– Чем займетесь? – осведомился хозяин, когда мы остались вдвоем.
– Можно осмотреть флигели, где живут ваши дети? – спросила я. – Там кто-нибудь есть?
– Все уехали, – обрадовал меня доктор, – Люба и няня повезли девочек на спектакль «Мышиная дорога». Представляете, он до сих пор существует.
– Кто? – спросила я.
– Представление в Уголке дедушки Дурова, – ответил Алексей, – всех малышей туда когда-то водили. Неужели ты не помнишь?
Не стоило честно говорить, что я в детстве ни разу не посетила театр, Консерваторию, эстрадные концерты, киносеансы. Мой отец фанатично копил деньги на машину, билеты на зрелищные мероприятия он считал пустой тратой. А мать и бабушка не интересовались искусством, в свободное время они самозабвенно скандалили. Зачем им на спектакли ходить? Дома своя оперетта, комедия и драма.
Я улыбнулась.
– Если это представление для совсем маленьких, то, скорей всего, я просто забыла о том, что его видела. Если позволите, сюда войдет наш сотрудник, специалист по обыскам. Он быстро изучит помещения. Никто из домашних не заметит, что в их владениях побывал посторонний.
– Триамотин – одно из самых популярных слабительных средств, – вздохнул владелец особняка, – я не исключаю, что его принимает кто-то из женщин в доме.
– Почему вы подумали про слабый пол? – удивилась я.
– У мужчин запор бывает реже, но и у них он не редкость, – пустился в объяснения глава семьи, – если бы случилась проблема у сыновей, то они спокойно подошли бы ко мне с вопросом, что им делать. А вот их жены постеснялись бы. У Гены и Володи нет необходимости в приеме слабительных капель. Про невесток я не знаю, но если вы найдете у кого-то флакон, это еще не доказательство вины, владелец лекарства объяснит: «Я просто пью слабительное. У меня плохо работает кишечник».
Я не стала спорить.
– Согласна, но давайте для начала узнаем, кто в доме пользуется таким лекарством.
– Приглашайте своего парня, – разрешил Алексей.
Я взяла телефон.
– Тима, работаем.
Когда Волынов начал осмотр дома, ко мне прилетело сообщение от Коробкова: «Глянь почту».
Я быстро открыла письмо и стала его читать. «Информация о членах семьи. Алексей, оба сына и невестки никогда не попадали в поле зрения правоохранительных органов. Никаких приводов, конфликтов, драк. Может, это и случалось, но в полицию не обращались. Елена Матвеевна в десять лет была поставлена на учет в детской комнате милиции. Девочка убила свою одноклассницу Майю Пледову. Подробностей я пока не знаю. Не могу дозвониться на сайт, где надыбал инфу. Учитывая возраст Елены, ее не привлекли к ответственности. Рою глубже, когда узнаю подробности того давнего дела, сразу доложу. Аккуратно узнай у Алексея: знает ли он об этой истории».
Я спрятала телефон в карман. Больше всего мне понравилась фраза: «Узнай аккуратно…» И как это сделать? С милой улыбкой осведомиться у мужа: «Вы в курсе, что ваша супруга убийца?»
– Сообщение вас расстроило? – встрепенулся Буркин.
– Просто рабочий вопрос, – ответила я, – давайте пойдем к Тимофею.
В центральную часть дома мы вернулись не скоро. Когда мы оказались в просторной столовой, хозяин любезно предложил:
– Чай? Кофе?
– Спасибо, – ответил Тимофей, – я не употребляю стимулирующие напитки.
– Даже простой чай? – удивился врач.
– Да, – подтвердил Волынов, – вот от компота не откажусь. Только нынче мало кто его дома варит. Готовый покупают, в пакетах. А в готовом много консервантов.
Хозяин повернулся ко мне.
– Татьяна, попробуйте домашний узвар.
Я не большая любительница компота из сухофруктов, но из вежливости решила принять угощение, поэтому я сказала:
– Спасибо, с удовольствием.
Алексей протянул мне зеленую керамическую кружку с изображением кроликов, потом открыл холодильник и вынул оттуда кувшин.
– Тимофей, вы бы точно понравились моей жене. Она ярая противница любой готовой еды. Вытащить супругу в ресторан сложная задача. Она туда вынуждена ходить, когда мы гостей приглашаем, а для собственного удовольствия никогда в трактир не пойдет. Готовый отвар из фруктов, который продается, по мнению Елены Матвеевны – яд в чистом виде. Поэтому она готовит компот сама.
Глава шестая
Буркин наполнил кружку до краев.
– Угощайтесь. Компот сварен из сухофруктов, купленных у проверенного человека. Сахара в нем нет. В качестве подсластителя использована малая толика меда. Если у вас нет аллергии на него, то пейте спокойно.
– Спасибо, – обрадовался Тимофей и осушил чашку, – приятно встретить единомышленников. Сейчас все заказывают еду на дом. А у меня возникают вопросы. Кто ее готовил? Где? Из каких продуктов? Гнилье, как правило, легко замаскировать подливкой и маринадом. Порезал подгнившую утку, назвал ее: «Деликатес в соусе» – и продал как дорогое блюдо. Повар и все его помощники здоровы? На кухне чисто? А доставщик? С ним как? Отличный напиток. Можно мне еще чашечку?
– С удовольствием, – откликнулся хозяин дома. – А вам, Татьяна?
– Спасибо, я напилась, – отказалась я.
– Кажется, я уничтожил весь запас, – смутился Тима.
– Сварить еще не трудно, – успокоил его Буркин, – к тому же этот компот сделан из сушеной груши. Жена не любит эти фрукты, дети тоже. В доме никто, кроме меня, его не пьет. Что-то нашли?
– Слабительное средство обнаружено в спальне в прикроватном столике Матвея Николаевича… – начал Тимофей.
– Неудивительно, – сказал Алексей, – тесть пожилой человек. Я бы удивился, узнав, что у него кишечник работает как часы.
– Триамотином еще пользуется Любовь, жена Владимира Алексеевича, – продолжил Волынов и сделал глубокий вдох.
– И в этом случае все объяснимо, – пожал плечами врач, – по статистике шестьдесят процентов рожавших женщин имеют проблемы с опорожнением кишечника. Я не знал, что Люба и отец принимают эти капли. Они оба пациенты моего медцентра. Их терапевт Лобанова. Поинтересуюсь у Валерии Петровны, отправляла ли она деда и невестку на консультацию к гастроэнтерологу, проктологу, делали ли они гастроколоноскопию. К сожалению, подавляющее большинство тех, кто имеет такие проблемы, не утруждают себя походом к доктору, просто покупают слабительное, ориентируясь на рекламу по телевизору.
Тима опять вздохнул и сказал:
– У вас душно.
– На мой взгляд, нет, – удивилась я.
– И холодно, – пролепетал Волынов.
Буркин встал.
– Давайте я давление вам померяю.
– Нет, нет, – запротестовал Тимофей, – все хорошо, просто я после ночной смены и сразу к вам. Не спал совсем.
