Бой в Сан-Хуан-де-Улуа был важным эпизодом в том неуклонно ухудшающемся состоянии англо-испанских отношений, которое достигло своего апогея в создании Непобедимой армады. Оно дало ясно понять, что нет надежды прийти с Испанией к компромиссу в торговле, и еще меньше – в колонизации Нового Света. Контрабанда продолжалась, и нет причин предполагать, что испанское серебро, которое продолжало поступать в Англию, было полностью результатом пиратской деятельности. Открытая война началась лишь в 1585 г. Тем не менее с 1570 г. Карибское море было местом действия периодически разгорающейся каперской войны, в которой Дрейк был главным действующим лицом. Его первое плавание в 1571 г. носило разведывательный характер, в котором он получил несколько небольших трофеев и очень много информации о Панамском перешейке, а также установил контакт с капитанами французских каперов и общинами маронов – беглых рабов-негров и их потомства от индейских женщин. С этими союзниками он на следующий год приступил к выполнению честолюбивого плана перехвата партий перуанского серебра в самой уязвимой точке – на долгой перевалке груза мулами через перешеек. Приготовления Дрейка поразительно контрастировали с тем, что делали Хокинс и другие более консервативные капитаны. Корабли Дрейка, вероятно предоставленные Хокинсом, были достаточно маленькими, чтобы ходить вблизи берегов и приводиться в движение тралами во время штиля. У него было лишь семьдесят с небольшим человек – слишком мало даже с учетом союзников, чтобы захватить город Номбре-де-Дьос; но он устроил засаду и захватил караван мулов, нагруженных серебром, в пути и доставил большую часть своей добычи на свои корабли, а затем и в Англию летом 1573 г.
В 1574 г. Испания и Англия с неохотой на скорую руку заключили временное примирение, и следующее дело Дрейка в 1577 г. было далеко от Карибского моря. Это была с виду мирная, но все же провокационная миссия – знаменитое кругосветное путешествие. Он вернулся в Испанские Индии в 1585 г., когда война с Испанией уже не вызывала сомнений. Эта экспедиция была не простым налетом, а полномасштабной военно-морской операцией флота, состоявшего из более двадцати парусных судов, с целью захватить и удерживать Картахену и Гавану и парализовать трансатлантическую торговлю Испании, лишая ее тем самым серебра, которое давало ей средства для ведения войны в Европе, и открывая Индии для эксплуатации англичанами. Эта операция была успешной лишь отчасти. Санто-Доминго и Картахена были захвачены и разграблены, но удержать Дрейк их не смог. Гавану он счел слишком сильной, чтобы на нее нападать; и флот с грузом серебра ушел от перехвата. Урон, нанесенный престижу Испании, был, вероятно, более долговременным, чем материальный ущерб испанским владениям. Филипп II, хотя ему не хватало людей, кораблей и денег, умел учиться на своих ошибках. В 1590-х гг. силы обороны Индий были значительно укреплены и на суше и на море. Крепость Эль-Морро в Гаване была расширена, а стены Картахены были продлены, и начало этому положил Антонелли – лучший военный инженер своего времени, строивший огромные фортификационные сооружения на Пуэрто-Рико. Когда в 1595 г. другая большая вооруженная армада покинула Англию под объединенным командованием Дрейка и Хокинса, она была вынуждена отступить, получив отпор по очереди от Пуэрто-Рико, Картахены и Портобело. И Дрейк, и Хокинс умерли во время этого плавания. Их преемник по командованию кораблями Баскервиль был перехвачен испанским флотом на пути домой, когда шел через Флоридский пролив и испытывал затруднения, пробиваясь к выходу из него
[56].
Попытки англичан и французов в XVI в. сломить иберийскую монополию на торговлю и территориальную власть в Америках, таким образом, были в целом неудачными. Достигнутые ими успехи были либо временными, либо скрытыми. Неожиданные нападения иногда давали богатую добычу, а контрабанда обычно приносила прибыль, хотя и была рискованным делом, возможным лишь в маленьких портах. Более стойких результатов, очевидно, можно было достичь – если вообще это было возможно – только путем сосредоточения грозных военно-морских сил, которые могли и разгромить испанские флоты, и захватить и удержать испанские базы, или, как вариант или дополнение, путем приобретения территорий, находящихся за пределами непосредственной сферы влияния Испании, которые могли бы стать и колониями, производящими тропические культуры на экспорт, и военно-морскими базами, и торговыми складами. В 1596 г. по Гаагскому договору Франция при Генрихе IV Наваррском, Англия и Нидерланды создали союз против Испании, который казался достаточно сильным, чтобы расчленить Испанскую империю. Совместный англо-голландский флот быстро уничтожил целый американский конвой, стоявший в гавани Кадиса, прервав тем самым связь между Испанией и Испанской Америкой почти на два года. Однако этому союзу не удалось исполнить обещанное; французы дали задний ход и заключили мир в 1598 г. Согласно более поздним отчетам, Генрих IV в этом договоре пытался добиться для себя доли в торговле с Америками, цена которой была – мир. В документах того времени ничто не свидетельствует о таких попытках. Если такие попытки предпринимались вообще, то они не увенчались успехом.
Оставалась возможность приобретения территорий. В 1604 г. – миролюбивый король Яков I уже стал преемником королевы Елизаветы – Англия, как и Франция, заключила мир с Испанией и подписала Лондонский договор. В переговорах по этому договору был выдвинут новый важный принцип. Король Яков объявил, что он готов уважать монополистические притязания Испании на все территории, которые она действительно занимает, но не признал ее права на еще незанятые части Америки. Утверждение, что «право давности без владения бесполезно», разумеется, противоречило базовому положению – захвату власти испанским империализмом в Америке, и лишь после долгих споров испанцы согласились молчать, что их противники могли истолковывать как согласие. В перемирии, заключенном в 1609 г., которое на 12 лет прервало долгую войну между Нидерландами и Испанией и признало Голландию независимым государством, этот принцип был облечен в официальную, хотя и двусмысленную, форму.
Голландцы еще больше, чем французы или англичане, зависели от морской торговли, которая давала им средства к существованию. Они уже постепенно становились главными морскими перевозчиками на Атлантическом побережье Европы и уже навлекли на себя такое неослабевающее враждебное отношение Испании, что им нечего было терять, проводя агрессивную политику в Америке. Их вмешательство в торговлю с Америками началось позже, чем вмешательство англичан, зато оно происходило в гораздо больших масштабах. Голландские контрабандисты начали появляться у берегов Бразилии около 1587 г.; они продавали ткани и рабов и покупали сахар. Их доля в этой торговле быстро увеличивалась. Они начали заходить в гавани Больших Антильских островов около 1595 г. Первое голландское невольничье судно, замеченное в Вест-Индии, появилось вблизи берегов Тринидада в 1606 г. В 1608 г. их торговля кожами и сахаром с Кубы и Эспаньолы, по некоторым оценкам, составляла двадцать кораблей ежегодно. Однако товаром, первым привлекшим внимание голландского торгового флота к Карибскому бассейну, была соль. Голландцы использовали огромные количества соли при засолке сельди и были главными поставщиками соли всей остальной Северной Европе. Большая часть соли поступала с юга Португалии, а когда эта торговля была прервана войной, голландские торговцы солью обратились сначала к островам Зеленого Мыса, а потом к Карибскому бассейну, где они обнаружили и начали разрабатывать огромные соляные залежи полуострова Арая неподалеку от города Кумана в Венесуэле. Соляное озеро на полуострове Арая – это замкнутая лагуна длиной около восьми миль, окруженная обширными соляными корками, оставшимися после испарения воды. Это одно из самых жарких и пустынных мест в мире, но голландские шкиперы неделями стояли на якоре, а их корабельные команды выламывали и грузили на свои корабли твердые куски соли. Это было отмечено Виллемом Усселинксом – знаменитым сторонником колонизации Вест-Индии, чтобы доказать, что белый человек не может выполнять тяжелый ручной труд в условиях тропиков. Поразительно большой объем перевозок был сосредоточен на Арае, несмотря на ущерб, который время от времени наносили им испанские боевые корабли. По утверждению испанского губернатора, с 1600 по 1606 г. его провинцию посещали каждый год свыше сотни иностранных кораблей, большинство из которых были голландскими судами, перевозившими соль, средней грузоподъемностью около 300 тонн. Их общий ежегодный тоннаж можно было сравнить с общим ежегодным тоннажем официальных флотов, отправлявшихся из Севильи в Мексику и Портобело. Соль никому не принадлежала, и за нее не платили, но голландцы привозили ткани и скобяные товары, которые продавали на побережье материка и на островах, а кроме соли, они везли домой кожи и сахар с островов, табак из Гвианы и жемчуг с острова Маргарита. У многих из них были каперские свидетельства, и они были готовы взять товары силой, если их владельцы отказывались с ними торговать.
