Викки тебе хвост открутит, волчара тупоголовая.
Самка будет недовольна?
Зверь спрятал клыки и втянул когти, раздумывая над неприятнымоткровением. И чем больше он старался разобраться, тем сильнее зудело под кожей ощущение, что сейчас он неправ. Что действительно нельзя убивать, но как же хотелось!
Вдруг вдоль позвоночника прострелило дикой болью и назойливое человеческое «я» затребовало тело назад. Протестующее рявканье потонуло в хрусте ломавшихся костей, а спустя мгновение по асфальту скребли человеческие пальцы.
— Твою мать, — откашлялся, с трудом поднимаясь на ноги.
А внутри все еще бесился волк. Рвал и метал, требуя выпустить его и прикончить ублюдка.
Булат крепче стиснул зубы и поднялся на ноги. Никогда еще ему не было так трудно возвращаться назад. Что за херня? Или это от того, что они оба приняли дочь и нашли интерес в одной женщине?
Булат растерянно осмотрелся по сторонам.
Зрители разбежались. И даже тот альфа недоделанный исчез. Только несколько охранников-людей терлись рядом. У одного половина морды красная — вспышка альфа-силы вызвала носовое кровотечение.
— Найти нарушителя, и вон с фэста, — прохрипел сквозь клыки. — Будет возникать, поговорю с ним еще раз.
Мужчины исчезли. А он направился к домику — менять изодранную одежду.
— Булат!..
Звонкий голос Джин раскаленным хлыстом ударил по нервам. И зверь внутри взвыл с утроенной силой — только этой суки сейчас тут не хватало!
— …Булат, одну секунду. Важный разговор!
Пусть засунет его себе в задницу! Он не собирался тратить время на идиотку, решившую, что ей все можно.
— Насчет твоей… О, черт!
В несколько шагов Булат оказался рядом. В последний момент через кровавую пелену перед глазами, но заставил себя сжать кулаки, иначе бы размазал дуру по асфальту.
— Насчет моей — кого? — прорычал, наступая на растерянную волчицу. — Еще раз хочешь побеседовать?!
Девка побледнела, стрельнула глазами по сторонам. А Булат боролся с искушением отвесить идиотке затрещину. О попытке волчицы сунуться к Виктории ему донесли в тот же день, и Джин чертовски повезло, что она не тронула рыженькую. Иначе бы он не посмотрел, что перед ним женщина.
До которой, очевидно, не дошел их прошлый разговор!
— А что с того?! — волчица упрямо вздернула подбородок. — Да, я хочу еще раз побеседовать! Связь с человечкой…
— Закр-р-рой. Пасть, — прорычал практически по слогам. — Тебя это не касается!
— Еще как касается! Мы же…
Булат шумно выдохнул — похоже, он переоценил умственные способности конкретной особи. Значит, надо объяснить так, как поймет она.
— Нет никаких «мы» и никогда не было. А теперь слушай меня внимательно, Джин. Да, я выбрал человека. Потому что так захотел сам. И мне плевать на запах, тягу и тому подобную хрень. На самом деле я чертовски рад, что всего этого нет. Что не приходится подчиняться требованию волка. Усекла?
Девка растерянно хлопала глазами, как будто ждала от него чего угодно, но не признания.
— С человечкой не может быть детей… — протянула неуверенно, но Булат слегка прищурился, и Джин заткнулась.
— Не может? Прекрасно! У меня уже есть Мэри…
* * *
Виктория выключила телефон, и запись прервалась.
Молча отдала мобильник обратно Локки, а пальцы почему-то дрожали. И внутри пусто до тошноты.
Нет, Булат говорил правильные вещи. То, чтобы хотела услышать любая девушка. Выбор по собственной воле, свобода от навязанного волком интереса — прекрасные слова. Для человечки. Только вот Виктория Джонс — тот самый лакомый кусочек, от которого не сможет отказаться ни один оборотень. А значит ни о какой свободной воле речи быть не может. И о детях тоже. Не то чтобы она ждала материнства — не думала даже, но если бы вдруг забеременела… наверняка это стало бы проблемой. Ведь у альфы уже есть Мэри.
— Эй, Пикси… — голос Локки звучал где-то на периферии.
— Мне нужно пару минут, чтобы собраться.
Кажется, друг хотел что-то сказать, но слушать Виктория не стала. Встала и пошла к домику.
Давно пора было это сделать. Их отношения изначально не имели права на существование. Булат слишком ценил свободу. Дорожил ей настолько, что выбрал человека. Ну а что? Запах никакой, залететь не может. Зато можно без проблем расстаться. Так почему бы не сделать это сейчас?
Жаль, не получится попрощаться с Мэри.
Перед глазами поплыл соленый туман. Как будто кусок от сердца отрывала, но так лучше для всех. Дочь альфа не бросит, суке Лауре не отдаст — это главное.
В домике Виктория быстро поменяла майку на прежнюю.
Надо спешить.
Охранники, о которых говорил Булат, бродили поблизости. Она и так еле скрылась от них, когда спешила на встречу с Локки. Сумела затеряться в толпе. И сейчас ей надо провернуть тот же фокус.
Виктория схватила сумку и последний раз осмотрелась. Надо вспомнить, может, что-то забыла, но в голове было пусто. Взгляд магнитило к постели, на которой прошло несколько коротких, но невероятно прекрсных ночей.
В мужских объятьях все казалось таким простым, а теперь… Да пошло оно к черту!
И драгоценная мужская свобода в том числе!
Виктория развернулась на пятках и вылетела из домика.
Это как пластырь — чем быстрее рванешь, тем меньше боли.
— Пикси, стой!.. — пыхтел позади Локки, пока она протискивалась сквозь толпу к стоянке.
Скоро выступление группы. Народу слишком много, это ей на руку. Где там драндулетина Локки? И почему перед глазами так мутно?
— …Пикси! — потянули за рукав.
Достало!
Виктория дернула рукой и, слегка повернув голову, процедила сквозь зубы:
— Или едем, или я сматываюсь без тебя, ясно?!
Локки сразу заткнулся. Вырвался вперед и повел ее к нужной машине.
Но едва они успели дойти — к ним начали протискиваться два охранника. Вот черт!
— Заводи мотор, — скомандовала парню. — Я разберусь.
Точнее, она очень на это надеялась.
— Проблемы?! — зарычала, как только оборотни подошли.
Мужчины явно не ожидали такой реакции. Переглянулись.
— Нет, но…
— Тогда по какому поводу задержка?! Мне нужно в город, срочно!
Один из оборотней нахмурился:
— Мистер Чаргоджаев знает?
— Это его не касается! — рявкнула зло. — Если нет других вопросов — попрошу освободить дорогу. Я хочу уехать. А вы не имеете права меня задерживать!
