Дров она успела запасти немало, и мой вклад выглядел более чем скромно, но я все же воспользовалась разрешением пойти посмотреть на сам процесс рыбной ловли.
Дедушки, как оказалось, пока еще не успели пробить во льду лунку – уж очень толстым оказался ледяной покров таежного озера. Но их труд близился к завершению, я едва успела выбрать позицию для наблюдений поудобнее, чтобы никому не мешать, но самой все видеть, как после очередного удара ломиком в лунке появилась струйка темной, почти черной воды. И почти сразу там что-то всплеснуло. Дедушка Алесей быстро расширил лунку и, встав на колени, потянулся к воде рукой, чтобы через мгновение вытащить из лунки серьезного размера щуку! Тут же на льду затрепыхался крупный карась, затем еще, еще и еще.
– А можно мне попробовать? – подпрыгивая на месте от охватившего меня охотничьего азарта, закричала я.
– Пробуй, однако, – разрешил эвенк.
Я сбросила рукавицы прямо на снег и тоже опустилась у лунки на колени. Длины моей руки было вполне достаточно, чтобы дотянуться до воды, кипевший от огромного количества собравшейся здесь рыбы, но ухватить рыбину оказалось совсем не просто. Если хватать за хвост, то рыба попросту выскальзывала между пальцев, а приноровиться и ухватить за жабры сразу не получалось. Но я все ж таки приноровилась и вытащила несколько рыбин и даже попыталась запомнить их, чтобы позже похвастать и сравнить с другими рыбами.
– Ух, – выдохнула я, выпрямляясь, чтобы размять спину. – Дедушка, твоя очередь, я пока передохну. Вот удивительно, вода ледяная, а руки ни капельки не замерзли.
Дедушка что-то ответил, но в этот момент он уже сам нагнулся к лунке, и его голос прозвучал глухо и неразборчиво.
Наш охотничий запал прервал Алексей Тывгунаевич:
– Хватит, хватит, – замахал он руками. – Если торговать не будете, хватит.
– Ой, – сказала я, заглянув в лунку, где от плещущей рыбы продолжала кипеть вода, – а я боялась, что мы всю рыбу в озере выловим.
– Не всю, – серьезно ответил дедушка Алексей. – Рыбы много. А скоро станет еще больше. Мы лед пробили, воздух в воду пустили. Рыба дышать станет, икры много метать. Я еще две лунки пробил, много воздуха будет.
А ведь верно: озеро сковано льдом почти полгода, оттого рыба так и стремится к лункам, к свежему воздуху.
– Кушать пора, Авуль уже все приготовила, – позвал нас дедушка Алексей к костру.
– А рыба? – хором спросили мы.
– Пусть замерзнет. Потом в мешок сложим.
Авуль успела так много сделать, что мы с дедушкой только дивились. Во-первых, по обе стороны костра лежало по бревнышку, укрытому связками мягкого пихтового лапника. Во-вторых, над костром, нанизанные на прутья, жарились несколько некрупных щурят, а в котелке булькала уха. Правда, котелок был самый обычный – медный, а не берестяной. Хоть нам и рассказывали, как сварить суп в такой необычной и с виду совершенно к тому непригодной посуде из бересты, посмотреть было бы еще интереснее. Было еще в-третьих, но об этом мы узнали чуть позже, а пока с удовольствием расселись на бревнах-диванах и вытянули ноги к огню.
Дедушка Алексей заглянул в котелок и достал из котомки несколько берестяных коробочек. Открыл одну, взял щепотку чего-то и бросил в варево. Затем проделал то же со второй и третьей. Заметив мой взгляд, заулыбался и протянул мне одну из коробочек. Я открыла ее и увидела сушеную измельченную траву, а в нос ударил знакомый запах чеснока.
– Ты думала, раз я шаман, то колдовать стану?
– Ничего я такого не подумала, просто интересно было, казалось, что-то совершенно необычное. А тут просто чеснок.
– Не просто чеснок – таежный чеснок! Не с огорода. А сейчас смотрите в котелок, колдовство будет!
Шаман сделал серьезное лицо и извлек из очередной коробочки несколько корешков, что-то пошептал, помахал корешками в воздухе и сунул их в уху. Даже если бы Авуль не стала прятать улыбку, мы бы все равно догадались, что никакого шаманства здесь не творится. Но фокус все равно получился – бульон в котелке до этой минуты был довольно мутным от разварившейся рыбы, от уже добавленных травок. А тут на глазах стал прозрачным и приобрел невероятно красивый янтарный цвет. Да к тому же и аромат, и так невозможно вкусный, стал еще ярче и вкуснее.
– Эх, красота! – воскликнул мой дедушка.
Уже через минуту мы ели уху деревянными ложками из деревянных же мисок.
– Э, а мы такую рыбу не ловили! – воскликнул дедушка, вынимая из миски кусок стерляди.
– Не ловили, – согласился дедушка Алексей. – Авуль вчера ловила. Мы в город ехали, остановку делали, немного стерляди, немного хариуса поймали. Совсем маленький мешок. Уха из щуки не очень вкусная, когда ничего другого нет, можно кушать. А хариус и стерлядь – лучшая рыба для ухи.
Я даже не догадывалась, что могу столько съесть: две миски ухи, жаренного над костром щуренка и огромного окуня.
Мы только-только справились с ухой, когда Авуль веткой вытащила из углей четыре камня и откатила их на снег. Снег зашипел, Авуль перевернула камни, чтобы остудить их с другой стороны, и уже руками подала каждому из нас. Дедушка Алексей большим ножом ловко расколол их, и вокруг заструился такой аромат, что аппетит во мне вспыхнул с новой силой. Камни оказались обмазанными глиной и запеченными в углях крупными, едва не с локоть длиной, окунями. А аромат получился от того, что рыба была обильно приправлена пахучими травками. Есть это блюдо можно было только руками, но от этого оно казалось еще вкуснее.
А Авуль, не отставая от нас в поглощении всей этой вкуснятины, успевала еще и хозяйничать: растопила комок снега в котелке, ополоснула его и протерла все теми же пихтовыми лапками. Снова набила котелок снегом и поставила на огонь.
– Чай будет, – пояснила она.
– Алексей Тывгунаевич, – обратился дедушка к эвенку, – я вчера в суете не удосужился поинтересоваться: вы к нам в гости приехали или дело в Томске имеете?
– В гости. И дело имею. Дашенька в прошлый раз помогла мне соболей продать. Я думал-думал и решил: зачем скупщикам шкурки задаром отдавать? Сговорился с охотниками, собрали добычу, мы с Настей ее сюда привезли. Выгодно продали! Обратно тоже с товаром поедем. Кому ружье купим, кому огненные припасы. Даже зеркало просили купить. А еще доктор велел Авуль привезти, чтобы посмотреть, как раны заживают. Сказал: так хорошо ни у кого не заживают.
– Это потому, что вы и свое лекарское умение применяли? – спросил его дедушка, и эвенк хитро улыбнулся в ответ. – А не страшно вам с таким ценным грузом путешествовать?
– Не страшно. Сам умею плохих людей отваживать, глаза им отводить. Авуль тоже полезное умение имеет. Дочка, покажи друзьям.
Авуль чуть смутилась, но отказывать отцу в просьбе не стала. Сходила к нартам и принесла оттуда зачехленное ружье. Аккуратно развязала шнурки и, как большую драгоценность, вынула из чехла оружие. Впрочем, оружие и в самом деле было дорогим: пятизарядный охотничий карабин Винчестера тридцатого калибра.
