Огибая мыс Доброй Надежды и мыс Игольный, да Гама столкнулся с трудностями, аналогичными тем, которые вставали и перед Диашем, хотя и при лучшей погоде; в конечном счете он встал на якорь в Мосселбае, где корабли забрали провиант со своего плавучего склада, который затем разломали. Они миновали устье реки Грейт-Фиш и отправились в неизвестность; берегу, вдоль которого они плыли в Рождество, они дали название Натал; столкнулись с еще одной проблемой – при продвижении против Мозамбикского течения и достигли в Мозамбике начала региона мусульманского влияния, о котором сообщал Ковильян и в котором их прибытие, вероятно, не было желанным ни как христиан, ни как торговых конкурентов. Португальцы получили, вероятно спровоцировав его, недружелюбный прием в большинстве гаваней, в которые они заходили, особенно в Момбасе, где попытка местного населения отрезать один корабль от берега была пресечена с помощью артиллерии. Исключением был Малинди, где были установлены, по крайней мере внешне, цивилизованные отношения, возможно из страха перед пушками португальцев или в надежде заручиться поддержкой в борьбе против султана Килвы.
Португальцы чувствовали себя как дома в маленькой аккуратной бухте, совершенно средиземноморской с виду; и там по счастливой случайности
[27] да Гама взял к себе на службу – что его к этому побудило, неизвестно – моряка из Гуджарата Ахмеда Ибн Маджида – прославленного мореплавателя в Азии того времени, автора собрания средневековых лоций и мореходных инструкций, известных как Al Mahet. Время года и погода были благоприятными между сезонами дождей. Ибн Маджид благополучно провел флотилию среди разбросанных атоллов Лаккадивских островов и поставил ее на якорную стоянку на рейде Каликута (ныне Кожикоде) 20 мая 1498 г. Да Гама немедленно начал переговоры с местным правителем, саморином, обратившись к нему за разрешением обменивать свои товары на пряности.
Развитие торговли пряностями в XV в. было тесно связано с экспансией ислама как на запад, так и на восток за счет христиан и индуистов. Пока турки-османы терроризировали Восточную Европу, другие народы Центральной Азии постепенно наступали на Индию. Иностранные мусульманские династии давно уже воцарились в Дели, а ряд мусульманских султанатов с неопределенной организацией правили на западном побережье до Гоа на юге. Только на юге богатая, могущественная и высокоцивилизованная Виджаянагарская империя оставалась главным оплотом власти индусов. В то же самое время ислам совершал свою экспансию на море. Арабские колонисты, как сообщал Ковильян, а да Гама подтвердил, давно уже контролировали города и торговлю Восточной Африки до самого Мозамбика на юге. Мусульманские купцы распространяли свою религию и на восток через Ост-Индию и создавали там княжества. Мелкие султаны, обычно арабского или малайского происхождения, мусульмане по вероисповеданию, прибирали к рукам торговлю на главных островах, производящих пряности. Куда бы европейские христиане ни поехали на Востоке, они обнаруживали, что мусульмане их уже опередили. На Малабарском берегу к югу от Гоа правители портовых городов и основная часть населения были в основном индусами, но их внешнюю торговлю вели главным образом арабы и гуджаратские мусульмане. Эти ловкие морские торговцы экспортировали пряности на Запад и платили за них лошадьми из Месопотамии и медью из Аравии. Торговые дома Аравии, Египта и Восточной Африки содержали склады и постоянно проживающих торговых агентов на Малабарском берегу и платили правителям за эту привилегию. В таких обстоятельствах нет ничего удивительного в том, что в Каликуте да Гаму приняли без энтузиазма. Его товары для торговли – ткани и скобяные изделия, вроде тех, что продавали на побережье Гвинеи, не годились для индийского рынка. Его положенные по протоколу подарки были немногочисленны и весьма скромны. Саморин, хотя и обладавший изначально высокой культурой, не хотел, естественно, подвергать опасности свои связи с арабами, которые приносили ему прибыль, а постоянно проживавшие арабские купцы давили на него, чтобы тот отказал португальцам в создании условий для торговли. Да Гама с огромными трудом и настойчивостью
[28] собрал необходимое количество перца и корицы. С этим грузом (а также частью заложников) он отплыл на родину. Путь по Индийскому океану изнурил штормами, встречными ветрами и болезнями и занял три месяца; но, обогнув мыс Доброй Надежды и оказавшись в сравнительно знакомых водах, да Гама снова наилучшим образом воспользовался ветрами и с попутными юго-восточными пассатами дошел прямо до экватора, а оттуда до островов Зеленого Мыса, потом повернул на северо-запад и север поперек северо-восточного пассата к Азорским островам, откуда он мог с попутными западными ветрами приплыть прямо в Лиссабон. Он вернулся на родину конце лета 1499 г.
[29] Безошибочная навигация и мореходное искусство Васко да Гамы, особенно в Атлантическом океане, были более впечатляющими и важными, чем непосредственные экономические и политические результаты экспедиции. За время двухлетнего плавания да Гама провел 300 дней в море и потерял более половины своего личного состава
[30]. Он был хорошо вознагражден: большая церковь и монастырь Жеронимуш в Белене, который король Мануэл I построил в качестве благодарности, являются памятниками его успеху.
Через шесть месяцев после возвращения да Гамы из Лиссабона был отправлен второй, больший по размеру флот, 13 кораблей под командованием Педру Алвариша Кабрала – тоже скорее военного дворянина, нежели моряка – со стариком Бартоломеу Диашем во главе одной из каравелл. Кабрал, вышедший в море гораздо раньше по времени года, чем да Гама, сумел пройти в южном направлении от островов Зеленого Мыса (перед этим потерял один корабль) и оставил далеко позади экватор, прежде чем попал в зону действия юго-восточного пассата. Потом он сделал привычный поворот на юго-запад поперек пассата, но отклонился немного приблизительно до 17° южной широты, чтобы совершить первую документально зафиксированную высадку на побережье Бразилии
[31]. Покинув берег и взяв курс на юго-восток, флот попал в жестокий шторм, в котором погибли четыре корабля, включая корабль Диаша. Оставшиеся шесть кораблей продолжили идти своим курсом, в нужный момент уловили западный ветер и прошли южнее мыса Доброй Надежды. В Восточной Африке с ними произошло то же самое, что и с да Гамой. Лишь в Малинди они смогли торговать, починить корабли и нанять лоцманов. Они достигли Каликута после в общей сложности шестимесячного плавания, что стало обычным сроком для такого рода плавания в XVI в. И снова Саморин был любезен, но не оказывал никакой помощи и был уклончив; однако после нескольких ссор, закончившихся уличными драками между мусульманами и христианами, Кабрал поплыл вдоль побережья к порту-конкуренту Кочину, где ему удалось хорошо поторговать и получить разрешение построить факторию.
