Дверь плавно отворилась, Винченцо вошёл склонив голову, чтобы не хрястнуться лбом о косяк. Осторожно прикрыл и оглядевшись, направился к Орландо. Высокий, черноволосый, с широкими скулами и мощным подбородком. Плечи укрыты выцветшим плащом, а на поясе покачивается меч в обвязанных ремешком ножнах. Работники провожают взглядами, прервав уборку. Один буркнул под нос, но рыцарь проигнорировал, опустился на свободный стул, напротив Орландо.
— Давно не виделись, брат. — Сказал мечник, отпивая из кружки.
— Давненько… — Выдохнул Винченцо, опустил взгляд в стол и добавил. — Мама умерла.
— Сочувствую. — Ответил Орландо, тоном, отметающим всякое сожаление.
— Отец тоже. Через полгода.
— От горя?
— Что? Нет… слетел с коня во время охоты.
— Жаль. Как сёстры?
— Живы, всё хорошо, я теперь несколько раз дядя. А Вис Висыча велел закопать, да и вообще тот дуб срубить… Орландо. Тебе нужно сдаться.
— И дать себя убить?
— Гвозденосец не будет тебя убивать. Ему приказали схватить и доставить.
— Думаешь, меня там по голове погладят? Сильно сомневаюсь, насколько мне известно, новый Папа назначил награду и пожизненную индульгенцию за мою голову. Буквально пропуск в рай.
Винченцо тяжело вздохнул.
— Ты не понимаешь. Его не убить, а он сделает всё, чтобы ты случайно убился от его рук. Я сам видел, как его протыкали мечами, а он даже не замечал!
— Мой удар заметил. — Ответил Орландо, пожимая плечами.
Винченцо сгорбился, став раза в два меньше ростом, пролепетал будто ребёнок:
— Я уже не понимаю, что делать… что вообще происходит? Почему меня вынудили искать тебя, помогать схватить? Что мне делать?
Орландо замер, глядя на брата, поставил кружку на стол и потянувшись, положил ладонь на плечо. Осторожно сжал и потряс. Юный барон Борсл поднял взгляд, мечник улыбнулся обнадеживающе и сказал:
— Я со всем разберусь.
* * *
Разговор постепенно оживает, уходя от проблемной темы. Орландо с улыбкой рассказывает о путешествии в святую землю из Европы пешком. Не считая краткого плавания на торговом корабле. Работники закончили уборку и торопливо скрылись вместе с бадьями. За стойкой появился хозяин, вздрогнул, увидев Орландо беседующего с рыцарем. Скрылся на кухне и вскоре вернулся, неся поднос плова с бараниной.
Поставил на стол и протараторив благодарность за спасение, поинтересовался, насколько мечник задержится. Орландо ответил что, до утра и вернулся к беседе с братом.
— А мальчишка откуда? — Наконец спросил Винченцо, указывая пальцем в сторону гостевых комнат.
— Выкупил у работорговца. — Ответил Орландо, загребая плов кусочком лаваша. — Захотел сделать доброе дело… а теперь, ну не бросать же его? Вот обучится немного и сам решит куда дальше идти и как жить.
— Ты знал, что он из благородных славов, сын их царя.
— Нет, мне это совершено безынтересно. Хоть сын императора Византии.
— Как знаешь, это могло бы пригодиться…
* * *
Терц взвыл от боли, выгнулся дугой хватаясь за шляпку гвоздя, торчащую из груди. Полоса металла проворачивается, увлекаемая светящейся рукой, по предплечье проникшей в спину. Её обладатель стоит над гигантом, окутанный золотым огнём.
— Ты думал, я не замечу? Говорили же, парень нужен живым.
— Так иди… и… хватай… я… убью… его…
— Ты слишком зациклен на прошлом, дорогой друг.
— Я клялся… что вырежу… всех потомков… Алариха…
Фигура покачала головой и резко провернула гвоздь. Терц застыл, беззвучно распахивая рот. Ладонь выскользнула из спины, оставив на коже красный, обожжённый след. Быстро зарастающий розовой кожицей.
— Потерпи. После того как мы закончим с ним, делай что хочешь. Главное — доставь в Око Бога. Срок, месяц, пока не прибыла Лилит.
— Ты и её нашёл? — Просипел Терц, с трудом поднимаясь.
— Конечно. — Ответила фигура. — Кто ещё сможет родить истинного мессию, как не идеальная женщина?
Глава 27
Терц сжал кулаки и хрипло засмеялся, глядя на истончающуюся фигуру, причинившую ему столько боли. Свет тускнеет и проступают контуры чешуйчатых золотых доспехов, волевое лицо и два крыла покачивающихся за спиной. От одного взгляда на них гвоздь заныл, а пронзённое сердце заколотилось с утроенной скоростью. Видение пропало вместе с ангелом, а римлянин тяжело поднялся с земли. Вокруг сгущается ночь, во мраке видны силуэты чахлых деревьев и далёкие точки домов. Небо черно и безлунно.
— Хотя бы не в истинной форме является… — Пробормотал Терц, потирая грудь и смахивая корочку запёкшейся крови.
Потрогал шрам, тянущийся наискось от левой брови через нос к челюсти. Края набухли, сочатся сукровицей, кое-где затвердевшей в красно-коричневый панцирь коросты. Клинок из копья Лонгина… опасное оружие. Гигант облизнул губы и улыбнулся, становится в разы интереснее. Опасность! Боже, как давно он не испытывал этого щекочущего чувства! Пожалуй, со времён схватки с Аларихом и междоусобиц с другими гвозденосцами.
Гигант выпрямился, повёл плечами разминая мышцы и принюхался. В прошлый раз о положении парня сообщала черноволосая дева, являвшаяся, как и ангел, видением. Значит, это всё-таки была Лилит… мог бы и сам догадаться.
В воздухе ощущается лёгкий аромат Крови Бога, почти исчезающий, но достаточно явный. Значит дурак не покинул город, тем лучше. Вот только теперь не нужно исхитряться, чтобы «случайно» зашибить. Достаточно доставить в… Глаз Бога? Где это вообще?
Терц выдохнул, мысленно проклиная ангела, высшим силам вечно не до мирских дел. А ведь мог и сам указать, где этот Орландо и куда его дотащить. Проклятье! Скажи крылатый о плане сразу, уже бы получил желаемое!
Отряхнув штаны, направился к городу, в темноте радужка глаз слегка светится красным, распугивая ночную живность. Прошёл через малые ворота, перепугав стражников и двинулся по узким улочкам. Остановился у двухэтажного глиняного дома, толкнул дверь и поморщился от сдавленных всхлипов, смешанных с рыданиями.
В углу на матрасе сжался молодой мужчина, ещё днём бывший гордым рыцарем. Волосы растрепанны, глаза воспалены, а лицо опухло, как от укуса пчелы. Губы постоянно кривятся, выплёвывая бессвязные обрывки слов.
— М-мертвы… все м-мертвы… как… как?! Почему… почему… мы же… я ведь…
— Где второй? — Рыкнул Терц, заходя внутрь. — Как там его… Винченцо?
— Б-б-барон Борсл ушёл прогуляться. — Пролепетал рыцарь, размазывая по лицу сопли и слёзы.
— Вот как… — Протянул Терц, глядя на дворянина с нарастающей брезгливостью. — Вставай. Мы идём за Бичом Божьим.
