Такие же чулочки носила Валери. Я их срывал зубами в порыве страсти, чтобы после хорошего секса, заехать в магазин и купить с десяток новых.
Глава 14
Есения
— Андрэ, помоги, — я встала подальше от окон и приложила на всякий случай ладонь к трубке. Не хотела, чтобы меня слушал весь самолет, если в нем кто-то еще остался. Говорила на французском, так как мой друг русского не знает. Разве что пару матов и несколько услышанных от меня ярких выражений.
— Эния? — он произносил мое имя на западный манер, почти как мама, но с его уст звучало приятнее. Наверное, это предвзятость к матери за измену, но последнее время я почти не могла ее выдерживать рядом. Хорошо, что сейчас она далеко и не раздражает.
— Пожалуйста, мне нужна твоя помощь. Вернее, совет, — протараторила я. — Не разбудила?
— Я не ложусь в такую рань, ты что, всего-то полночь, — Андрэ тепло засмеялся. — Что-то произошло, лань моя ненаглядная?
— Ты только мужу моему так не говори, — я хмыкнула и, выглянув в окно, убедилась, что Ренат стоит на улице, под лапой фонаря, отвернулся и смотрит в небо. Я не думала, что усну рядом с ним, но после грозы буквально выключилась. Это что-то очень личное — спать в присутствии человека, который вызывает в тебе злость и даже легкую ненависть — будто спать на тлеющих углях.
— Ты все-таки сделала это? Вышла замуж за того, кого не видела никогда? — Андрэ умолк, но после натянуто и мрачно добавил: — Не закончится это добром, zadnicey чувствую.
— Давай не будем, — я вернулась к кровати и присела на край. Эти несколько минут без Рената и его пристального взгляда позволили мне выдохнуть. Хоть немножечко. И сердце после жуткого полета больше не колотилось, не мешало дышать, разве что глухо билось в ребра, предчувствуя, что ночь еще не закончилась. — У меня выбора не было. Расскажу при встрече, если захочешь, сейчас у меня сил нет на подробности.
— Да когда я тебя увижу теперь! — Андрэ порывисто выдохнул в трубку, а я заулыбалась. Он лучший не только в моде и нарядах от кутюр, но и в умении понимать женщин.
— Как насчет завтра? — предложила.
— Ты в Париже? Серьезно? — голос друга изменился в тоне. Посветлел, раскрылся в высокий обертонах.
— Да.
— Так бы сразу говорила! Может, сегодня? Соскучился ujasnah!
Я искренне и широко заулыбалась, сдавила трубку, но боль в руке отрезвила, и я ослабила хватку, а потом вспомнила, что жизнь моя поменялась, и придется с этим считаться.
— Сегодня у меня муж по графику, а завтра я попытаюсь вырваться из его медвежьих лап, — украдкой обернулась, снова встала к окну, но смотрела наискось, чтобы меня никто не заметил. — Андрэ мне нужно соблазнить его. Так, чтобы ползал на коленках и слюни пускал. Но я же… совсем в этом профан. Я не сумею. Что делать?
— Что бы я тебе помог мужа совратить? С ума сошла? Я же спать не смогу, ты же знаешь, что тащусь от тебя.
— Мы это обсуждали несколько лет назад. Мы друзья, сладенький. Прости, пожалуйста, но я не твоя ягодка.
Он засмеялся.
— Да шучу, красотка. Заезжай ко мне завтра в любое время, я тебя так подготовлю, что ни один мужик не сможет глаз отвести.
— Договорились. А сейчас, что делать? Pizdec, я, кажется, сильно влипла, Андрэ. Муж еще до церемонии заявил, что будет только детей плодить, а любить меня не собирается. Это унизительно, понимаешь?
— Странный какой-то, — протянул задумчиво друг. — Зачем жену брал тогда? Только ради потомства? Так суррогатную мать бы нанял, и никаких проблем. А звать его как? Я пробью по своим связям.
— Волгин Ренат. В сети почти ничего нет, словно почистили. Отчество не помню. У меня такой мрак в голове, я будто с обрыва упала и все еще валяюсь на дне, ошарашенная и сломанная. И еще. Мне нужна информация о его бывшей жене. Скорее всего, покойная.
— Драму прячет твой муженек, — Андрэ был сосредоточен, отвечал коротко и быстро. — Все. Я записал. Завтра жду.
— Стой… А сейчас… Что мне делать сейчас?
— Никаких штанов, только юбки. Белье кружевное, а лучше вообще без него. Из косметики только легкие румяна и помада, чтобы на губы твои смотрел. А там есть на что посмотреть, детка.
— А он меня не изнасилует, если я так разоденусь? Мне страшно. Я хочу его измучить, но не позволять.
— Какая коварная Эния. И рыбку съесть…
— Андрэ! — я оборвала его пошлую поговорку и решила, что стоит объясниться. — Он просто за живое меня зацепил. Не прощу такое отношение к себе и моей семье. Вынудил на себе жениться, будто вещь купил, шантажировал, что выгонит родителей на улицу. Я это так не оставлю. Оставлю муженька без гроша, пусть не думает, что если молода — у меня нет зубов. Сожру, медведя плешивого, и косточки повыплевываю.
— А сам он какой?
— Ну… — я прижала трубку к уху, чтобы расслабить обожженные пальцы и не дергать лишний раз ладонь, прикрыла веки. — Харизма у него есть — мощная и для меня необъяснимая, я не понимаю, чем он берет. Как посмотрит — у меня все внутри сжимается. Не сказать, что красавец, но с шармом, притягивает взгляд. Русый, глаза светлые, подбородок будто из камня, тяжелый. Плечи широченные, ладони большие и шершавые, пальцы теплые… Да и сам он на мишку похож.
— Высокий?
— На голову выше тебя.
— Все, я не конкурент, понял, — наигранно надулся Андрэ. Скажи, Эния, он тебе понравился? Не ври.
Я закусила губу и устремила взгляд на улицу. Пора бы уже выйти, я так и ждала, что муж залетит в каюту и заставит меня идти с ним. Но он все еще стоял возле трапа и бороздил взглядом звездные скопления над головой.
— Да… он интересный, — хрипнула, чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Но если я ему нужна, как дорогая кукла, а не человек, пусть купит другую. Поможешь?
— Ха, обижаешь. Это ведь так интригует, даже интересно, чем все закончится. А что дальше? Ну влюбишь его в себя, а потом?
— Разведусь.
Дизайнер замолчал, а потом расхохотался.
Я перехватила телефон другой рукой и снова выглянула в окно. Меня будто тянуло наружу, так хотелось понять, что муж думает, услышать, что говорит. Волгин топтался у трапа и, поглядывая в сторону самолета, говорил по телефону. Ничего, пусть подождет, не замерзнет.
— Чего ты смеешься, Ан?
— Нет-нет, это просто… будет эпично.
— Что-то я боюсь…
— Чего?
— Что мне будет противно его соблазнять.
Я замолчала и на долгие секунды задумалась. Было ли мне неприятно, когда он целовал? Напротив. Я не собираюсь себе врать — мне понравились его поцелуи и настойчивые губы. Да и властность, с которой он меня присвоил себе, меня пугала, но не отталкивала. Единственное, что коробило — это его обещание не любить. Не скажу, что я сама надеюсь на какие-то чувства, но хотя бы попытаться друг друга узнать и понять. Нет же — секс ему подавай и больше ничего не нужно! Проституткой я не нанималась.
