— Ногами шевели, — недовольно буркнул Воин, подталкивая меня вперёд.
Мы вышли из утопающего в зелени садика и направились к черному окну портала, так и висящего в воздухе.
— Плохая была идея, — Маг покосился на Воина, полностью игнорируя моё присутствие.
— Легенды не врут, — покачал головой Воин, а дальше пошел совсем уж непонятный мне разговор:
— А если это не он?
— Ты знаешь ещё кого-то, кто меняет мир вокруг себя?
— Типичный форточник.
— Пока всё сходится.
— Череда совпадений.
— А как же черная рука и желтый меч?
— Ему двенадцать, не двадцать!
— Бег времени замедлит он. В мундире, хоть и без погон! — с неожиданным жаром процитировал Воин, останавливаясь в шаге от портала.
— А как же дюжина братьев и род за плечом? — возразил Маг.
— Ну…
— Извините, — мне надоело смотреть на спорящих конвоиров, и я решил вмешаться. — О чем речь? Что за легенда?
Воин с Магом переглянулись, и Фред неохотно ответил.
— Всему своё время.
— Будь осторожен и не вписывайся в мутные схемы, — подхватил Джош.
— Совсем прижмет найди Макса.
— Он нам должен, если повезет, поможет.
— Не участвуй в боях.
— Не связывайся с зельеварами.
— Не сбегай.
Воин крепко схватил меня за предплечья, а Маг щёлкнул ключом.
Наручники на моих запястьях сменились широкими оковами. Вот только они были намного легче и какие-то теплые, что ли?
Единственным их минусом были болтающиеся звенья цепи.
— Татуировку, если решишься, делай только у Ворона.
— Цепи не свети.
— И не доверяй никому.
— Не реви.
— Не показывай боль.
— Не ведись на провокации.
— А что насчет…
Договорить я не успел.
Воин с Магом синхронно подтолкнули меня вперёд, и матово-черная пленка портала жадно всосала меня в себя.
* * *
— Заключенный, двести пятнадцать, не задерживаемся в кругу!
Этот портал отличался от всех телепортов, что я использовал до этого.
Помимо темных кругов перед глазами и головной боли, в теле появилась дикая слабость. А ещё дико хотелось выблевать только что съеденный обед.
Мне было так плохо, что я не сразу понял, что обращаются именно ко мне.
— Заключенный номер двести пятнадцать! Шевели ногами!
Меня кто-то схватил за руку и грубо дернул вперёд.
Чудом удержавшись на ногах, я пробежал вперёд, машинально сохраняя равновесие и со всего маха врезался в каменную стену.
— Левее, двести пятнадцатый! — в голосе невидимого пока тюремщика прорезались фальшивые нотки сожаления.
Но нет худа без добра. Столкнувшись со стеной, темные пятна сменились посыпавшимися из глаз звездами, и я мгновенно забыл про тошноту.
— Шевели ногами, говорю!
Проморгавшись, я посмотрел на орущего мне в ухо тюремщика и тут же пожалел, что съел обед дядюшки Луки так быстро.
Тюремщик был невысоким, сутулым, но от него так и веяло опасностью.
Судя по эмоциональному фону, этот одаренный ловил кайф от издевательств над людьми. По крайней мене сейчас он так и лучился довольством.
— Не знаю за что ты сюда попал, — доверительно сообщил мне тюремщик, дыхнув на меня дикой смесью чеснока и гниющих зубов. — Но явно не просто так. И здесь, будь уверен, ты получишь по заслугам!
Одновременно с последними словами, он дернул меня на себя, да так, что я врезался в тяжелую дубовую дверь.
Хорошо хоть в последний момент я сгруппировался и, вместо того, чтобы влететь в дверь ключицей, сгруппировался и подставил плечо.
Но всё равно, где-то в районе ключицы что-то хрустнуло, и тюремщик расплылся в довольной улыбке.
— Шевели ногами, немощь!
Очередной толчок, и я лечу вперед — в узкий коридорчик, выложенный из матово-черного камня.
На этот раз я ожидал подставы, поэтому успел выставить перед собой руки.
Впечатавшись в стену, благо хоть выставленные ладони смягчили удар, я зло покосился на тюремщика, на что он с предвкушением улыбнулся.
— Сопротивление при этапировании? — осклабился тюремщик и в его руке по волшебству появился кнут.
— Никак нет, — неохотно выдавил я, делая себе зарубку отомстить больному садисту.
Даже не так. ОТОМСТИТЬ.
Вжик!
Левую руку я вскинул перед собой за мгновение до удара.
Я не видел движения кнута, но мне было достаточно взгляда тюремщика, чтобы понять — этот ударит.
Так и случилось. Раскаленный хлыст жадно обвился вокруг подставленной ладони, и если бы не невидимая перчатка, точно бы располосовал мне руку до кости.
— Да за что?! — не выдержал я, отскакивая назад, и прижимая руку к груди.
Было не столько больно, сколько обидно.
— Вперёд пошёл! — заорал тюремщик, щелкая хлыстом рядом с моей ногой.
Бросив на него оценивающий взгляд, я стиснул зубы и повернувшись к нему спиной поспешил вперёд.
Вжих!
Удар кнута пришелся по спине, но я лишь прибавил шагу.
Хвала Древним с меня не сняли мой ученический мундир, и он сейчас буквально спас мою спину.
— Быстрее перебирай своими ногами! — тюремщик не скупился на удары, и я чуть ли не бежал вперёд, прикрывая затылок левой ладонью.
Этот мужичок однозначно больной на голову! И если при первом взгляде на него, мне показалось, что глубоко внутри скрывается душевная рана, то сейчас мне было плевать.
Это уже не тюремщик, это мучитель какой-то.
Сейчас, чуть ли не бегом двигаясь по узкому коридорчику, выложенному из черного не то камня, не то кирпича, я пытался вспомнить помещение, куда я попал.
В тот момент у меня перед глазами плясали черные пятна, но я успел заметить, что я оказался в круглой комнатке, из которой шло четыре коридора.
И мы сейчас, если я не ошибался, двигались по северному.
Вжик!
Очередной удар кнута заставил меня зашипеть от боли, и я мысленно пожелал тюремщику оказаться на моём месте.
Что-то не везет мне на круглые комнаты. Что суд, что портальный камень тюрьмы…
— Шевелись!
Чем дольше я находился в тюрьме, тем яснее понимал — и если здесь все тюремщики такие садисты, то у меня намечаются проблемы.
