– Это за тот раз! А теперь я вырежу ее глаза! – сказал цыган. – И покажу ее матери, пусть ей тоже будет больно! Она так же убила нашу маму.
– Не надо, Лонд. Ты ведь не чудовище, – произнес Люк.
– Но я должен лишить ее головы.
– А вот это можно, – охотно согласился Вуди. – Это более гуманно. В прошлый раз Люк так и поступил.
Внезапно Шофранка, спустившись на Пегасе с небес, выхватила нож у брата и одним движением обезглавила Присциллу:
– На всякий случай! – сказала она.
Голова мелкой твари покатилась куда-то вниз.
– Всё? – спросил Вуди, глядя на уродливые тела гоблинов. – Все закончилось? Мы победили?
Монета вновь заговорила.
– Чаша весов накренилась, – прочел Избранный.
– Чаша весов… – задумался Лонд.
– Люк, ты точно правильно перевел? – поинтересовался Корс, посмотрев на надпись. – Squamaehaberetilted, – произнес как заклинание он.
– Точно… – молвила Шофранка. – Чаша весов накренилась, – повторила она. – Я должна была погибнуть сегодня, но… все еще жива. Мы нарушили равновесие во вселенной.
– Равновесие? – переспросил Вуди.
– Весь этот мир держится на балансе, – объяснил Драго.
– Свет и тьма, добро и зло, любовь и ненависть… – сказала Джина.
– Красота… – взглянул Люк на Шофранку. – И уродство, – указал он на гоблинов.
– Сладкий чай и… не очень, – сказал с умным лицом младший.
– Кто-то из погибших от руки Избранного вновь обретет жизнь, – прошипел Драго.
– Верно, – согласился Корс. – Давайте подумаем…
– А кроме Присциллы и ее папаши-оборотня, мы вроде никого и не убивали, – подумал вслух Вуди.
– Убивали… – вспомнил с ужасом Люк.
– Кого? – спросил Лонд.
– Сотни дюжин сатанистов, – напомнил Избранный.
– О, мой Бог! – закрыла лицо руками Шофранка.
– Это да… Во главе с Верховным магом, – содрогнулся младший. – Люк сковал их льдом… Думаю, когда эти демоны оттают, то уж точно не воспылают к тебе любовью, брат. А главный чернокнижник, скорее всего, станет разыскивать свой магический жезл, который стащила одноглазая.
– Ты прав, Вуди. Предстоит тяжелая схватка, – согласился Избранный.
– Я с тобой, Люк, – сказал цыган. – До последнего вздоха. Ты дважды спас мою сестру. И я дважды обязан тебе.
– Спасибо, Лонд, но нет. Ты ничем мне не обязан. Лучше береги сестру… и Джину. А мы постараемся справиться с ними со всеми.
– Где же им укрыться? – заволновался Корс.
– Утром решим. Сам пока не понимаю, – признался Люк.
– Верно, – заметила Джина. – Ведь мы должны прожить вернувшийся день до самого рассвета. Если в ту ночь мы не сомкнули глаз и все было тихо, то и нынешней ночью ничего не случится. А солнце взойдет, и мысли будут ясными.
– Ты права, – произнес змей. – Вам всем нужно отдохнуть, а я на всякий случай буду охранять ваш сон. Набирайтесь сил.
Глава XXV
Уснуть в окружении мертвых гоблинов оказалось не так уж и просто. С первыми лучами солнца тела длинноруких чудовищ вместе с бездыханной Присциллой исчезли, словно кошмарный сон. Снова зашумела бурная листва, но наши пилигримы не застали рассвета на острове гоблинов – они оказались в совершенно другом месте. В том чудесном лавандовом поле. Солнце цвета терракота сделало цветы лаванды еще более манящими.
– Ой! А такое бывает? Куда это мы попали? В рай? – недоумевал Вуди, пораженный совершенством природы.
– Боже! Что за восхитительный аромат! – воскликнул изумленный Лонд, вдыхая душистое благоухание цветов.
– Мы где? Это что за место?– завороженно огляделась по сторонам Шофранка.
Друзья молча наблюдали за Лондом и Шофранкой, тихо радуюсь тому, что они просто дышат, что они живы и идут сейчас вместе с ними под этим лазурным небом.
Вдруг откуда-то поплыли чудесные звуки сладостной рулады, состоявшей из стройных переливов неземных голосов, которые манили к себе путников. Наши друзья приблизились к мраморному фонтану, откуда доносилось песнопение. Шумные брызги кристально чистой воды разлетались во все стороны, блестя на солнце, как россыпь бриллиантов.
– Не может быть! – младший протер глаза. – Это же наш великанский Атлант Эвемон! Только он зачем-то бороду отрастил. А это кто? Настоящие русалки?
– Это и вправду они? – залюбовался дивными созданиями Лонд.
– Да. Тише, – предупредил его Драго. – Вы их спугнете.
– А вы что, каждый день с русалками встречаетесь? – спросила ничуть не удивленных друзей смуглянка.
Дочери Нептуна смолкли. Они вопросительно посмотрели на цыганку и переглянулись между собой, словно принимая ее за свою. Шофранка и вправду походила на них как сестра, и надо справедливо заметить – ничем не уступала им ни в грации, ни в красоте, а скорее выигрывала. Ее черные локоны были еще длиннее, чем у милых обитательниц фонтана. В сравнении с ее жгучей красотой и черными очами темнее ночи бледные голубоглазые русалочки меркли, как меркнут звезды, когда на небосклоне появляется яркая луна.
– Они думают, что ты тоже русалка, – шепнула Шофранке Джина.
– Только хвост отвалился, – хихикнул Вуди.
Цыганка, прикрыв рот рукой, тихонько засмеялась.
– Ты прекраснее всех русалок на свете, – едва слышно произнес Люк.
Маркиан достал папирус и угольную палочку и принялся за рисование. В глазах крылатого Кало был вопрос: кто перед ним, девушки или рыбы?
Спустя мгновение к Избранному подплыла все та же обитательница фонтана и таинственно пропела:
– Часы ровно полночь пробьют в тишине,
И призрак безглавый явится во мгле.
Отравлен тот муж вероломной женой,
Ему возвратишь ты желанный покой.
– Я? – запищал Избранный.
– Русалки, я извиняюсь, – поклонился Вуди. – Если это загадка, то очень легкая! Это же лорд Гилмор. В смысле, его призрак. Только он уже появлялся, и не раз вообще-то.
– Вуди, замолчи, – одернул его брат.
Тут к нему приблизилась еще одна русалочка и пропела следующие куплеты:
– В чем тайная причина этой муки,
Испепелившей призрака дотла?
В застывшем взгляде том немые звуки,
Томимые сосудом из стекла.
Не жаждет он, как царь, своей короны,
Не ждет он воскрешения из тьмы.
Душа его не ведает покоя
В то время, как уста его немы.
