– Как же меня достали твои нападки! – голос Тора опять набирал обороты. – Опять ты делаешь свои дурацкие выводы, не дослушав до конца.
– Мои выводы не дурацкие! Иди, поищи в другом месте замену своей безупречной погибшей жене! – она знала, что этими словами ставит точку в их запутанных отношениях, но не смогла остановить себя. – А я выйду замуж за какого-нибудь фермера, рожу ему пару детишек и больше никогда не вспомню о тебе и не потому, что ты опять сотрешь мне память, а потому, что ты для меня ничего не будешь значить.
Тормент так резко вскочил, что кресло опрокинулось с грохотом.
– Прекрасно, именно это мне и нужно было – увидеть тебя снова и убедиться какая ты сука.
Он развернулся и выскочил за дверь, не дав ей сказать и слова, да она и не смогла бы произнести ни одного звука. Горло сжалось от сдерживаемых рыданий, и как только дверь палаты с грохотом захлопнулась, Элен опустилась на кровать. Плотину, наконец, прорвало.
Выбежав из палаты, Тор затормозил, когда на глаза попались часы, которые показывали всего полчетвертого дня.
Проклятье!
Но возвращаться к этой ведьме, он ни за какие коврижки не собирался. Резко сменив направление, Тор прошел в больничное кафе. Усевшись за стол, заказал кофе и стал ждать наступления темноты, прикидывая хватит ли у него сил добраться до дома не вызывая подмогу.
Элен плакала, пока не кончились слёзы, и только после того, как ей сделали очередной укол, она забылась беспокойным сном. Когда девушка проснулась, в её палате сидела Николь, и у подруги были красные глаза. Она комкала в руках салфетку и напряженно следила за Элен. Девушка приподнялась на койке.
– Николь, что случилось? – голос больше походил на карканье.
Подруга встрепенулась и протянула ей скомканный клочок бумаги.
– Он оставил тебе это и ушел, как только часы показали восемь вечера, – Ники шмыгнула носом. – Извини, я прочитала.
Элен трясущимися руками расправила салфетку.
«Я хочу извиниться за свои последние слова. И, впредь, больше не стану тебя беспокоить. Живи нормальной человеческой жизнью, о которой ты мне и говорила. Я лишь желаю, чтобы ты была счастлива в своей новой жизни без меня. И не буду следить или преследовать тебя.
Всего хорошего. Т»
Слезы опять закапали из глаз, размывая слова на салфетке.
Только он мог написать такое обезличенное письмо, а нет, не письмо, записку.
Ники подсела и обняла подругу, а Элен разрыдалась сильнее, но в этот раз её было кому утешить.
Глава 13.
Несколько месяцев спустя.
– Ты беременна?! – Элен подпрыгнула на стуле, и половина посетителей в кафе обернулись.
– Тише ты! – шикнула на неё Николь. – Я даже Алексу ещё не сказала.
Подруга покраснела, а у Элен в груди вновь защемила боль. Бывали моменты, когда ей хотелось выть на луну от мыслей, что она потеряла, но девушка каждый раз засовывала их в самый дальний ящик сознания, чтобы можно было нормально жить. Она пыталась не думать о Торе и о том, что она упустила тогда, в больнице. Наладила свою жизнь, даже вернулась к написанию романа, а ещё прикупила квартиру в Французком квартале, в пяти минутах ходьбы от парка Джексона. Каждый день Элен гуляла в парке, благо погода на юге Америки позволяет не мерзнуть даже зимой. Часто под её окнами по вечерам пели свои песни афроамериканцы. Всё это отличалось от дома их семьи в Батон-Руж. Наверное, именно по этой причине она выбрала именно место для своего жилья здесь, а не какой-то респектабельный район с бутиками, паковками и детскими площадками. Где бы она каждый день смотрела на детей и думала…
– Элен, вернись ко мне, – голос подруги вернул её из своих собственных невеселый раздумий, как раз вовремя, но лишь за тем, чтоб опять вернуться к теме детей.
Такое впечатление, что все буквально помешались на детях.
– Да я здесь, просто задумалась, – ответила Элен, улыбка Николь потускнела.
– Ты думала о нем, да?
– Нет, я думала, как же прекрасна новая жизнь на новом месте.
– Конечно, как скажешь…
– Хватит обо мне, расскажи, как ты себя чувствуешь? – любое упоминание о Торе, до сих пор приносило острую боль. И только поэтому, Элен перевела разговор на более безопасную тему.
Пока Николь расписывала свои ощущения, Элен опять вернулась мыслями в события полугодовой давности. И сколько она не пыталась решить, как всё могло быть иначе, не один придуманных из вариантов не подходил. Ну, кроме последнего развития событий. Элен отмахнулась от этих мыслей и как раз вовремя.
– Смотри, Элен, – шепотом проговорила Ники. – Тот парень не сводит с тебя глаз, с момента нашего появления здесь.
Элен обернулась и столкнулась взглядом с темно-карими глазами.
Ну, не голубые, и то славно.
Парень улыбнулся, поднимая стакан в шутливом тосте. Губы Элен сами собой сложились в смущенную улыбку, но она отвернулась, пряча за волосами покрасневшие щеки.
– Он тебе понравился, – зашептала Николь, поглядывая в сторону незнакомца.
– Ничего подобного, – так же шепотом ответила Элен.
К их столику подошел официант и поставил ведерко с дорогим шампанским перед ними.
– Вам передали с соседнего столика, – он указал на незнакомца.
– Ого! – присвистнула Ники. – Какой шустрый парень.
– Я не возьму это, – сказала Элен официанту. – Верните, пожалуйста, обратно.
– Ты чего? Это же просто знак внимания.
– Я не желаю сейчас никаких знаков внимания, тем более с намеком на то, что мне хотят залезть под юбку.
– Блин, если бы твой Тор был здесь, я бы сама ему по башке настучала, – проворчала Николь.
– Он не мой, и никогда не был моим, – прошептала Элен, сам звук его имени ранил, как сто кинжалов. – И мы же с тобой договорились ещё тогда, что не будем обсуждать эту тему.
Николь опустила глаза, и тихо ответила.
– Да, прости меня. Просто мне не выносимо видеть, как ты отказываешь всем парням во внимании из-за того нереального красавца, который так хладнокровно оставил тебя.
– Николь!
– Да, прости ещё раз, больше не слова.
Они замолчали, каждая думала о своем.
– И чем же вам не понравилось шампанское? – раздался бархатный мужской голос возле уха Элен.
Девушка замерла, потом медленно повернулась. Парень с соседнего столика теперь стоял рядом с ней, вежливо рассматривая с высоты своего роста, но как не странно не подавлял им.
В отличие от Тора, – подсказало подсознание.
Она отмахнулась от этих мыслей. Молодой человек улыбнулся, и первой в себя пришла Николь.
