клава сказала, что его любимое место – физкультурно-оздоровительный комплекс. ФОК. Там собираются весь его актив.
– Будем прорываться? – спросила Клава.
В её руке появился крошечный пистолет.
– Да, – коротко ответил Ваня.
– Деньги, – сказал я. – Они отберут у меня деньги.
Ваня протянул мне ключи от машины.
– Уезжайте. Положите деньги в банк. Иначе точно отберут.
Ваня хотел ещё что-то ответить, но в это время начали ломать дверь.
Клава
Ваня подошёл к двери. Я держалась за ним. Ваня распахнул дверь. Перед нами стояли Дудукин и Кишка. За ними еще несколько бандитов и ментов. Ваня дал длинную очередь. Он буквально скосил их. Стало тихо.
Ваня взял у лежавших без движения ментов два автомата с короткими стволами. Мы спустились вниз. Отец держался за нами. Ваня приоткрыл дверь. Остававшиеся у машин бандиты и милиционеры, стояли с наставленными на подъезд автоматами. Ваня открыл огонь. Он стрелял до тех пор, пока не кончился рожок автомата. Он положил всех, кто мог помешать нам уйти.
Отец побежал к своей машине. Мы сели в милицейский уазик. Я взглянула на окна Эльки, они были темными. Я знала, что она смотрит в окно. Я помахала ей рукой.
Мы ехали по городу. По улицам спокойно шли люди. Они будто не слышали, что в городе только что шла пальба.
Мы подкатили к ФОКу. У входа стоял известный всему городу джип Мартына.
– Он здесь, – сказала я.
– Жди меня здесь, – сказал Ваня.
– Ты не знаешь расположения комнат.
– Тогда пошли. А пукалку свою спрячь.
Я обиделась:
– У меня не пукалка.
– Всё равно спрячь. И держись за мной метрах в десяти, не меньше.
– А может, не надо? – спросила я.
– Чего не надо?
– Мы можем спокойно уехать.
– Нет, – сказал Ваня.
Он открыл стрельбу, как только мы зашли в ФОК. Он ранил в грудь охранника и забрал его ствол.
Мы пошли по коридору. Открылась какая-то дверь, выскочили еще двое. Ваня уложил их и забрал стволы.
Стояла тишина. Непонятно было, есть ещё кто-то в ФОКе или нет.
Мы остановились перед дверью, за которой был Мартын.
Ваня встал сбоку от двери и рывком распахнул её. Тишина. В комнате не было света. А в коридоре, где мы стояли, свет горел.
Я мимикой показала Ване, что заходить нельзя. Но он и сам это понимал. Он знаком велел мне погасить свет в коридоре. Я нажала на клавишу выключателя.
Мы стояли в кромешной темноте.
– Выходи! – крикнул Ваня.
– Заходи, – насмешливо отозвался Мартын.
– Захожу, – сказал Ваня.
В проём двери ударила очередь из автомата. Ваня выстрелил на звук. Донёсся сдавленный стон. Ваня дотянулся до выключателя. В комнате зажегся свет. В ответ ударила ещё одна очередь. Потом ещё.
Ваня выставил в проём двери автомат и стрелял до тех пор, пока не кончился рожок.
Он вошёл в комнату. Мартын лежал лицом в стол в луже крови. У него хлюпало в горле. Увидев у меня «беретту», он понял, что я хочу его добить.
– Давай, – сказал он.
Я выстрелила ему в голову. Брызнула кровь. Несколько капель попало мне на блузку и джинсы. Самое неприятное, когда стреляешь в человека, это – капли на твоей одежде, остальное терпимо.
Андрей Галахов
Утром я увидел на новостной ленте то, чего следовало ожидать.
«Поздно вечером в двух районах небольшого города Свидлова шли настоящие уличные бои с использованием автоматов. Есть жертвы, убит известный в городе предприниматель Мартынов. Был объявлен план-перехват, но бандитам удалось скрыться. По свидетельству оставшихся в живых милиционеров, это жительница Свидлова Клавдия Павлова и москвич Иван Смирнов, находящиеся в федеральном розыске по факту ограбления московского предпринимателя Ярослава Гусакова».
Я понял, что надо ехать в Свидлов.
Пряхин
Позвонил Галахов. Интересовался, что я думаю о ЧП в Свидлове. А что я могу сказать? Преступники пошли вразнос. Не мешало бы объявить об этом с экрана телевизора и показать эту парочку в программе «Особо опасен».
Галахов меня не услышал. Ну, понятно, он дружит с Волнухиным.
Я развернул карту. Что бы сделал я на их месте? Я бы поехал в Москву. Купил бы украинский паспорт, либо загранпаспорт. И слинял бы за рубеж. И понежился бы где-нибудь на пляжах Тайланда года два. Деньги есть.
