Цивилизация покоится на открытиях, сделанных народами, по большей части неизвестными истории. Человек в историческую эпоху не добавил ни сколько-нибудь важного растения, ни животного к одомашненным видам, от которого зависит его существование. Однако он сильно ускорил процесс, посредством которого одомашненные животные и культурные растения могут быть интродуцированы из одной части мира в другую – и не всегда с положительным результатом. Эпоха разведывательных исследовательских экспедиций была периодом очень быстрого ускорения этого процесса. Веками и тысячелетиями до Колумба сельскохозяйственные культуры, животные и идеи перемещались главным образом из центральных регионов Азии и через страны Плодородного полумесяца или в обход северного побережья Индийского океана на запад в Европу, на юг через Эфиопское нагорье в тропическую Африку и, вероятно, на восток через Тихий океан в Америку. Аргументы в поддержку их возможных перемещений через Тихий океан в доисторические времена в обоих направлениях становятся все более вескими. Лишь Атлантический океан, очевидно, представлял для доисторических людей непреодолимую преграду. В исторические времена скандинавы в течение сравнительно короткого периода совершали плавания в Северной Атлантике, но они, по-видимому, не привозили с собой ни растений, ни животных, и их плавания не имели долговременных последствий. В эпоху разведывательных исследовательских экспедиций европейцы первыми преодолели препятствие в виде Атлантического океана, завершили круг и инициировали гораздо более быстрое передвижение людей, растений и животных, которые через несколько веков радикально изменили внешний вид многих регионов как Старого Света, так и Нового. Как и другие черты этой эпохи, такое передвижение пробудило интерес к научным исследованиям. Уже упоминались описания испанцами Нового Света и острота наблюдений, которую они демонстрируют. То же самое можно сказать и о голландцах – ван Берле, Маркграфе, Писо, которые писали о Бразилии; и французские, и английские авторы проявляли ту же самую повышенную осведомленность о сложностях природного ландшафта. XVII в. был замечателен тем, что в Западной Европе появилась целая школа скрупулезных исследователей в области естественных наук, особенно в ботанике и в меньшей степени – в зоологии. Естественные науки были еще бессистемными и находились скорее на стадии сбора и накопления информации, нежели ее упорядочивания, классификации и интерпретации, однако крепкий фундамент для работы великих ученых-классификаторов XVTII–XIX вв. был заложен в XVII в. По большей части стимулом для таких исследований послужили открытие и колонизация Нового Света. У эпохи разведывательных исследовательских экспедиций нет более характерной для нее летописи – и более достойной, – чем великолепные фолианты Ганса Слоуна (Слоана). Именно в период его работы врачом у губернатора Ямайки Слоун собрал не только информацию, которая впоследствии наполнила его огромную и авторитетную книгу, но и великолепную коллекцию разнообразных диковинок и антикварных ценностей, которые стали главной частью экспонатов Британского музея.
Глава 18
Колониальные чиновники
В немногих европейских государствах в эпоху разведывательных исследовательских экспедиций существовала традиция иметь на службе профессиональных государственных служащих, получавших жалованье. Скромные канцелярии средневековых королей были укомплектованы церковнослужителями, которым можно было платить за их услуги продвижением по церковной служебной лестнице. Церковь обычно шла на такую сделку с предосторожностями, которые предусматривал церковный закон с целью предотвращения или наказания за симонию (продажа и покупка церковных должностей или духовного сана. – Пер.). Однако в XVI в. такое положение дел нарушилось. И Реформация, и Контрреформация боролись против использования светских средств продвижения по церковной служебной лестнице. И в то же время сфера государственной деятельности неуклонно расширялась. Нужны были все больше и больше чиновников, и их нужно было набирать из образованных мирян. Университеты и юридические факультеты начали давать мирянам подобающее образование в грамматике и юриспруденции, но таким служащим надо было платить, и у немногих правительств были на это средства. Налоги невозможно было так просто повысить, так как прямое налогообложение все еще считалось в большинстве стран чрезвычайной мерой для решения конкретных критических ситуаций, а косвенное налогообложение имело тенденцию в силу обычая становиться фиксированным. Обычаи не менее, чем государственные финансы, делали выплату адекватного жалованья большинству чиновников совершенно невозможной. Некоторые должности – например, мирового судьи или alcaldes de la Hermandad — были неоплачиваемыми; честь иметь такую должность считалась достаточной наградой. Однако большинство чиновников получали вознаграждение в виде чаевых, а некоторым платили юридические лица – суды или советы, которым они служили, а третьим – частные лица, которые вели дела с этими юридическими лицами. Должности предусматривали не только выполнение чиновниками своих прямых обязанностей, но и были своего рода лицензиями на взимание с посетителей вознаграждений вместе с чаевыми и побочными доходами.
Покровительство было средством, с помощью которого короли и видные аристократы поощряли лояльность своих сторонников. Король не только имел право, но и был должен награждать тех, кто служил ему при дворе или был у него на военной службе; и если человек умирал в бедности, находясь на королевской службе, его вдова и осиротевшие дети обращались к королевской щедрости за вспомоществованием. Средневековая форма королевского великодушия обычно выражалась в дарении феодальных поместий. В XVI в. король обычно давал доходную должность вместе с разрешением – если это было необходимо – действовать через своего представителя. Такие дары часто давались пожизненно, иногда на какой-то период жизни. Чиновников, назначенных таким образом, невозможно было легко уволить. Должность в целом (как и земельные владения, с которыми в прошлом она часто была связана) считалась формой собственности, которой ее держатель мог владеть по крайней мере пожизненно. Согласно условиям владения, эту собственность можно было сдать внаем, а с королевского позволения ее можно было даже завещать, продать или уступить. Короли могли – и часто так и делали – оговаривать возраст, опыт и другие характеристики, которым должны были соответствовать обладатели доходных должностей, но так же легко они могли позволить и неподготовленному человеку занимать такую должность при условии, что тот найдет себе квалифицированного заместителя.
Как бы ни были созданы империи, ими нужно было управлять. Одной из жизненно важных функций эффективного колониального управления является создание метрополией органа власти, состоящего из верных, компетентных и в разумной степени бескорыстных чиновников-управленцев. Очевидно, в условиях XVI в. формирование такого органа было весьма непростым делом. Эта проблема стояла особенно остро и была особенно насущной в Испанской Америке, где за несколько десятилетий корона Испании завоевала государства, которые были гораздо больше по площади и численности населения, чем сама Испания. Испанская Америка была завоевана частными инвесторами и солдатами удачи, действовавшими с разрешения короны, но ни в коем случае не под ее руководством. Конкистадоры командовали своими людьми, опираясь в большей степени на их верность себе или финансовую зависимость, нежели в силу занимаемой ими должности. Они господствовали над местными индейцами по праву завоевания, которое было дополнено и смягчено миссионерским наставлением. Предоставленные самим себе, они были склонны создавать сообщества, основанные на гибридном феодализме, который во многих уголках Европы в XV в. стал уже привычным. С другой стороны, корона, движимая желанием извлекать доходы из Индий и привычкой властвовать авторитарно, была вынуждена уничтожить эту свободную личную власть и на ее место поставить централизованную имперскую администрацию, которая сама должна была назначать всех высокопоставленных чиновников и требовать повиновения им в силу занимаемых ими должностей, самостоятельно принимать все главные решения и требовать подробной, почти ежедневной информации обо всем происходящем. Учитывая обстоятельства того времени, испанская корона добилась поразительных успехов в достижении всех этих целей, особенно последней. Ничто не производит большее впечатление в архивах Индий, чем огромный объем, подробности и в целом точность сообщений, которые потоком текли в Совет Индий (Королевский и Верховный совет Индий) с каждым флотом, шедшим на восток.
