В следующее мгновение похожее на вечность — настолько глубоким и полным было ощущение — меня захлестнул поток видений… или правильнее было бы сказать, чувств. Радость и боль, гордость и недоумение… Рождение и первая победа… горячий спор и нежная любовь… Страх и ненависть… надежда и желание…
Передо мной расстилался бесконечный океан жизней. Живая Вселенная, населенная триллионами людей, называющихся человечеством. Я не видел их, но чувствовал — всех и каждого. Одновременно. И чувства эти складывались в образы: вот, кто-то на кухне ведет неторопливую беседу; кто-то собирает в школу ребенка; начальник отчитывает подчиненного; охотник выслеживает в джунглях добычу…
Волной всплывали из неведомых темных глубин, о каких мы даже не имеем представления, сокрытые в них чувства-видения тайных нереализованных желаний, спрятанных глубоко в подсознании. Обладание богатством, сексуальное вожделение, жажда власти…
Длись это чувство дольше — оно могло испепелить человека. Или наоборот — сделать его всемогущим. Ведь оно давало тому, кто контролирует его невероятную власть — власть над человечеством.
В этот миг (время здесь не играло роли) я понял, что на миллисекунду мне и в самом деле позволили стать Стоящим на Вершине! Я чувствовал и знал то же что и он. При этом понимал — что мне приоткрылась лишь малая часть того, что доступно ему. Впрочем, я не сомневался, что это существо способно уничтожить меня лишь силой мысли. И просто играет со мной как кошка с мышкой.
…Чувства складывались в блоки, фреймы, укрупнялись, разделяясь на категории. Их поверхность мерцала как звездное небо. Это бурлил эгрегор в ментальном котле эмоций человечества. Нейтральные, лишенные бунтарского духа чувства — составляющие большинство этого океана — получали поощрение. Эмоции, идущие в разрез с генеральной линией, не выгодные сильным мира сего тут же мягко корректировались или подавлялись…
Стоящий на Вершине дирижировал этой глобальной симфонией чувств, наслаждался ее гармонией. Этому существу принадлежали все эмоции мира. Он мог быть каждым, оставаясь при этом собой.
«Добровольное рабство» растекалось по вселенной…
И вместе с тем от этого лишь острее чувствовалось одиночество этого существа. Такие, казалось бы, доступные ему человеческие жизни и судьбы были для него эмоциями чужих людей. Он всего лишь наблюдатель. И пусть даже в его силах внушить людям свою волю, он лишен настоящей духовной близости с кем-то из них…
…Максим Рязанцев! Вот значит, ты какой…
Раздавшийся в окружающем пространстве низкий торжественный голос, похожий на рокот могучего прибоя, казалось, заставил вздрогнуть основы неизвестного мира. Я осознавал, что на самом деле «слышу» лишь мысль, которую мне позволили услышать.
«Твои друзья все уши прожужжали тебе о том, каким чудовищем является нейророй. Конечно! Ведь он лишает людей свободы совершать глупости! Но ты сам видел, что доступно Стоящему на Вершине. Будь со мной! С твоей силой ты способен принести немало пользы людям вселенной! Только подумай: сколько людей положили свои силы, чтобы создать величайшую из систем, созданных человеком! А вы хотите разрушить их творение! Но зачем? Разве плохо, если все довольны своей судьбой? Что каждый тратит свои способности на пользу всего общества! Что такое свобода? Всего лишь самообман! На самом деле это тяжелое бремя ответственности за свою жизнь. У тебя же будет все, о чем только можно мечтать… Каждый человек в галактике раскроет тебе свои тайные желания, и ты сможешь выбрать для него наилучший путь…».
Сладкие речи словно отравляющий голос Сарумана проникали в душу, сеяли в ней сомнения, способные повергнуть человека в смятение. Хотелось соглашаться с ними, ведь в них звучали правильные слова. Воля и мысль незаметно затуманивались.
…А может взять, да и согласиться? Предать все свои наивные убеждения. Забыть, все доброе и вечное, что пытались привить близкие люди? В самом деле: чем таким ценным наградила меня эта жизнь? Возможность работать за жалкие крохи от зари до зари, приумножая состояние ушлых хозяев? Школа, институт, офис, ипотека… И дальше — рутина, бег по замкнутому кругу… А тут открываются безграничные возможности!..
Как сквозь туман доходил до меня странный звук. Только сейчас я смог распознать в нем голос Аридана Эйла:
«Макс, слышишь меня? Ты попал в сложную систему ментальной трансформации. Не поддавайся! Иначе станешь ее рабом!»
«Что произошло? — подумал я, стряхивая с себя сгустившуюся пелену ментального тумана и сознавая, что, слыша свой голос лишь думаю об этом. — И как я смог оказаться в этом месте?»
«Твоя сила намного превзошла ту, что мы ожидали. Вместе с волей Стоящего на Вершине она произвела столь мощный эффект, что ты физически переместился к нему. Ты смог телепортироваться за миллионы световых лет! Сейчас ты находишься в биореакторе вместе с ним. Мы даже не мечтали зайти так далеко! Пришло время выполнить свой долг, Макс! Стоящий на Вершине и нейророй должны стать историей…».
«Я должен уничтожить его… физически?! — спросил я, внутренне холодея от страха. — И занять его место?»
«Зачем? — Даже в такой ситуации Аридан Эйл счел возможным усмехнуться. — Одного диктатора сменит другой. Да и не смог бы ты сделать это. Биораствор в реакторе может превратиться в смертоносное оружие лишь от одной мысли Стоящего на Вершине. Нет! Уничтожить следует всю систему нейророя!».
«Для чего разрушать такую совершенную систему? — спросил я Проводника, все еще испытывая сильнейшее внутренне противоречие, выливавшееся в нежелание разрушать так мастерски выстроенную нейросеть. — Не лучше ли использовать ее для благих целей? Разве мы не можем захватить контроль над ней?».
«И скатиться до уровня новых диктаторов?! — саркастически произнес Эйл. — Нет, это мы уже проходили. Благими или порочными целями вызвано вмешательство, оно нарушает свободу выбора человека. Ты здесь для того, чтобы положить этому конец, разрушив нейророй! Но перед этим ты должен узнать, что хранит его тайный кластер. Мы должны раскрыть главную тайну, что скрывает эта сеть. И лишь затем уничтожить ее».
«Тайный кластер? Учитель не говорил мне ни о каких тайных кластерах. Разговор шел о том, чтобы уничтожить рой!».
«Нам следует узнать истинные планы его создателей, — произнес Эйл. — Такую сложную систему не стали бы создавать только ради контроля за человечеством. Когда мы проектировали рой, то столкнулись с тем, что часть информации была закрыта даже от нас, разработчиков. О том, что именно разрабатывалось, знал только отец нынешнего Императора».
«Разве Стоящий на Вершине допустит кого-нибудь к тайнам нейросети? Я ведь у него как на ладони!».
«Я поставлю барьер, отделяющий тебя от его внимания. Пока он будет разбираться, куда ты исчез, ты достигнешь цели. Готов?».
Я не успел ответить, как вокруг меня образовалась сфера мерцающей как стекло энергии, начавшая разбегаться в стороны, и я почувствовал, что Стоящий на Вершине действительно потерял меня из вида. Ситуация складывалась как в игре: в пространстве биореактора мы находились лицом к лицу, но в том квантовом мире, где шла наша дуэль, потеряли друг друга из виду.
