Пропаганда была жизненно важной для создания колоний и для англичан, и для голландцев в начале XVII в., гораздо более важной, чем она была для испанцев в начале XVI в. Почти все английские колонии были основаны в местах, где или не было местного населения, или оно было редким и первобытным, достаточно многочисленным, чтобы временами быть опасным, но слишком диким, чтобы использовать его как рабочую силу. Это был вопрос необходимости, а не выбора. Испанцы уже владели большей частью территорий, где существовал труд послушных местных работников. Поэтому английским инициаторам колонизации нужно было переселить на американскую землю целые общины с полностью европейской рабочей силой. Нужно было как-то вынудить этих людей эмигрировать: заплатить за их переезд и транспортировку их орудий труда, инвентарь и первоначальные запасы продовольствия, поставляемые из Англии инвесторами. Риск, ответственность и расходы, как показали плавания на Роанок, были больше, чем частные лица могли обычно взять на себя. Было явно необходимо привлечь крупных городских торговцев с их капиталами и связями и, прежде всего, их гибким и относительно новым механизмом акционерных обществ, посредством которых значительное число людей могли вложить свои деньги, не рискуя собой лично. Еще труднее, хотя и необходимо, было вовлечь в это предприятие корону. Хаклюйт все это видел, хотя королева никогда не согласилась бы на это. Компании по колонизации нужны были: право собственности на землю, власть для управления колонистами, твердая гарантия дипломатической и военно-морской поддержки. Для всего этого необходима была официальная королевская хартия. Поэтому книги и памфлеты, изданные английскими инициаторами колонизации, имели три основные цели: привлечь денежные средства, желающих эмигрировать и ходатайствовать у правительства о поддержке.
Используемые аргументы носили религиозный, общественный, экономический и стратегический характер. Каждая компания по колонизации в любой европейской стране в век разведывательных исследовательских экспедиций заявляла о распространении христианского учения как своем главном побудительном мотиве. Джон Смит в Виргинии говорил своим последователям, что «обретение провинций добавляет владений королевской короне, а привлечение язычников к цивилизованной жизни и распространение истинной религии приносят славу Царю Небесному». Это была старая формула: служи Богу и богатей, которую понимал любой конкистадор, но североамериканские индейцы были не такими многообещающими новообращенными, как их мексиканские или перуанские современники, как это явствует из сдержанных описаний Хариота. Более того, протестантские общины в Северной Европе были слишком озабочены своим собственным положением на родине, чтобы у них оставалось много энергии для миссионерского служения за ее пределами. Обычай требовал включения религиозных аргументов; миссионерский мотив присутствовал всегда, но обычно он был второстепенным. Общественные аргументы были явно более привлекательными, хотя и показными. Англия во время правления Якова I страдала от широко распространившейся безработицы, вызванной главным образом огораживанием и сменой характера и местонахождения промышленности, и от быстрого роста больших городов, особенно Лондона. Экономисты того времени, не имея достоверной статистики, приходили к выводу, что страна в целом перенаселена, и многие из них рекомендовали колонии в качестве отдушины для излишнего населения. Вот одна цитата одного из многих экономистов Уильяма Вогана из его книги «Золотое руно» – эксцентричной, но проницательной экономической и общественной аллегории, опубликованной в 1626 г.: «Этот бизнес следует поддерживать ввиду общей густонаселенности Великобритании, – Воган был уроженцем Уэльса, иначе он написал бы «Англии», – каждый человек может сделать достаточно, чтобы самому о себе позаботиться, а у нас большая часть людей доведена до крайности, а многие живут за счет потерь других людей; у нас есть вымогатели, лжесвидетели, недобросовестные адвокаты, ловцы кроликов, воры, батраки, заключенные, торговцы пивом, нищие, поджигатели живых изгородей, чтобы мешать сельскому хозяйству, и им подобные люди, которые, возможно, окажутся нужными членами общества на Ньюфаундленде». Колонизация, если следовать этим рассуждениям, была рекомендована безработным как средство бесплатного проезда в Америку, получения работы по прибытии и, в конечном счете, клочка земли; правительству она была предложена как возможность избавиться от нежелательных и создающих проблемы людей.
Стратегические аргументы были двух видов. Был выдвинут антииспанский аргумент. В одной из петиций Виргинской компании говорилось о «неоценимом преимуществе, которое получит Англия в случае войны для совершения нападений на Испанскую Вест-Индию с территории этих колоний и для оказания помощи всем кораблям, в том числе военным, которые будут выходить с целью нанесения ответного удара». Это было знакомое предложение, привлекательное уже во время правления Якова I и немного старомодное. Более убедительным и более дальновидным аргументом – потому что он выражал нетерпеливое ожидание того времени, когда Испания больше не будет главным врагом, – был аргумент о создании военно-морских складов. В Англии давно уже ощущался недостаток елового дерева для мачт, смолы для конопачения корабельных швов и пеньки для снастей. В конце XVI в. дубовые каркасы и дубовая обшивка кораблей тоже уже становились дефицитными. Большая часть этих материалов поступала с Балтики, а доступу к ним могло препятствовать любое государство, которое контролировало берега пролива Зунд (Эресунн). Так что альтернативное снабжение военно-морского флота было очень мощным и привлекательным аргументом как в экономическом, так и стратегическом отношении, и в целом экономические аргументы были самыми мощными. Колонии должны были обогатить инвесторов и королевство, производя товары, которые пользовались спросом в Европе, обогатить корону с помощью таможенных пошлин и обогатить торговцев и производителей в Англии, служа рынком сбыта английской продукции. Этот последний аргумент несколько утратил свою силу, как только стали лучше известны разреженность и бедность населения Англии. Более привлекательным было утверждение, что колонии – будущие источники не только припасов для военно-морского флота, рыбы и мехов, но и тропических и субтропических предметов роскоши, даже золота, серебра и жемчуга. Самой поразительной особенностью всей этой экономической дискуссии является ее оптимизм, ее радостное предположение, что любая часть Америки может давать драгоценные металлы, что любой теплый край вроде Виргинии может выращивать виноград и тутовые деревья, лекарственные травы и приправы. Люди, придерживавшиеся меркантилистской точки зрения, естественно, приветствовали возможность импортировать такие товары из своих колоний вместо других стран и получать излишки продукции для реэкспорта в Европу.
Время было благоприятным для такого потока пропаганды. Договор от 1604 г. был первым признаком нарушения равновесия между Испанией и Англией в Северной Америке. Испанцы не признали бы публично никакого урезания их суверенных притязаний, но их попытки защитить свои владения в Карибском бассейне при ведении агрессивной войны в Европе истощили силы Испании до крайности. На деле они не могли надеяться оказывать большое влияние на Атлантическое побережье, и в Мадриде даже ходили разговоры о том, чтобы покинуть Флориду. С другой стороны, хотя король Яков I отказался признать права Испании на незанятые территории, он настаивал на признании владений, занятых должным образом. Вооруженные проникновения на испанскую территорию решительно не одобрялись. Инвесторы, которые годами оказывали поддержку каперству, вынуждены были найти новые точки приложения своим деньгам, и некоторые из них вложили их в колонизацию. Аналогичным образом число потенциальных эмигрантов неуклонно росло. В Англии цены были высоки, работу было трудно найти, земля была дорогая и обременена досадными землевладельческими ограничениями. Переезд в Ирландию привел лишь к разочарованию, озлобленности и войне, так что разум обнищавших, безземельных и недовольных обратился к континенту, который все еще, как любили говорить в то время, был девственным. Капитал, необходимый для эксплуатации богатств Америки, все еще недооценивался, равно как и усилия, которые придется затратить колонистам на расчистку и обработку земли, но впервые капитал, рабочие руки, возможность и организация совпали.
