— Ну да, ну да. То-то ты спать подальше в кусты уходишь.
— Пугать вас не хочу. — Буркнул возница, глядя на черноволосую девушку и облизываясь. — Так их можно?
— До лагеря потерпи.
— А покупатель не обидится? Я слыхал нужны обязательно девственницы, вроде как эти… ну знаешь… в Риме которые за огнём следили, забыл слово.
— Забыл и забыл, не забивай голову. — Буркнул охранник, порядком уставший от разговора. — Нет, главное, чтобы живые были и невредимые.
— Хо-хо! Эт хорошо, очень хорошо! А то я в этой глуши, да без баб!
— А как же повариха? — Вклинился охранник, бредущий у самой клетки.
— Так она разве женщина? Бабища! Руки толстенные! Она и медведя задавит, а меня тем более!
— Дурак ты, Мозгляк, женщина и должна быть большой! Худая и детей худых народит.
— Так мне не для детей…
— А ну, тихо, уроды! — Рыкнул третий охранник, одетый богаче и с клинком в золочёных ножнах. — Фонарь погаси. Мало ли кто тут ещё рыщет.
— Так ведь вол дороги не увидит! — Шёпотом протараторил мозгляк, суетливо туша фонарь.
— Животина и так дорогу помнит, а свет видно за добрую милю!
Свет померк, вол фыркнул, мотнул головой и продолжил идти. Люди замолкли, вслушиваясь в гул ветра среди лысых ветвей и хруст наледи под копытами. Одна из девушек залепетала через дурманный сон, заворочалась, скидывая солому и мелко дрожа, прижалась к соседке.
Тусклеющее небо ложится на скрюченные ветви, сыплет белой крошкой, постепенно превращающейся в пышные перья. Мозгляк торопливо накинул капюшон и закутался в плащ, выпустив поводья. Кожаный ремешок зацепился за деревянный рог, а вол, не замечая «свободы» продолжает идти.
Вдали тоскливо затянули волки, идущий последним охранник судорожно обернулся и со злобой сплюнул под ноги. Другой забрался в повозку и брезгливо накидал на девушек ссыпавшуюся солому. Над возницей пронеслась сова с мышью в лапах, исчезла в хлопьях снега.
— Интересно, — пробормотал Мозгляк, беря поводья и пряча локти под плащ, — сколько мы выручим за них?
Старший охранник свёл брови на переносице, хмыкнул и полуобернувшись зашевелил губами. Поднял руку и начала поочерёдно сгибать и разгибать пальцы.
— По двадцать золотых за штуку, и того две сотни монет… плюс бонус, плюс компенсация… мы ведь не выбились из сроков… так, да и товар хорошего качества. Значит, сверху накинут… и того, каждому выйдет по десятке, плюс в общак.
— Десять монет… — Пробормотал Мозгляк и причмокнул губами. — Совсем не плохо за неделю!
— Летом получали по тридцать. — Сказал старший, криво улыбаясь. — Конкурентов было меньше и не приходилось так далеко уходить от лагеря.
— Да, надо было раньше к вам прибиться… — Протянул возница, охнул и выкрикнул. — Это кто там?!
Впереди на дороге стоит фигура в сером плаще, высокая и широкоплечая, глубокий капюшон скрывает лицо. Вол замер, фыркнул и вопросительно обернулся на возницу. Охранники выстроились в ряд, озадаченно переглядываясь и сжимая рукояти мечей.
— Ты ещё кто? — Рыкнул вожак, делая шаг навстречу и вынимая клинок из ножен.
Незнакомец откинул капюшон, в полумраке сверкнули голубые глаза. Ветер затрепетал длинный хвост на затылке.
— Это неважно. — Сказал Орландо, распахнул плащ, показывая скьявону в опущенной руке. — Важно, что у меня есть вопросы.
Глава 30
Мужчины заухмылялись, возница засмеялся, хлопая по колену. Шестеро против одного, да у парня с головой беда! В лесу истошно заорал козодой, оборвался, будто испугавшись. Охранники обходят Орландо, примеряясь, как бы оглушить, дополнительное тело для продажи лишним не будет. Парень стоит неподвижно, глядя в глаза вожаку. Скьявона отражает свет восходящей луны, узким серпом прорезающей облака. Крылатая гарда серебрится, притягивая внимание тонкой чеканкой перьев.
— Мужик, — ухмыляясь, сказал вожак, доставая меч, — ты никак умом двинулся? С чего бы нам отвечать на твои вопросы?
— Ну, не знаю. — Ответил Орландо, пожимая плечами. — Желание жить?
— А ты смешной. — Процедил вожак, глаза опасно сузились, следя за сообщниками, готовыми кинуться. — Люблю смешных, можешь сам полезать в клетку.
— А если я не хочу?
— Мы тебя затолкаем, переломав руки и ноги.
— Какое заманчивое предложение… но, пожалуй, нет. Ребят, я теряю терпение. Есть среди вас разговорчивые?
— Бей его!
Двое бросились на Орландо с боков, занося топором для удара обухом. Третий побежал в таранную атаку, отвлекая внимание… Парень шагнул навстречу, топоры свистнули за спиной, дёрнув плащ. Сверкнула скьявона, и голова бегущего отлетела в темноту за деревьями. Тело пронеслось мимо, ударилось о товарища и повалило в грязь, заливая кровью.
Орландо развернулся на носках и наотмашь рубанул по ближайшему. Разбойник закрылся топорищем, но клинок в последний миг, свистнул рядом и скользнул под блок. Острие прошило горло под челюстью, бандит захрипел, таращась на убийцу. Выронил топор, ухватился за клинок, распарывая ладони. Орландо пошёл полукругом, вынуждая умирающего поворачиваться на месте. Резко выдернул и пинком в живот опрокинул на спину.
— Всё ещё никто не хочет поговорить? — Зловеще спокойно спросил парень, оглядывая оторопевшую тройку.
— Я буду говорить! — Проверещал Мозгляк, подскакивая на козлах, вскидывая руки.
— Отлично. — Сказал Орландо, криво улыбаясь и поднимая скьявону. — Ты спрячься, а остальные, вы мне не нужны.
Мозгляк юркнул под телегу и сжался, уткнувшись лицом в мёрзлую грязь. Зажал уши, но продолжил слышать крики товарищей и смачный хряст рассекаемой плоти и разрубаемых костей. Перед телегой рухнул вожак, с рассечённым основанием шеи. Засипел, протягивая руку к предателю, но застыл на полпути. Пальцы судорожно сжались, ломая корочку льда и оставляя борозды.
— Выползай.
Голос незнакомца резанул по ушам ледяной бритвой, Мозгляк затрясся всем телом, но подчинился. Привалился к борту телеги, прижимая руки к груди и глядя на парня. Тот сидит на двух трупах, наваленных друг на друга, стопу на колено и вытирает клинок о меховую накидку.
— Куда везёте девок? — Спросил Орландо, заглядывая в мелкие, блестящие ужасом глазёнки.
— Так это, в лагерь… — Пропищал Мозгляк, прикидывая, а не броситься ли в лес. — А потом на условленное место.
— И что дальше?
— Ну это самое… приходят мужики в синих плащах, забирают товар и платят нам. А потом мы в город, гулять до следующей охоты. Всё.
Орландо поскрёб подбородок, сказал задумчиво:
— В синих плащах значит, Папские гвардейцы?
— Да вроде, фиг его знает, зачем им люди, но раз церковники, значится ничё такого.
