Она постояла немного перед зеркалом, свыкаясь со своим обликом. Она могла видеть себя только частично, потому что зеркало было небольшим. «Вроде нормально», – подумала она. Явился Алан, чтобы заценить её внешний вид, и выразил полный восторг.
Эва вышла из автобуса и увидела байк. Нормальная рокерская гоночная тачка, с обтекателями, не слишком новая на вид. Кто-то из обслуживающего персонала вытирал с мотоцикла дорожную грязь.
Эва поискала глазами Алана и увидела, что он разговаривает с каким-то парнем, который стоит к ней спиной. Она пошла в их сторону, думая о том, что надо спросить Алана, где он раздобыл вертолет для завтрашней съемки с воздуха. Пока они ехали, он упомянул об этом. Но в следующую секунду все вопросы вылетели у нее из головы: рядом с Аланом стоял не кто иной, как Альф.
Его синие глаза смотрели на неё, и искорки радости были в них. Эва остановилась.
– Ну, здравствуй, Эва, – сказал он.
– Здравствуй, Альф. Как поживаешь?
– Отлично, как всегда.
– Как, вы уже знакомы? – воскликнул Алан.
– Давно, – смеясь, ответила Эва.
– Ты потрясающе выглядишь, – сказал Альф, и она опять засмеялась.
* * *
– Вы поедете по этой дороге, – принялся объяснять Алан. – На повороте стоит машина, из которой будет вестись съемка. Эва, ты сиди так, чтобы было видно твое лицо.
– Я в шлемаке буду, – сообщила на всякий случай Эва, держа шлем в руке.
– То, на что ты намекаешь, будем снимать, когда стемнеет, – немедленно парировал Алан и заржал.
– А разве я на что-то намекаю? – ответила Эва и тоже засмеялась.
– Короче, – вернулся к делу Алан, – проедете мимо раза два или три, потом будем снимать в движении. Машина будет ехать перед вами. Потом еще раз, но она будет сзади.
Закипела работа, и Эве стало некогда думать о том, как она рада видеть Альфа. Каким он стал – еще более классным, чем был. Возмужал, и больше не трепется без остановки, как раньше. Цвет кожи у него такой, словно недавно побывал на горнолыжном курорте. А глаза такие же синие…
Альф остановил мотоцикл на обочине. Тут же подъехала машина, из которой выскочил Алан.
– Перекур пятнадцать минут, – заявил он. – Потом должно быть сыграно очень лирично, так что отдохните.
Алан стал объяснять Эве, как она должна сидеть, как улыбаться, и что должен выражать её взгляд. Он настолько освоился со взятой на себя функцией продюсера и постановщика в одном лице, что, похоже, успел малость подзабыть, что Эва сама в свое время придумала сцену, которую они собирались сейчас снимать. Но Эва привыкла слушаться продюсеров и не спорила.
Она сидела на мотоцикле. Альф стоял рядом. Он курил. Алан тоже курил, причем без остановки. Энди тем временем возился с камерой.
– Камера будет с этой стороны, – показывая рукой направо, объяснял Алан Эве. – Не особо отворачивайся от неё. Альф, смотри, что ты должен делать.
С этими словами Алан подошел к Эве вплотную.
– Пересядь ближе, – сказал Алан ей. – Повернись ко мне.
Она повиновалась и пересела, спустив обе ноги по одну сторону тачки.
Алан положил руки ей на бедра, продолжая объяснять:
– Он будет говорить тебе что-то… Что хочешь говори, короче, – повернулся он к Альфу. – Но как будто про любовь. А ты – ты смотри на него соответственно.
– Соответственно? – переспросила Эва.
На самом деле она знала, как смотреть.
Алан наклонился к ней и тихо сказал на ухо:
– Я заметил, что у тебя аж глаза загорелись, когда ты его увидела.
– Где ты его нашел?
– Дарси выбирала в актерской базе. А что? Что-то не так?
– Всё отлично, – заверила Алана Эва.
Алан громко добавил:
– Потом поцелуйтесь. Нежно.
– Скажешь, когда? – спросила Эва.
– Я вам свистну, – ответил Алан и обернулся к Энди: – У тебя готово?
Потом опять обратился к ним:
– Вы всё поняли?
Они в один голос заверили его, что он разъяснил всё очень понятно.
– Репетируем, – скомандовал Алан.
И вот уже Альф стоял напротив Эвы, и они смотрели друг друга. Он не прикасался к ней пока, и в глазах его были всё те же искорки радости. Он говорил:
– Страшно рад тебя видеть.
«Я тоже», отвечали её глаза.
– Так давно хотел встретиться с тобой, – продолжал Альф. – Но всё как-то не получалось. Я часто видел тебя по ящику.
Он провел рукой по её бедру, обнял за талию и перешел к поцелуям.
Вернее, поцелуй был один.
Подскочил Алан и стал корректировать позу Эвы.
– Выгнись вот так, – потребовал он и для вящей убедительности нажал рукой ей на спину в области поясницы. – И ногу согни в колене.
Он протянул было руку к её коленке, но Эва запротестовала:
– Только руками не трогай, ладно?
– А что, болит коленка? – забеспокоился Алан.
– Не болит. Но мало ли что!
– Так, все по местам. Снимаем! – скомандовал Алан и отошел от них.
Зажегся прожектор.
– Что у тебя с коленкой? – спросил Альф.
– Свалилась недавно с байка.
Он так сильно удивился, что дубль был запорот, и пришлось начинать заново.
– Ты не должна ему отвечать, – сказал Алан. – Это он тебе говорит про любовь, а ты слушать должна!
– Хорошо, хорошо, – успокоила его Эва. – Я буду слушать.
Наконец дело пошло как надо. Оператор с камерой обходил их вокруг, пока Альф с романтическим видом рассказывал Эве детскую считалку на шведском языке. Поскольку она ни черта не понимала, то ей было проще представить, что это слова любви.
– Теперь целуйтесь, – скомандовал Алан.
Альфа не требовалось упрашивать лишний раз.
– Эва, не отворачивайся! – крикнул Алан откуда-то из-за прожектора, и Эва была вынуждена открыть свету свое пылающее лицо.
– Снято! – заорал Алан.
Альф сразу отпустил её и отошел на шаг. Алан стал совещаться с Энди. Они жестикулировали, показывали пальцами на небо. Там сгущались облака. Эва подумала, что скоро польет настоящий дождь, и дождевая машина, арендованная для съемок, не потребуется.
Она слезла с мотоцикла и пошла бродить по шоссе, кутаясь в куртку. По дороге ей попался Тейлор, и она попросила у него сигарету. Пристроившись под деревом, она курила и пыталась собраться с мыслями. Это было уже слишком. Он завел её совершенно, этот Альф. Она только об одном могла сейчас думать. Но именно об этом сейчас думать было нельзя.
