Советник вспомнил, как привел Селесту к Сигизмунду и как она вдруг, даже не посоветовавшись с ним, решила остаться у короля Гелии. Почему она так поступила тогда, он до сих пор не знал. А потом прошло еще немного времени, и в королевстве совсем все переменилось: смерть Гордиона, бегство Ольгерты и Константина, исчезновение Орвина… И только он, Пергус, единственный из королей, мирно расстался со своей законной короной и стал служить Сигизмунду.
Советник часто спрашивал себя, почему он это сделал, и раз за разом убеждал себя, что другого выхода тогда не было. Однако где-то в самой глубине своей души он понимал, что просто струсил. Сейчас он часто жалел об этом, ведь служба у нового короля становилась с каждым днем все невыносимее.
А вот Селеста – другое дело! Во дворце Сигизмунда она чувствовала себя как рыба в воде. Каким-то непостижимым образом она сумела стать для короля такой незаменимой, что даже Анна не могла ей противостоять. Порой Пергусу казалось, что Селеста просто околдовала Сигизмунда, но каким образом она это сделала, он не знал. «Теперь она хочет стать королевой! Зачем ей это?» – недоумевал советник. В ее даже самую малую любовь к Сигизмунду Пергус, конечно же, не верил.
За дверью послышались отдаленные шаги и голоса. Советник отвлекся от своих мыслей, прислушался и облегченно вздохнул. «Должно быть, это стражники», – подумал он. Впрочем, во дворце в последнее время часто раздавались и другие звуки, которые не на шутку тревожили Пергуса. Вот и сегодня, еще до прихода Селесты, он уловил их, пока читал книгу. Откуда-то снизу, видимо из подземелья, до него вдруг донеслось странное рычание то ли зверя, то ли человека.
Пергус не без оснований полагал, что это дело рук Селесты: свободный доступ в подземелье был только у нее. Никто из придворных не смел туда даже носа сунуть. Да и сам король без ведома жрицы не решался спускаться вниз. «Что же там такое творится? Что это за непонятные звуки?» – думал Пергус, но посмотреть, что на самом деле там было, он, как и все, не решился.
Рожденный из пламени
1
Тюрьма Алькатос находилась неподалеку от столицы на небольшом скалистом острове, со всех сторон окруженном Ламарийским морем. По легенде волшебников, когда-то очень давно водный дракон Ламар уснул на этом месте и превратился в море. Сам же остров считался застывшим глазом дракона, поэтому его в королевстве так и называли – Око Ламара.
Тюрьма считалась одним из самых мрачных мест королевства. В ее застенках, полных крыс, пауков и другой отвратительной живности, годами томились самые опасные враги Сигизмунда. Волею судьбы в их число попал и Феликс.
Охранник с силой втолкнул мальчика в камеру и захлопнул за ним дверь. Пленник от удара в спину потерял равновесие, упал на пол и больно ударился о твердую неровную поверхность. Феликс попытался встать, но боль в ноге не дала ему этого сделать. Тогда он, стиснув зубы, сел, сжал ноющее колено руками и подождал, пока боль немного утихнет. В помещении было довольно темно – тусклый свет проникал лишь через крошечное окошко, видневшееся под самым потолком. При таком освещении Феликс с трудом рассмотрел в глубине камеры две железные кровати, небольшой стол между ними и единственный табурет – больше в крошечной клетушке ничего не было.
Не прошло и пяти минут, как дверь снова скрипнула и рядом с ним упало чье-то тело. Сначала оно не двигалось, и Феликс уж было подумал, что перед ним мертвец. Но тело вдруг зашевелилось, тихо застонало и повернулось на спину. Забыв про больную ногу, Феликс на четвереньках подполз к нему. Мальчик узнал Хрона. Лицо и одежда часовщика были в крови. Мужчина открыл заплывшие синяками глаза и долго всматривался в лицо соседа по камере.
– Феликс?! – одновременно и удивленно, и радостно воскликнул он. – Ты тоже здесь? Как я рад тебя видеть!
В данных обстоятельствах последние слова часовщика показались мальчику немного странными, но он промолчал.
– Что они с вами сделали? – только и спросил он. – Они вас били?
– Да… – глухо простонал Хрон. – Это обычное здесь дело. Требовали, чтобы я выдал им моих друзей… Но они просчитались, – он торжествующе посмотрел на Феликса.
– Друзей? – спросил мальчик.
– Да, друзей… Тех, кто еще помнит, что совершил король, и готов с ним бороться.
– И много вас таких?
– Достаточно, – многозначительно ответил Хрон, но не стал развивать эту тему.
– Вы здесь… А ваша дочь, Лика… – забеспокоился Феликс. – Может, они уже схватили и ее?
– О ней никто не знает, – успокоил его часовщик. – Мои друзья позаботятся о Лике.
– Никто не знает? Вы что, скрываете ее? Неужели она тоже родилась в тот год? – догадался мальчик.
– Да, – ответил Хрон. – Нам с женой чудом удалось ее спасти… – сообщил он. – Все эти годы она вынуждена безвылазно находиться в доме…
– Неужели она совсем не выходит на улицу? – удивился Феликс, теперь понимая, почему Лика выглядела такой бледной и болезненной.
– Ну почему же? Она бывает там… Правда, только ночью, – с грустью сказал Хрон. – Она видела Нефриду только из окна своей комнаты… Но я верю, что когда-нибудь Лика сможет полюбоваться ею вживую, – оптимистично закончил он.
Часовщик с трудом повернулся на бок и попытался встать, но это ему плохо удавалось. От боли он снова застонал, и Феликс, забыв про свой ушиб, кинулся на помощь. Хрон оперся на его плечо, с трудом поднялся и, еле передвигая ноги, поплелся к кровати. Добравшись до нее, он забрался на тонкую подстилку поверх пружин, укрылся драным одеялом и затих. Тут же откуда-то сверху выполз жирный паук. Он спустился по паутине почти к самой голове Хрона и с любопытством разглядывал своего нового соседа. Феликс махнул на паука рукой – тот быстро зашевелил лапками и побежал в угол.
– А где твоя подружка? – немного помолчав, осведомился Хрон.
– Не знаю, – ответил Феликс. В его голосе слышалась тревога. – Последний раз мы виделись с ней там, во дворце у Сигизмунда. Меня увела стража, а она осталась. А вы ничего о ней не слышали? – с надеждой в голосе спросил мальчик. Хрон не ответил, видимо, он ничего не знал. – А нас скоро казнят? – после некоторого молчания вдруг спросил Феликс.
– Не знаю, как тебя, а меня уже на рассвете, – глядя в потолок, равнодушно ответил часовщик.
– И вы так спокойно говорите об этом? – удивился Феликс.
– Я давно уже готов к этому! – повернув к нему голову, сказал Хрон. – Отправлюсь к своей дорогой Лауре… Она давно заждалась меня там, в Синем лесу, – он улыбнулся краешками губ.
– Это ваша жена? – догадался Феликс.
– Да. Она погибла, спасая нашу дочь, – грустно ответил Хрон, и Феликсу показалось, что он всхлипнул в темноте. – А все эта ведьма Селеста… Как только она появилась, в королевстве все пошло наперекосяк. В Сигизмунда словно злой демон вселился… Но подозреваю, что этой женщине мало быть только жрицей. Думаю, она мечтает о главной роли в королевстве. Как только все камни попадут к ней в руки, я нисколько не сомневаюсь, что она избавится от Сигизмунда.
