– Для Боба Дорэя я ожидаю оправдания.
– Неужели вы не сознаете, что почти каждый факт указывает на
виновность доктора Дорэя?
– Конечно, сознаю. Вы что думаете, я дурак?
– Да нет, – с ноткой уважения произнес Мейсон, – я просто
дал вам понять, что вы задали мне нелегкое дельце.
Брэдбери вытащил из кармана бумажник.
– После того как мы с вами обсудили ситуацию, – сказал он, –
должен признать, что это действительно нелегкое дельце и что должен хотя бы
сносно заплатить за него. Я дал вам предварительный гонорар в тысячу долларов,
теперь даю вашему секретарю еще две тысячи долларов. Я намерен дать вам еще, но
только когда присяжные вынесут решение о невиновности.
С ловкостью профессионального банкира Брэдбери отсчитал две
тысячи долларов и протянул их Делле Стрит. Та вопросительно взглянула на
Мейсона. Он кивнул.
– Ладно, – сказал Перри Мейсон, – в любом случае мы понимаем
друг друга. Хоть это приносит удовлетворение. И я хочу, чтобы вы поняли
следующее, Брэдбери. Я приложу все усилия, чтобы стимулировать благосклонное
решение присяжных заседателей. Однако я возвращаю вам слова, сказанные вами о
себе. Вы – борец. Я тоже борец. Вы боретесь за себя. Я борюсь за своих
клиентов. Когда я начну защищать Маджери Клун и доктора Дорэя, я буду биться. И
тогда ничто и никто меня не остановит на полпути!
Выражение лица Брэдбери не изменилось, только слегка
дернулась скула.
– Мне совершенно наплевать, – резко сказал он, – (простите,
мисс Стрит!), что вы делаете и как. Все, что мне нужно, – быть уверенным, что
эти два человека оправданы.
– Я немного в курсе того, на что вы ссылаетесь, мистер
Брэдбери, – возбужденно заговорила Делла Стрит, щеки которой пылали. – О, вы
совершенно ужасный и неприятный субъект. Мистер Мейсон занимался человеком,
которого вы ему поручили. Он сделал то, что…
– Успокойся, Делла, – сухо остановил ее Перри Мейсон. Она
поймала его острый взгляд и мгновенно смолкла.
– Вижу, она знает, – с некоторым удовольствием заметил
Брэдбери.
– Ничего вы не видите, – резко парировал Мейсон. – И я
доложу вам, Брэдбери, будет лучше и для вас, и для ваших клиентов, если вы не
будете совать свой нос куда не надо. Мы понимаем друг друга, и этого вполне
достаточно.
– Достаточно, – кротко согласился Брэдбери.
– Кроме того, – продолжал Перри Мейсон, – меня не устраивают
ваши замаскированные угрозы Делле Стрит. И я не потерплю, чтобы вы сделали хоть
маленькую попытку запугать ее, настаивая на встрече со мной!
– А я и не собираюсь больше с вами встречаться. Я уже сказал
вам свое последнее слово. Оно остается в силе. Не смею больше указывать, как
вам поступать. Но ответственным за результаты дела я буду считать вас лично!
Делла Стрит открыла рот и хотела было что-то сказать, но,
увидев мрачное лицо Перри Мейсона, осеклась.
Мейсон взглянул на Брэдбери.
– Ладно, – сказал он. – Я здесь выйду. А вы можете отвезти
Деллу Стрит в контору. Платите за такси вы.
Брэдбери кивнул.
– Квитанцию за гонорар вам выдадут, – сказал Перри Мейсон.
Брэдбери отмахнулся.
– Нет необходимости напоминать вам, что время не ждет.
Полиция официально открывает это кошмарное дело на доктора Дорэя.
– А известно ли вам, что уже установлено: доктор Дорэй купил
нож.
На лице Брэдбери выразилось удивление.
– Вы хотите сказать, доказано, что именно им куплен нож,
которым убили Пэттона?
– Да.
– О боже! – воскликнул Брэдбери, уставившись на Мейсона
широко раскрытыми глазами и забыв закрыть рот.
– Вы знали, что его машину обнаружили недалеко от места
преступления?
– Да, это я знал. Вот почему я твердил, что на него заведено
кошмарное дело. Но это уже бесповоротно, да?
Перри Мейсон пожал плечами.
– Могу я спросить, – осведомился он, – почему вы вдруг так
обеспокоены тем, чтобы доктора Дорэя оправдали?
– Это мое личное дело.
– Я полагал, что доктор Дорэй по отношению к Маджери Клун –
ваш соперник и вы совсем не испытываете к нему дружеских чувств…
– Мои чувства к доктору Дорэю никакой роли не играют в этом
деле, – с упреком заметил Брэдбери. – Вы адвокат, вы занимаетесь людьми,
которых обвиняют в преступлении. Я сказал вам, что буду ждать оправдания
доктора Дорэя и Маджи. Если они не будут оправданы из-за неопровержимых
полицейских улик, я намерен действовать через других адвокатов и посмотрю,
проявит ли суд внимание к реальным фактам и начнет ли новый судебный процесс.
– К фактам относительно запертой двери, – бесстрастно
уточнил Перри Мейсон.
– Правильно!
– Ну что ж, понятно… Не беспокойся, Делла, я бывал и не в
таких переделках, – усмехнувшись, повернулся к секретарше Мейсон.
– Но, – раздраженно начала она, – как он может…
Мейсон нахмурил брови и покачал головой.
– Делла, – значительно сказал он, – погода восхитительная.
– Да? – встрепенулась она.
– И, – продолжал Мейсон, – всегда, если тебе придется
обсуждать что-то с мистером Брэдбери, пожалуйста, говорите о погоде. Погода –
совершенно захватывающая тема для разговора. И почти неисчерпаемая. Прошу тебя,
следи, чтобы Брэдбери строго этого придерживался!
– О, не беспокойтесь, – сказал Брэдбери с обаятельной
улыбкой. – Я бьюсь с борцом, но не с женщиной. Я не могу не отметить, что ваша
секретарша…
– Погода, Брэдбери, – решительно прервал его адвокат, – в
это время года восхитительная… Необычайно тепло.
Брэдбери кивнул.
– А я должен уверить вас, – вставил он, – что не буду
извлекать выгоду из очаровательных маленьких промахов мисс Стрит…
Перри Мейсон открыл дверцу, вышел и, многозначительно
взглянув на безоблачное небо, приподнял шляпу.
– Возможно, к вечеру появятся облачка.
Брэдбери хотел было что-то сказать, но глухой хлопок
машинной дверцы отсек его фразу, а Перри Мейсон побрел по улице назад, к
проспекту.
Глава 13
Перри Мейсон поймал такси до аэропорта. В стеклянном зале,
напоминавшем аквариум, за справочным столом сидела молодая женщина. Через
десять минут она связала его с летчиком. Адвокат вытащил из кармана бумажник,
вынул новые хрустящие банкноты и протянул их пилоту.
