Пока в Персии продолжала править династия Аршакидов, греческий язык пользовался большой популярностью во всей Западной Азии; это был официальный язык Ирана и второй язык Римской империи. Это было очень удобно для тех, кто проповедовал христианство в Армении и странах Кавказа. Однако с приходом сасанидских правителей греческий был запрещен во владениях великого царя, и персы сделали все возможное, чтобы вытравить его из Армении, где сирийский язык занял его место как язык религиозных книг. На самом деле массы армянского народа не знали ни греческого, ни сирийского, ни персидского пехлеви. Лишь в нескольких пограничных областях эти языки использовались в качестве вспомогательных, в то время как во внутренних районах страны жители понимали только армянский.
Таким образом, возникла, как никогда, настоятельная необходимость, следуя общему движению прогресса, зафиксировать в письменном виде армянский язык, дав народу духовную литературу, которую он мог бы понимать. И Месроп взялся за свой труд, чтобы удовлетворить эту потребность.
Его труднейшая задача, разумеется, заключалась в анализе различных звуков, поскольку армянский язык не был однородным; он варьировался в зависимости от провинции. Месроп выбрал один из диалектов – диалект Аратского региона, то ли потому, что считал его самым чистым, то ли потому, что на нем говорило больше армян, чем на других, либо же потому, что на нем говорили при дворе. В любом случае с помощью греческого, сирийского, ирано-авестийского и семитского пехлеви он выполнил свою задачу. Он ввел (как в авестийском языке, а иногда и в греческом) специальные знаки для различных гласных интонаций и выразил все согласные звуки, простые и составные, отдельными знаками. Более того, подобный метод составления алфавита позднее был применен русским и другими славянскими народами. Разделение согласных звуков, несомненно, упростило бы новый алфавит, избавив его от нескольких букв, но ученый аналитик тех дней не прибегал к таким строгим методам, которых мы придерживаемся сегодня. Месроп стремился к созданию способа полной фонетической передачи и всецело преуспел, проявив необычайную проницательность.
Некоторые авторы, в том числе Вартан, считают, что в алфавите Даниила было 22 знака и что Месроп взял из них только 17, добавив первые 12 согласных, а затем 7 собственных гласных. По мнению Асохика, напротив, алфавит Даниила содержал 29 букв, и Месроп только добавил в него 7 гласных.
Мы полагаем, что следует отвергнуть мнение Асохика, поскольку Даниил никак не мог найти в арамейском, сирийском или пехлевийском все согласные звуки армянского языка, а также в этих языках отсутствовали практически все гласные. Месроп после многочисленных безуспешных попыток применить алфавит Даниила взял его в качестве своей отправной точки и приступил к изучению греческой системы письма. Под влиянием последней он окончательно оформил армянское письмо, которое, как и греческое, записывается слева направо, в отличие от восточных языков. Месроп перенес в армянский греческий способ образования слогов. Таким образом, алфавит Месропа состоит из знаков, взятых из букв Даниила, вероятно, с некоторыми изменениями, и дополненных безусловными заимствованиями из греческого и некоторых восточных алфавитов для выражения гласных и согласных, отсутствующих в графической системе Даниила, потому что их нет в семитских языках. Примерно в это же время в Иране по тем же причинам произошла аналогичная трансформация, когда зороастрийское духовенство, взяв пехлевийскую письменность, создало полностью придуманный зендский алфавит. Их цель состояла в том, чтобы спасти авестийские писания на старом арийском языке от забвения, в которое они были вытеснены использованием семитских знаков.
Армянская надпись еркатагиром X века (989) (Евангелие из Эчмиадзина, из документа М.Ф. Маклера)
Дар письменного языка в стране у Арарата ознаменовал начало великого интеллектуального подъема для Армении. Благодаря новому алфавиту не только Писание и комментарии к Библии были переведены на армянский язык, но это также привело к развитию светской литературы и подняло общий культурный уровень. До сих пор люди довольствовались устной передачей, как когда-то греки и все индоевропейские народы. Получив собственную письменность и литературу, патриотизм крепко ухватился за них, и невозможно отрицать, что во многом благодаря Месропу армянский народ пережил все столетия борьбы, рабства и угнетения, не утратив своей национальной идентичности.
Армянская надпись нотргиром (сравнительно поздняя форма).
Зейтун, 1596 г.
Месроп брался за свой труд в основном с целью распространения христианской религии, но дополнительной задачей было освободить армян от влияния иностранного духовенства. Вследствие этого первыми трудами на армянском языке стали переводы греческих и сирийских писаний на религиозные темы. Они включали в себя Библию и Евангелия, сочинения Ефрема Сирина, «Шестоднев» Василия Кесарийского, гомилии святого Иоанна Златоуста, церковную историю Евсевия, историю обращения Эдессы, апокрифическую переписку Христа с Абгаром сирийца Лабубны, сирийскую литургию Василия Великого и так далее, а также различные произведения непосредственно на армянском языке, такие как биография Месропа, написанная его учеником Корюном, «Опровержение лжеучений» Езника, история обращения Армении в христианство, приписываемая Агатангелосу, и история Армении при персидских Аршакидах, приписываемая Фавстосу Бузанду. К перечисленным нужно прибавить гимны, написанные на армянском языке, приписываемые преданием Месропу и его великому сотруженику католикосу Сааку.
До времен Месропа, конечно, не существовало никакой письменной армянской литературы. Уставы и царские указы, как и административные документы, составлялись по-гречески в период правления Аршакидов и на пехлеви при Сасанидах. То же самое относится и к историческим летописям и хроникам, составленным в те века как армянами, так и неармянами. Эти труды не сохранились до наших дней, и Мовсес Хоренаци упоминает об одном из их авторов. Он называет Мар Абаса Катину (которым, по мнению некоторых авторитетов, мог быть Берос), жреца Арамазда Олюмпа (Олимпия) из Ани, который жил во второй половине II века н. э. и написал историю своего времени, Бардесана и Хорохбута, двух иранских летописцев. Некоторые современные авторитеты придерживаются того мнения, что Мовсес Хоренаци сам придумал этих авторов, но такая точка зрения весьма неубедительна и едва ли ее можно обосновать, поскольку крайне маловероятно, чтобы страна, достигшая уровня развития Армении, не имела письменной истории. Более того, из достоверных источников мы знаем, что армянские высшие классы были достаточно культурными и что как при дворе, так и в резиденциях сатрапов вели роскошную жизнь, украшенную всевозможными произведениями искусств. Среди знати встречались достойные упоминания литераторы, такие как Артавазд, сын Тиграна Великого, который писал по-гречески трагедии и речи, и его сочинения хвалит Плутарх; Вруйр из царского рода сатрапов, о котором армянские историки говорят как о достойном поэте; и Паруйр (Проэресий на греческом), «царь риторов», известный своим красноречием в Риме, о котором его ученик Григорий Назианзин пишет с большим восхищением в своих трудах. Историки говорят нам, что в Вечном городе был воздвигнут памятник Паруйру со следующей надписью: «Царица держав Рим – царю красноречия». Однако то, что составляло настоящую армянскую литературу, ограничивалось всего лишь изустно передаваемыми песнями странствующих певцов. К несчастью, все, что дошло до нас от этой древней поэзии, – это фрагменты, приводимые Мовсесом Хоренаци и Григором Магистросом. Однако нам известно из хроник, которые часто на них ссылаются, что эти песни были не только многочисленными и разнообразными, но и пользовались большой популярностью. Даже христианство, как говорит Фавстос Бузанд, не сумело полностью искоренить их, несмотря на многовековые старания, ибо пронизывающий их дух возродился в новой форме у средневековых трубадуров.
