У Эммета было, как всегда, опрятно, чисто и светло. Я улыбнулась, а он сделал вид, что не замечает этого, пока закрывал дверь. Я остановилась посреди комнаты, которая словно была отражением себя самой. И пока все не зашло слишком далеко и я не перестала соображать, я повернулась к Эммету.
– Слушай… хочу тебя спросить, – начала я, и он застыл. – Про Морган. Что это было? Я не понимаю, зачем тебе это было нужно, если?..
Он опустил глаза.
– Знаю. – Он говорил тихо. – Я совершил глупость. Не подумал как следует.
Он сделал вдох, задержал дыхание, выдохнул, прошел мимо меня, и упал спиной на постель. Плед, которым я укрыла его в тот вечер, был аккуратно свернут и лежал в ногах.
Эммет уставился в потолок. И не шелохнулся, когда я прилегла рядом. Пружины матраса прогнулись под нашей тяжестью. Мы лежали на расстоянии вытянутой руки, разделенные потоком мыслей. Я повернулась и увидела его сжатые губы.
– То, что я сейчас скажу, может сказать только настоящий мудак. – Он не смотрел на меня. – Может, потому что я он и есть. Ладно, было так: я подумал, что с Морган у меня встанет. С ней я могу полностью отключить голову, и… у меня все получится.
– Подожди. – Меня бросило в холод. – Ты что?.. Я правильно?..
– Нет, у меня уже было. Я не девственник. Во всяком случае, если иметь в виду… – Он замолчал. – Иметь в виду то, что называется половым актом.
Я не решалась попросить рассказать дальше, хотя не была уверена, правильно ли я его поняла.
– О’кей. – Эммет прикрыл глаза, как будто хотел сказать: Да какая уже разница. – Я был девственником до последнего класса школы. Так получилось. Каждый раз, когда дело доходило до постели, у меня начиналась паника. И тут эта девочка на вечеринке, вообще-то чудом было уже то, что она меня поцеловала. Мне даже в какой-то мере понравилось, и я увидел для себя шанс. Я ответил ей, все как положено. Представь себе дом, полный пьяных подростков, большинство из них я знал только по имени. Она не была сильно пьяной, и в какой-то момент мы оказались в кровати. Сначала она сорвала одежду с себя, потом с меня, а я, не переставая, думал о том, что у меня даже презерватива нет, не говоря уж о… Ну вот, а потом… Я не смог. Она подняла меня на смех. Спросила, нравится ли она мне, и если да, то в чем дело. А я не знал, в чем дело, знал только, что хочу немедленно сбежать и не вспоминать больше. На следующий день вся школа была в курсе. Что у меня даже на Тару из команды чирлидеров не встает.
Он резко замолчал, а у меня внутри все сжалось.
– Я знаю, это чисто психологическая проблема. Наедине с собой у меня получалось, то есть… О господи. – Эммет спрятал лицо в ладонях. Грудь ходила ходуном. Он продолжил: – И чем дальше, тем глубже становились комплексы. В самом начале учебы я пошел на вечеринку для первокурсников, я хотел покончить с этим. Думаю, в тот вечер у меня получилось. Но я был пьяный и ничего не помнил. Во всяком случае, на следующее утро я проснулся рядом с голой женщиной и нашел презерватив. То есть это случилось, но легче не стало.
Ох, Эммет… Я закусила губу и промолчала, дав ему возможность закончить.
– А с Морган было по глупости и от отчаяния. После того первого раза я спокойно отгонял все мысли на этот счет, но комплексы никуда не делись. Я думал, если у меня получится на трезвую голову, я успокоюсь. Какое-то время я переписывался с девушками в тиндере, но стоило завести разговор о встрече, я всякий раз впадал в панику. В конце концов я сказал себе, что подожду, пока не встречу ту самую. Но когда Морган пришла на семинар, я вернулся к своим мыслям. Она… опытная и легко ко всему относится. Я подумал, мне так будет проще, близко мы не знакомы, но она знает, что делать, и мне остается просто… подыграть. Я не хотел напиваться, или, по крайней мере, не до такой степени. – Он сжал челюсти. – Ну и ты помнишь, чем закончилось.
Я молча повернулась к Эммету, чтобы он видел, что я его слушаю.
– Такие дела. – Эммет пожал плечами. – Теперь ты знаешь все. Что мне двадцать один год, а проблемы у меня, как у четырнадцатилетнего.
– У тебя проблемы человека, воспитанного в обществе токсичной маскулинности, вот и все.
Эммет посмотрел на меня, и я поняла, что произнесла это вслух. Но в конце концов, ведь так оно и есть, поэтому я села на кровати и продолжила:
– Ты знаешь, вообще-то большинство людей в курсе, что женщины имитируют оргазм, а не кончают как по команде. Это не замалчивается, женщины говорят об этом между собой. При этом мужчин почему-то принято считать такими секс-машинами, у которых эрекция возникает при виде бугорка под одеждой, а уж при виде обнаженного тела – тут совсем тушите свет.
Эммет не шелохнулся.
– Но почему-то никто не говорит о том, что у мальчиков это тоже не чистая физиология и что не всегда получается. Тут нечего стыдиться, Эммет, и не важно, кто тебя в этом убедил. Прекрати так думать. Я имею в виду, что я, к примеру, могу тут спокойно полежать, отдаться, думая о своем, ни капельки не возбудившись при этом, а ты… А тебе в лепешку нужно расшибиться, чтобы… Меня это так бесит!
– Я сам к этому пришел.
– Сам-то сам, но если бы эта идиотка из выпускного класса сказала что-нибудь типа, эй, все нормально, было бы так же? Может, твоя голова как раз умнее тебя, и у тебя получится, когда ты будешь уверен в себе? В этом случае ты бы тоже переживал и убеждал себя, что с тобой что-то не так? Это все манипуляции, и самое плохое, что понимаешь это лишь годы спустя, потому что кто-то однажды хитрым образом заронил эту мысль и посеял сомнения.
Я раскрыла слишком много тайн. Слишком. Но не могла остановиться. Я вошла в раж, и Эммет, поначалу испуганный, начал понимать, что к чему.
– Ты знаешь, о чем говоришь, – произнес он. Это не был прямой вопрос, но в нем прозвучало желание получить от меня ответ.
Я пожала плечами:
– Возможно.
– Нам не обязательно это обсуждать. Сейчас, во всяком случае.
Я свернулась калачиком. Эммет только что поведал мне сокровенное. Оно заставило меня по-новому взглянуть на него. Я уже достаточно его знала, а он меня не знал совсем. И это было нечестно.
– У меня были отношения, которые начинались как серьезные, но все кончилось плохо, – сказала я.
Эммет помолчал, не проронил ни слова, ни одной избитой фразы не позволил себе. Только повернул ко мне лицо, приподнял подбородок. На меня смотрели теплые темно-карие глаза и требовали, чтобы я продолжала говорить.
– Я больше не хочу этого. Власти надо мной. Зависимости от другого человека и его желаний. Думать только о его желаниях, а потом ощущать пустоту, когда… после того, как все закончится.
– Понимаю. – Эммет продолжал смотреть на меня.
– Поэтому я не хотела серьезных отношений. С Коулом и с другими был просто секс, ничего, кроме секса. Потому что это легко. Потому что не надо говорить ни о чем важном и отдавать частичку себя.
