Анджело и Лео тормозят около меня, и Люций медленно оборачивается на шум. О боже, настолько жутким и пугающим я его не видела ни разу! Разноцветное мерцание зодиаков из-под закатанных по локоть рукавов его рубашки подсвечивает его лицо снизу, создавая на лице жесткие мрачные тени. Скулы резко выделяются на худом лице, выражение которого кажется застывшим, как у мертвеца, а глаза… Серебро радужки кажется тягучим, как расплавленный металл. Люций выглядит гораздо менее человечным, чем раньше. Осталась ли в нем еще хоть искорка теплоты? Я вздрагиваю, когда он переводит взгляд на меня и растягивает губы в широкой ухмылке. Девушка на земле позади него издает тихий стон, и я, заглянув через плечо Люция, с ужасом понимаю, что она лежит среди осколков зеркала. Видимо, она упала прямо на него, и от силы удара оно треснуло.
– Значит, ты все-таки вернул Селесту с небес, – подытоживаю я удивительно спокойным голосом.
– Я так долго бродил по эпохам в поисках Селесты, искал способ вернуть ее из того изгнания, на которое мой брат обрек ее из чистого эгоизма. – Люций запрокидывает голову, демонстрируя сухожилия на шее. – И теперь мне удалось это сделать. В записях маэстро из Мурано я наткнулся на намеки на зеркало Тирециоса, и, хотя он так и не отдал мне зеркало Агниции, мне удалось освободить Селесту с помощью одного из его зеркал. Наконец-то я вернул ее.
– Тебе нужна не она, а ее зодиак.
Люций мгновенно выпрямляется, и я замираю от дикой смеси безумия и боли в его глазах. Взрывоопасный коктейль.
– Она бросила меня! Предпочла моего брата! Но это я первым встретил ее, первым завоевал ее сердце. Меня отправили в Швейцарию на лечение, и там, в Лугано, мы с ней познакомились. Между нами сразу же возникла эта связь, и Селеста вернулась вместе со мной в Германию. Тогда мы и узнали, что она наша партнерша по путешествиям во времени… Моя и Фредерика. – Он произносит имя своего близнеца как самое мерзкое ругательство. – Когда она увидела его, я тут же оказался ей не нужен. Но мы с Фредериком были похожи как две капли воды, по крайней мере нам всю жизнь так говорили. Я был предан и обманут… И это дало мне мотивацию провести свой маленький эксперимент. Я раньше читал о том, что можно забирать зодиаки других путешественников во времени, и мой дорогой братец стал для меня отличным подопытным кроликом. Именно они и подтолкнули меня к этому предприятию.
Я разочарованно киваю: мне уже известна эта история.
– Разбитое сердце не оправдывает тебя, Люций. Ты разрушил одиннадцать судеб и можешь сколь угодно винить в своих поступках Селесту и Фредерика, но виноваты лишь твои гордыня и жажда власти. То, что Селеста выбрала твоего брата, а не тебя – лишь удобный предлог, чтобы наказать его и украсть его зодиак.
Крылья носа Люция дрожат, но он ничего мне не отвечает, вместо этого бросая взгляд через плечо на Селесту. Она так и лежит на земле, тихонько постанывая, и только это дает мне понять, что она еще жива.
– Как бы то ни было… – через некоторое время произносит Люций, а его взгляд снова загорается серебром. – Мне, конечно, доставляет удовольствие с вами беседовать, но, как я уже и говорил, со временем эта болтовня надоедает. Вы опоздали. – Мое тело напрягается от его слов. – Разве ты не успела их пересчитать?
Люций протягивает руки, демонстрируя коллекцию украденных зодиаков. Мой взгляд блуждает по его коже, и сердце колет в груди, когда я натыкаюсь на Льва и Водолея, расположенных вплотную к его левому локтю. Шесть на левом предплечье, шесть – на правом. Он собрал все двенадцать.
Я с открытым ртом рассматриваю знак Весов цвета индиго, полученный последним. Буквально только что… От этого осознания у меня заходится сердце и кружится голова.
– Он… собрал все? – с запинкой произносит рядом со мной Лео. – Нет… Non può essere vero!
[9] Нет, нет…
Он хватает меня за плечо, пытаясь оттащить от Люция подальше, но я упираюсь ногами в землю.
– Розали, – шипит Лео, и его голос, надо сказать, звучит пугающе убедительно. – Не играй в героиню! Нужно уходить отсюда!
Но я только качаю головой. Чтобы не показывать Люцию, как у меня дрожат руки, я скрещиваю их на груди и с вызовом смотрю ему в глаза. Момент, когда все для меня объединяется воедино. Когда выяснится, не слишком ли далеко я зашла.
– Ты собрал все двенадцать знаков зодиака. Что ж, теперь ты повелитель пространства и времени, не так ли?
Люций задумчиво продолжает меня разглядывать.
– Точно. Теперь время в моей власти и готово подчиниться любому моему указанию. Если я захочу, сотру тебя из любого измерения одним щелчком пальцев.
Я вздергиваю брови.
– И что, уже чувствуешь что-нибудь необычное?
По его лицу рябью пробегает растерянность.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну силу эту. Способность стереть меня из любого измерения? Ты вообще ощущаешь что-то новое?
Люций молчит слишком долго, прислушиваясь к себе, пытаясь постигнуть пробудившуюся в себе силу. Наверное, до этого он был слишком занят восторгом от своего триумфа. Я, затаив дыхание, наблюдаю, как его лицо хмурится, пока наконец не начинаю хохотать и уже не могу остановиться. Знаю, что мой смех звучит довольно истерично, и вопросительный взгляд Лео прожигает мой висок. Люций снова впивается в меня своим взглядом.
– Что ты сделала?
Я кусаю губы, пытаясь сдержать хохот.
– Я ничего не сделала. Я всего лишь отдала тебе свой зодиак. Но ты был так опьянен своей жадностью, что не заметил, что с ним кое-что не так.
У Люция глаза вылезают из орбит.
– В смысле кое-что не так? – визгливо переспрашивает он.
Я киваю, готовая озвучить душераздирающую истину, которую мне поведал Аид Пантамегистос, пока я боролась с лихорадкой. Правду, которую я, по его совету, так никому и не рассказала.
– Когда мы с Лео были в доме мастера зеркал Тирециоса, случился пожар. Все зеркала, которые он изготовил по указанию Агниции, разом вспыхнули. Пожалуй, это единственный недостаток его безупречных творений: они очень легко воспламеняются. Ты знал об этом? Не обратил на это внимания, да?
Люций судорожно втягивает воздух. Его лицо искажается в ужасе.
– Этого не может быть… Когда я забрал твой зодиак, все было, как обычно. Ты вела себя так, как и должна была…
– Потому что я до последнего надеялась, что мне не придется отдавать его тебе. Боялась, что ты сможешь как-то почувствовать, что мой зодиак бесполезен. Я не хотела отпускать его, он был частью меня, и, когда ты отнял у меня его, это было так же невыносимо, как и для любого другого путешественника во времени. Зодиак остается зодиаком, даже лишенный своего могущества.
Лео и Анджело застывают по обе стороны от меня живыми статуями: для них это такое же откровение, как и для Люция. После встречи с Аидом Пантамегистосом где-то в глубинах моего подсознания я держалась за его слова и хорошенько обдумала их после того, как пришла в сознание. Осознать, что я больше не путешественница во времени, было тяжело. Это была бесконечно горькая, но все же удивительная искра надежды – шанс перечеркнуть планы Люция раз и навсегда… Ну, в том случае, если вся эта беседа с Аидом не была моей галлюцинацией.
