Чуть глубже я заметил место для примерок, рядом несколько глубоких кресел. И на одном из них лежало белое пальто жены. Я его прекрасно помнил, именно в нем она вышла из самолета, а еще в бордовом платье и без белья.
Пришлось откашляться, чтобы не захлебнуться эмоциями. Я хочу ее найти! Сейчас же.
Потянулся к вещи и поднял пальто к губам, втянул приятный и уже знакомый запах дерзкой и непокорной девчонки. Под ложечкой защекотало, завертелось в груди колючей вьюгой, а затем упало камнями вниз живота, чтобы вызвать новую волну ненависти к себе.
Она сидела здесь, говорила о том, какой я зверь, жаловалась другу, плакала… А я даже не могу сказать что-то в свое оправдание, ведь так и было! Я ее обидел. Это еще хорошо, что остановился, не взял силой, но противное чувство, что я перешел черту, осталось.
Пошарил в карманах пальто. Вдруг есть хоть одна зацепка, куда она могла поехать. Записка или чек.
И нашел обручальное кольцо. Сжал его в кулаке и выругался в тишину.
Как я мог все испортить в первый же день? Дед точно скажет, что я не достоин носить его фамилию.
Сам виноват, замкнулся со своими болями и печалями, требовал что-то от маленькой беззащитной девочки, которая ни при чем. Есения и так пошла на брак, жертвуя своей жизнью. Она ведь ради отца и семьи это сделала, и я сейчас понял, что деньги не играют для нее никакой роли. Девушка лишь выполнила просьбу отца. А была ли это просьба? Может, приказ? Папочка так стелил мне о своей покорной дочери, что я за несколько дней изучения анкеты сделал выбор в ее пользу. Но промазал. Не станет она подчиняться, притворяться настоящей женой и ложиться в постель без всяких условностей. Такую только ломать через коленку, а я не хочу.
Что тогда делать?
— Этот говорит, — Коля подошел со спины и осторожно обратился ко мне, но я все равно дрогнул. — Говорит, что ваша жена могла пойти на Елисейские поля. Она любит это место, а от него ушла без предупреждения. Флобер и сам удивлен, что не попрощалась.
— Поехали, — я ринулся к выходу, не оборачиваясь.
Вышел из ателье, не прощаясь. Забрал с собой пальто, прижал его к себе неосознанно, только через несколько минут поездки понял, что помял мягкий кашемир, а кольцо оставило вмятину на ладони, так сильно я сжимал кулак.
Я не умею быть правильным мужчиной, нежным и участливым. Я не учился такому, не умею соблазнять женщин. Как-то оно само получалось, да и Валери была единственной любовью много лет.
Как завоевать доверие Есении, чтобы она поверила в нас и смогла родить мне ребенка? Как влюбить ее в себя? Об этом даже думать трудно, ведь мое сердце давно занято другой, и я знаю, что остаться с Брагиной навсегда не смогу.
Глава 24
Ренат
Когда мы подъехали к указанному месту, там нас уже ждал Меркулов. В нескольких метрах поодаль, под сенью деревьев, я заметил небольшую лавку. На ней сидела моя жена.
— Все в порядке. — Егор подошел ко мне, заметив, что я замешкался. — Она сказала, что хочет побыть одна. Здесь безопасно — наши ребята по периметру.
Я кивнул и выглянул через плечо охранника. В сиянии ночных фонарей хрупкая фигурка Есении казалась призрачной и нереальной.
Жена сидела ко мне спиной, но даже отсюда, с большого расстояния, было заметно, что она сильно сгорбилась и склонила голову на грудь.
— Почему связь прервал? — спросил я довольно жестко у Егора, но злиться уже не получалось — я медленно остывал, напряжение отступало, а желчь и гнев ушли вниз, расслабив ноги.
Брагина нашлась, остальное мы преодолеем.
— Телефон неудачно разбился, — хмуро отчитался Меркулов и потер широкой ладонью влажный ежик на голове. Охранник сильно вспотел, словно несколько часов бежал марафон. Подозреваю, что Егор не остановился, пока не прочесал весь город.
— Мог бы с другого позвонить. У ребят же есть.
Меркулов повел плечом, скинул пиджак и дернул верхнюю пуговицу взмокшей рубашки.
— Некогда было, — его голос слегка сел. — Коля минут десять назад подсказал, что Есения тут может быть, — охранник кивнул на широкую аллею и шумно выдохнул. — Вот. Нашлась. Слава Богу.
Ладно, не буду его увольнять. Не думаю, что он снова допустит такую оплошность и выпустит мою жену из виду. Будет ему наукой.
— Кто-то вас преследовал, когда вы к Флоберу ехали? — я отошел в сторону и всмотрелся в темноту. Хотелось убедиться, что Есения, рядом, что настоящая, а не подделка или подвох. Такое сильное тяготение я испытывал только с Валери. Все естество каждую минуту требовало быть с ней рядом, и сейчас это неожиданное желание подлило яда в мою кровь.
Я предаю сам себя. Всего сутки женат, а уже тянусь к той, кого не собираюсь любить. Странно все это и безумно. Наверное, чувство вины не отпускает и грызет мою черствую душу.
— Нет, — уверенно ответил Егор. — Я никого не заметил. Коля рассказал, что вы оторвались от преследователей, но я точно слежки не заметил. Может, стоит возвращаться домой? Если они нащупали след — не отстанут. Не рискованно оставаться в гостинице?
— У нас с женой медовый месяц, — я посмотрел на Меркулова в упор. Охранник выпрямился. — А ваша задача сделать его безопасным.
— Конечно, — Егор коротко кивнул и заметно поджал губы. — Забрать Есению в машину?
Я повернулся в ее сторону, шагнул следом за телохранителем, но после остановил его.
— Я сам. Подожди около машины.
И Меркулов остался позади. Вооруженный до зубов и готовый в любой момент подставить свою спину. Жуткая работа, если вдуматься, но и получает он немало. Мне, во времена пашни на земле, можно было о таких суммах только мечтать.
Расстояние в какие-то десять-двадцать шагов до лавочки, может, больше, я не считал, но показалось, что прошел пустыню Сахара. Во рту пересохло, из груди выдуло всю гордость и уверенность.
Что Есении сказать? Как посмотреть в глаза?
Я мало того, что чуть не изнасиловал ее, так еще и изменил… в первый день брака. Хорошо, что о последнем она никогда не узнает.
Подойдя к девушке со спины, хотел положить руки на маленькие плечи, чтобы показать, что я сожалею, поддержать ее, но Есения вдруг сухим безжизненным тоном сказала:
— Я хотела уйти.
— Почему не ушла?
Тело прошило холодной нитью злости на себя, скрутило болезненный узел на затылке и оттянуло меня назад. Бежать бы от нее, но только связаны мы теперь, не отступить.
— Ты бы все равно не позволил, — жена опустила голову, плавно повернула ее, посмотрела на высокие деревья слева от аллеи, показывая луне и мне свой точеный профиль, затем снова посмотрела вперед.
— Так и есть, — мне хотелось быть честным, хоть это и звучало жестоко. — Я тебя не отпущу, — встал ближе, почти коснулся ее спины животом, увидел сверху маленький нос и искусанные губы. Легкий ветер донес приятный свежий запах парфюма, туго перетянул поясницу острым желанием. Да она сводит меня с ума, будто обмазана феромонами.
