Теперь настала моя очередь вставать и отряхиваться. Пока приводила себя в порядок, я нащупала письмо родителям в складках платья и оценивающе посмотрела на Райяна.
Можно ему это доверить?
Нет, слишком опасно.
— Лорд…
— Райян. Ты же уже называла меня по имени. Тем более ты моя имби…
— Это не точно, — отмахнулась я, думая, как бы подобраться к просьбе. — Райян, могу я кое о чем попросить?
— Если ты хочешь выбраться, то я уже работаю над этим.
— Нет. Мне нужно повидаться с одним человеком.
Имбис невероятно напрягся, взгляд почерствел. Он молча ждал, когда я продолжу.
— Шэнвард Ротис… — произнесла я и увидела, как зрачок Райяна вытянулся вертикально.
ГЛАВА 12
Райян
Так и знал.
— Шэнвард Ротис. Знаешь такого?
Казалось, если сейчас открою рот — плюну кислотой. Р-ревность. Р-разорву. Р-ротис тр-р-руп.
В ушах засвистел ветер.
— Он на границе царств. — Я внимательно вглядывался в лицо девушки, чувствуя себя отравленным. Оказывается, это очень неприятно — жадно ловить у имби малейший намек на симпатию к другому.
Глаза Мэд широко распахнулись, в них появилась паника, а мне будто язык выдернули — все во рту горело огнем. Не мог ничего спросить.
Кто он ей? Что между ними? Почему она так беспокоится о нем?
Я положил руку на кованый цветок узора ворот и сжал распустившуюся розу в тугой бутон. Мэд увидела это и открыла рот от удивления.
— А ты можешь открыть ворота? — спросила она, дернув преграду.
— А ты еще раз скажи его имя… — съязвил я хрипло.
Но девушка, похоже, иронии не поняла. У нее уже загорелись глаза, она жадно ощупывала взглядом ворота.
— Шэнвард Ротис, — сказала она громко, а я опустил голову, сжимая кулаками прутья.
Она серьезно? Не видит, что делает?
Ветер по эту сторону забора уже не свистел — завывал. Где-то далеко хлопали ставни домов, скрипели деревья. Одежду на мне ветер трепал, а над землей древних тишь да гладь — юбка Мэд еле колыхалась.
— Получается! — Восхищенный возглас девушки так резонировал с моим состоянием, что я поднял недоверчивый взгляд. Она что, серьезно? Ей мама не говорила, что дразнить дракона — последнее дело?
— Молодец! — похвалила она меня, и у меня из горла вырвался нервный рык.
Я хотел отступить на шаг от забора. Прикрыл глаза, разжал пальцы, но тут Мэд накрыла мои руки ладонями.
Она подбадривающе посмотрела на меня, и я засмотрелся в ее глаза, на ее улыбку. И тут она выдала:
— Шэн. Шэнвард Ротис. Шэн.
Шэн?! Она называет его Шэном? Они настолько близки?
Давление внутри стало невыносимым, я напряг мышцы, раздвинул прутья и поймал руки девушки в свои.
— Имби… — вышли не звуки, а какое-то утробное рычание, но девушка будто не слышала угрозы, она радостно смотрела на лаз в воротах.
Я потянул девушку на себя, а она сама с готовностью выпрыгнула мне в объятия.
Поняла, что надо задобрить? Выбралась и рада? Использовала меня специально или ей все равно, какими методами действовать?
Да у меня голова с ней разорвется. Нет, сердце! Потому что печет-то именно в груди.
Я крепко сжал ее в руках и полез в карман. Достал маленькую коробочку.
— Райян, — затрепыхалась Мэд в моих объятиях. — Мне надо бежать…
В лазе в этот момент застрял изрядно подросший Эш, но мы лишь мазнули по нему взглядом.
Я крепко прижал девушку к себе одной рукой, а пальцами освободившейся руки отвинтил крышку. Мне уже приходилось как-то проделывать такой трюк с открытием, когда одна рука была сильно ранена и не слушалась.
Шарик, закрепленный в баночке, засверкал, и моя имби замерла.
— Это целебная жемчужина Голубого озера? Та самая?
— Да. — Я взял ее руку и перевернул баночку, провел шариком по ранам, и глубокие порезы на глазах затянулись.
— Ты что! Не трать ее на меня! Это же редкая вещь. Она может жуткие ранения вылечить, а ты на мои порезы расходуешь? — Казалось, Мэд меня сейчас покусает. Такая забавная. Не понимает, что я не могу смотреть даже на каплю ее крови.
— Райян! Вам же их раз в пять лет выдают, а она тратится быстро. Да заживет на мне! И не то заживало.
Я даже водить шариком по ранам перестал. Посмотрел в глаза Мэд — она шутит?
— И что на тебе заживало?
— Да чего только не было. И руку ломала, и ногу. А это так, тьфу. Как говорит папа — до свадьбы заживет, — сказала она, а потом широко распахнула глаза. Поняла, что ляпнула.
— До свадьбы не успеет зажить само, — в этом я не сомневался.
Мы смотрели друг на друга молча, но будто разговаривали. Она что, только что послала меня взглядом? Далеко? Ого! Да и надолго.
Шэнвард Ротис, древние его раздери.
Я продолжил мазать шариком. Не поднимая головы, спросил:
— Переломы были при… — язык не хотел произносить его имя, но я пересилил себя, — Ротисе?
— Ну да, чего у нас только не было! — Мэд смущенно попыталась вырвать из моей хватки хотя бы руку, но я не дал. Принялся за лечение второй, а сам практиковал дыхательные практики. Не дай Ортон сейчас сорваться и чуть сильнее сжать имби!
— Плохо же он с тобой обращался.
— Нет. Без него моя семья оказалась бы в большой беде…
Коробочка с жемчужиной все-таки выскользнула у меня из рук. Я посмотрел Мэд в глаза:
— Как только выйдешь за меня, твоя семья будет купаться в счастье и удаче.
Зеленые лисьи глаза посмотрели на меня с упрямством дракона, который собрался драться за свою сокровищницу. Рыжие волосы полыхнули огнем. Мэд открыла рот, ее взгляд упал на залеченные руки, и губы сомкнулись в тонкую линию.
— Моя семья в беде из-за тебя. — Мэд отвела взгляд в сторону, но от этого было только больнее. — Пусти, мне надо навестить семью.
— Пойдем. Мне тоже надо навестить твою семью.
— Мама! Папа! — крикнул застрявший в воротах Эш, глядя на нас крайне обиженно. — Эш?
Мэд
— Не слушай его. — Я вырвалась из рук Райяна. — Эш еще мал и путает слова. Ты же слышал, как он крякает?
— И как мяукает тоже. Однако в своем имени он не ошибся. Не оговаривай сыночка, — издевался имбис.
— Но ты не папа.
Райяну это заявление явно не понравилось, но не успел он открыть рот, как очищенная от сорняков и камней земля вдруг выплюнула в воздух огромное белое и продолговатое нечто. Оно подлетело вверх, перевернулось в воздухе, а потом резко спикировало вниз, вонзившись в землю на расстоянии десяти шагов от ворот.
