Слева проплыла громада комплекса Бастион и выгнувшаяся в сумраке горой махина «Адмирала Ярда». Но я не смотрел, что сейчас происходит там. Изо всех сил извернувшись и прилипнув к стеклу, я пытался разглядеть, что твориться на узкой полоске песка, где упал наш шаттл. В какой-то миг мне показалось, что я увидел… маленькие фигурки сомкнувшиеся в кольце обороны за грудой рваного металла у самой кромки воды…
В этот момент тревожно заверещал автопилот. Я обернулся на его сигнал и обомлел: прямо передо мной катился невиданный водяной вал. Сейчас он был высотой не менее двух километров. Шаттл летел вровень с его верхней кромкой, взлохмаченной валами белоснежной пены. Волна была темно-зеленой, залитой солнцем и оттого прозрачной, как стекло. Вся эта невероятная масса катилась на побережье. Автопилот резко поднял машину и мегатонны воды прошли под нами в каких-нибудь нескольких десятках метров.
Я резко обернулся. В тот же миг цунами накрыло исследовательский комплекс и находящихся на побережье людей…
Глава 24
…Я падаю в бесконечности глубокого космоса. Мимо проносится непостижимая ткань гиперпространства, видны натянутые струны его квантовой конструкции. Оно освещается вспышками белого ледяного огня, возникающими вдоль струн. Я падаю. Неожиданно в ткани подпространства возникает огненный портал, похожий на бушующую солнечную поверхность. Охваченный огнем, он расширяется до невероятных размеров и исчезает, оставив прозрачное окно в ткани пространства, дав возможность увидеть, что ждет меня внизу.
Там раскинулась спиральная галактика-монстр, зажав в мохнатых рукавах-кольцах россыпи чудовищных темно-красных звезд. Я падаю навстречу им…
…С тех пор, как я оказался на Рогероне, этот сон преследовал меня каждую ночь. Каждую ночь я бесконечно падал внутри пространства, наполненного таинственной музыкой квантовых струн, таких же бесконечных, как и она сама. Я так никогда и не завершал падение, просыпаясь в холодном поту. Сегодня я вырвался из подпространства и полетел навстречу звездам в первый раз…
Окно гостиничного номера заметно сдвинулось вправо. Очередная трансформация. Я никак не мог к ним привыкнуть. Яне понимал логики рогеронского города. Бесконечного, как падение в моем сне, совсем ни похожего ни на что. Городские кварталы почти ежедневно меняли свои очертания; площади, скверы, парки то появлялись, то исчезали; улицы меняли длину и ширину, а подчас и направление в связи с очередной «текущей необходимостью».
Объяснить это на словах или, как говориться, на пальцах, будет непросто. Это надо видеть. Впрочем, даже увидеть данное действо было нелегко: как правило самые крупные глобальные трансформации происходили по ночам. Днем можно было видеть лишь небольшие косметические трансформации вроде изменения ширины тротуара или смены этажности офисных и торговых центров.
Все дело было в особых совершенных метаматериалах, способных менять заданные свойства и форму, преображаясь в одно мгновение по сигналу, приходящему из центра, использовавшиеся буквально во всем. Умные материалы представляли из себя некие «капсулы» разумной материи. Из них, как из строительных кирпичей изготавливались все материалы. Подчиняясь сигналам особой системы, охватывающей планету, они за минуты меняли привычный городской ландшафт, превращая фабрики в дороги, а офисные пространства в комфортабельные зоны отдыха. Конечно, трансформации происходили не везде. К примеру, личное пространство никогда не подвергалось трансформациям. Поэтому человек, заснув вечером в своей квартире в центре города не мог утром проснулся на его окраине. Но общественные пространства перекраивались кардинально. Как во всем этом разбирались рогеронцы оставалось загадкой. Но человеку со стороны все это казалось диким и непонятным.
На первый взгляд, все было подчинено «текущей необходимости». Производственной, транспортной, экономической. Перенаправляя потоки машин и людей, меняя ландшафт чтобы добиться поставленных правительством задач, рогеронцы научились избегать пробок, ненужных трат энергии и ресурсов и несмотря на столь сложный механизм свели к минимуму риск техногенных катастроф. Впрочем, если задуматься иначе и быть не могло — только в одном центральном районе проживало не менее ста миллионов человек!
Планета Рогерон представляла собой невероятный мегаполис. Квази-город, раскинувшийся в обоих полушариях. Даже моря здесь казались городскими прудами, окруженными набережными. Конечно, были тут и реки, озера, парки. Даже океан в южном полушарии на голубой поверхности которого плавали зеленые острова с вздымающимися над ними белоснежными иглами небоскребов.
Зато здесь совсем не было полей, садов, аграрных комплексов, представляете? Все что можно вырастить и употребить в пищу выращивалось на орбитальных фермах, вращающихся вокруг Рогерона и сверкающих по ночам на фоне звездного неба подобно крупным бриллиантам.
Я снимал номер в гостинице в самом неприметном районе около центра города и изнывал от скуки. Затаиться… Лечь на дно… Никогда бы не подумал, что эти слова из шпионских фильмов будут иметь отношение ко мне. Я понял, почему Учитель избрал для меня именно это место — для того, чтобы избавиться от слежки, Рогерон подходил идеально. Здесь не требовалось никаких регистраций, никаких идентификаций или проверок комлинка. Абсолютно никаких! И уж тем более не требовалось ставить никого в известность о месте своего пребывания. Тут и адресов в привычном понимании не было.
А в городе без адреса легко спрятаться. Плюс бесконечные трансформации, изменяющие ландшафт, превращали его то в тенистый кампус, то в лес стеклянных небоскребов. Лишь небо оставалось одним и тем же — днем, голубая синева с редкими облачками, ночью — звездный бархат, сияющий бриллиантами орбитальных ферм, теплиц и садов.
Я вспомнил инструктаж в полутемной кабине шаттла, спасшего меня с Бастиона, перед тем как он высадил меня в пустынной части космопорта Рогерона. Очевидно, такой ход был изначально придуман Учителем, черты лица которого, приобрела трехмерная голограмма ИскИна, парящая над консолью управления. Такого совершенного ИскИна мне еще не доводилось встречать. Разговор с ним совершенно не отличался от общения с настоящим человеком. Такой ИскИн уж точно бы прошел тест Тьюринга, да и вообще какой угодно тест. Рассказав о месте моего пребывания, он добавил:
— И вот еще что, — виртуальный Зукерн взглянул мне в глаза. — Иностранцы на Рогероне должны платить за некоторые вещи — например, за отели и кафе. Я установил на твой комлинк крипто-кошелек. Ты сможешь расплачиваться с него в терминалах.
— И какие валюты в ходу на Рогероне? — с улыбкой спросил я, припомнив свое увлечение майнингом и небольшую ферму из десятка видеокарт. — Биткоин принимают? Или эфириум?
— И биткоины тоже, — вполне серьезно подтвердила голограмма Зукерна после секундной заминки. — Ты думаешь, все эти ваши криптовалюты сами по себе появились? — Виртуальный «Учитель» хитро усмехнулся. — Нет, это являлось одной из составляющих по вовлечению твоей планеты в систему Галактического Содружества. Криптовалюта — это всего лишь средство расчета. А как ты думал объединить финансовые системы сотен звездных миров?
