– Что с вами такое, идиоты? – заорал на них Хан. – Не останавливайтесь!
Чубакка ответил грубым «Хррорр», и только потом Хан заметил параболическую антенну, вытянутую дроидом из люка на куполе, и услышал чириканье, напоминавшее уже не типичные для Ар-два попытки сымитировать человеческое общение, а скорее коммуникационные сигналы высокоскоростного протокола шифрования. Хан резко остановился и оглянулся через плечо.
Вместо ожидаемой волны вооружённых до зубов ополченцев, развернувшихся по трапу с убийственными винтовками наперевес, ему предстало несколько иное зрелище: сужавшийся проход, изнутри которого вовсю валил дым, струился искусственный свет и били время от времени производимые бластерами беспорядочные разряды, после чего грузовой трап закрылся окончательно и защёлкнулся на все стыковочные замки.
Хан сместил взгляд на Ар-два.
– Это ты устроил?
Малыш покачался на опорах.
― Би-вуп!
– Неплохо, Коротышка, а можешь теперь вырубить двигатели? Заблокировать управление? Что-нибудь?
– Би-иии-п ту туии вип! – воспроизведённый ответ дроида Хан понял не иначе как «Может, и удалось бы всё уладить, если бы ты дал возможность немного поработать…»
– Хан? – вмешалась Лея. – Хан, всё будет хорошо. Мы вернём «Сокол».
Он не слушал её. Он не мог слышать её. Он мог только стоять с ней на руках и смотреть.
Смотреть, как кто-то активировал репульсоры «Сокола». Смотреть, как его корабль медленно поднимался к своду пещеры и разворачивался к выходу. Смотреть, как оживали досветовые двигатели, которые уносили его корабль прочь.
Смотреть, как исчезавший корабль распарывал ему грудь, разрывал сердце в клочья и увозил вместе с собой его душу.
Хан бережно опустил Лею на ноги. Девушка прижалась к нему и обняла за шею.
– Хан?
Он не отреагировал. Он только стоял столбом, уставившись куда-то за пределы пещеры.
Подошёл Чубакка и положил ладонь на плечо Леи.
– Роувор, – мягко произнёс он.
Девушка кивнула и, отпустив Хана, направилась в туннель вслед за вуки и Р2-Д2.
Хан ещё долго стоял на месте, ощущая увесистую ледяную глыбу там, где должно было биться его сердце.
Наконец, он сделал глубокий вдох и освободил наполненные лёгкие длинным выдохом.
– Что ж, могло быть и лучше, – подвёл он итог и, повернувшись, поспешил за своими друзьями.
* * *
Звёздные истребители заполонили пространство вокруг «Памяти Альдераана», испещряя выхлопами двигателей и нарезая петли с такой скоростью, что в видимом спектре походили на кружившиеся, едва уловимые солнечные блики. Даже сенсорный массив крейсера с трудом успевал отличить союзный корабль от вражеского, да и то – с большой долей вероятности, ввиду недостатка точных показаний. Интенсивность битвы, казалось, усиливалась в разы с каждой световой секундой, приближавшей крейсер в планете.
Лэндо стоял на мостике, вглядываясь в мониторы и скрестив руки за спиной; лицо генерала не выражало совершенно никаких эмоций и было скорее пустым. Лишь сновавший туда-сюда взгляд, выхватывая то истребители, то крейсеры, указывал на предельную степень его концентрации. Фенн Шиса, находившийся позади и меривший палубу шагами, напротив, нервничал всё сильнее и сильнее, и было отчего, поскольку истребители и не думали прекращать взрываться, разбрызгивая во все стороны раскалённые добела обломки. Подбитых судов было так много, что обломки уже перегрузили противоударный щит «Памяти Альдераана» и теперь сотрясали обшивку, заодно оставляя трещины в лобовых иллюминаторах из транспаристали.
В конце концов Шиса не выдержал.
– Лэндо, то есть генерал Калриссиан, мы больше не можем здесь ошиваться!
– Я кручусь как могу, – поправил его Лэндо, – а вот ты ошиваешься на одном месте.
– Я должен забросить своих ребят в космос. Мы должны быть там!
– Если считаешь нужным, можешь самолично присоединиться к битве. Всё-таки я – последний человек в галактике, который осмелится приказывать лорду Мандалору. Но коммандос ― не «твои ребята». По крайней мере, в данный момент. Они работают на меня.
– Но… но… – Не в силах подобрать нужные слова, Шиса только с горячностью махнул рукой в сторону битвы снаружи. – Мы уже отрезаны, и они жмут нас к планете.
Лэндо обернулся, сияя удивительно широкой улыбкой.
– Да ладно?
– Генерал! – прервал их офицер связи, глядевший на свой экран. – Есть визуальное подтверждение того, что к звезде приближается скопление астероидов. Схождение с её короной через… три минуты, сэр!
Лэндо кивнул.
– А солнечные вспышки?
– Уже начали полыхать, сэр… согласно анализу датчиков, через двенадцать минут нас настигнет резкий радиационный скачок, достаточно мощный, чтобы вынести из строя все дефлекторные щиты в системе. И тогда останется лишь час, чтобы мы поджарились окончательно…
– Хорошо, вы его слышали, – подытожил генерал. – Выводите все суда и отправляйтесь к ночной стороне Миндора, затем выпускайте спасательные капсулы. Скажите Пронырам, чтобы взяли с собой ещё две эскадрильи и прикрыли капсулы.
– Лэндо, ты должен задействовать моих солдат! – запротестовал Шиса. – Нас ждёт резня.
– Нет, вовсе не ждёт.
– Три эскадрильи в жизни не прикроют такую кучу капсул, а эти разбойники не берут пленных!
– Неважно, – решительно обрубил Лэндо. – Пусть разнесут капсулы на куски. Чем охотиться на нас, пусть займутся чем-то ещё.
– Что?
– Мы выпускаем только капсулы, смекаешь? Пустые капсулы. – Лэндо покачал головой. – Ты правда подумал, что я собираюсь распылить свои силы на том полушарии, где они будут как на ладони у врага? Только не с таким генералом, мой друг.
– Значит… – Фенн внезапно задумался, вглядываясь в лобовые иллюминаторы. – Да, теперь смекаю: если зайти с ночной стороны, планета прикроет от солнечных вспышек… тогда двигаемся на малой высоте через атмосферу… но если ты планируешь подвести крупные корабли к этой вулканической базе, вначале придётся разгромить наземные огневые средства – турболазеры, ионные пушки… и в первую очередь эту гравитационную пушку. Ну и как ты намереваешься осуществить штурм?
– Сложная задача. – Тем не менее, Лэндо всё ещё улыбался. – Ты случайно не в курсе, где бы поблизости достать, скажем, пять или шесть сотен мандалорских суперкоммандос?
Фенн поморгал, затем ещё и ещё, и, наконец, почувствовал, как и по его лицу расползается улыбка.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Хотя в данный момент он не находился в сознании, Люк чувствовал, что что-то происходит не так.
Он чувствовал… холод.
