– Главштаба занят, – щурясь от бесконечной рутинности, но одновременно и важности занимаемой им должности, проговорил один из стражников, лицо которого было иссечено оспинами и напоминало собою щербатый кирпич.
– Передайте, что докладывает один из патрульных юго-восточных направлений. Скажите, пойман важный свидетель по делу. Возможно, шпион, – спокойно отозвался им подтянутый боевой магус и мельком посмотрел на Альфреда.
– Не положено, – снова заявил его непреклонный собеседник железным тоном.
– М-м, тогда полковник Сантуа сам снимет с вас лычки, когда узнает, какие сведения из-за вас пропали, – всё так же учтиво, но уже с особой интонацией в словах подвёл итог их разговору Равустин и спустя пару мгновений добавил. – …Фамилия, младший лейтенант!
От такого полускрытого напора обоим стражникам стало явно не всё равно против кого выступать со своими дежурными фразами. И переглянувшись друг с другом пару раз, каждый из них медленно достал по волшебной палочке. После чего, всё ещё неуверенно повертев их в воздухе, оба они стали творить необходимые заклинания.
– «Сиа локк», – проговорил один из стражников, чтобы открыть скрывающие палатку тайные магические щиты. В то время как второй подошёл к небольшой подставке для заклинания света, стоявшей немного поодаль, и произнёс какое-то совершенно незнакомое Альфреду заклинание, которое, тем не менее, сработало как обычный световой шар.
– *Гхм*, почёт и слава, Господин полковник, – отрапортовал стоящий у подставки постовой страж, вызвав тем самым у паренька полнейшее удивление, когда поверхность этого шара вдруг начала вибрировать в такт его голосу, – докладывает дежурный.
– «Я же просил меня не беспокоить!» – тут же раздалось ему в ответ из вибрирующей поверхности шара, и Альфред замер, поразившись ещё больше. – «Ну, что там?»
Звучавший голос говорил быстро, но совсем уж искусственно, словно за него это делали тысячи плохо отлаженных струн, а короткое эхо, звучавшее после каждого произнесённого слова, делало саму фразу и вовсе труднопонимаемой. Но всё же это было вполне законченное устройство, работавшее на магических звуковых потоках. И даже Альфред, открывший для себя за последние пару недель целую новую вселенную и переродившийся в ней заново, не мог не отметить ту потрясающую быстроту, с которой развивались современные ему методы прогрессивной магической науки, находившиеся пока пусть даже и исключительно в руках военных.
– Здесь, как бы это… подошёл один из патрульных, – продолжал говорить между тем в светящийся шар несколько смущённый постовой страж, то и дело поглядывая на Равустина, – и доложил, что поймал кого-то с очень важными сведениями…
Глядя на него в ответ, конвоир Альфреда лишь разочарованно потёр ладонью своё лицо, показывая тому, что несуразней фразы и придумать было нельзя, после чего быстро проговорил беззвучными губами только одно слово: «шпион».
Но из шара уже донёсся невнятный ответ:
– «Ну так впускайте его уже, впускайте! Чёрт подери эту охрану…»– и вибрирование в шаре тут же прекратилось.
Недоумённо посмотрев в сторону Равустина ещё раз, постовой решил всё же выпрямиться, и, быстро отдав честь как положено, молча указал ему на вход, где стоял второй его товарищ.
– Благодарю. Почёт и слава, – сдержанно отсалютовал им подтянутый военный и, махнув своим сослуживцам, подался к занавесу. Подхватив паренька за плечи, те тоже заспешили вперёд, а Альфред лишь безвольно завозил ногами по земле, стараясь не думать о том, что могло ждать его дальше.
Внутри палатки командующего штаба оказалось довольно комфортно. Даже «слишком» комфортно, если сравнивать её шикарное убранство с устройством обычной полевой стоянки путешественника – заметил про себя Альфред, когда его глаза прямо с порога натолкнулись на висевший справа от него внушительных размеров ковёр, на фоне которого виднелись мягкие кресла и секретеры. Не мешкая, конвоиры Альфреда, не смотря на свои запачканные сапоги, медленно провели парня по белоснежно вычищенному паласу к искусственному камину, который горел как настоящий, не затрагивая при этом больших напольных ваз с сухими цветами, вмурованных прямо в его основание. А пока Альфред шёл, то также заметил, что в добавление к его бледному свету повсюду на стенах мерцали скрытые магические светильники бордово-жёлтого оттенка, напоминавшего собой тепло древесных стен. К тому же стоявший посреди палатки немыслимо закрученный узорами резной стол давал ясно понять всем солдатам, чтобы те на время отказались от любых грязных привычек, входя на порог к своему командующему. «Ха, как же… вычурно всё это выглядит! – усмехнулся про себя непокорный паренёк и вспомнил о том свинарнике, который ему до сих пор приходилось делить в телеге вместе с Джаргулом. А также о тех невообразимо чистых кабинетиках, которые он успел возненавидеть до глубины души со времён своего поступления в школу. Однако Альфред тут же осёкся дальнейших мыслей и только недовольно потупил свой взор, когда вдруг почувствовал, как отчётливое внимание, исходящее от маленького лысеющего человечка, сидевшего за резным столом в окружении целой кипы бумаг, папок и подставок с магическими перьями, буквально пробуравило его мозг изнутри.
– Почёт и слава, – быстро проговорил он, не сводя с Альфреда удивлённого взгляда, но обращаясь уже к его конвоирам. – Так в чём, собственно, дело, господа? Господин Арис? Я так давно Вас знаю и тут Вы вдруг так беспардонно отрываете меня от важных дел, да ещё и втаскиваете за собой этого грязного оборванца… Хотя, теперь я кажется начинаю догадываться… Где Вы откопали такое чудо?
Не совсем понимая, о чём идёт речь, подтянутый Равустин решил только медленно поклониться и предложить командующему свой короткий доклад:
– Почёт и слава, Господин Сантуа. Прошу нижайше прощения за мой неожиданный визит, но я посчитал, что в первую очередь это будет очень важно услышать именно Вам, минуя стандартные процедуры. Понимаете, этот необычный юноша был задержан нами у Белокамня. По его словам, он живёт рядом с этим озером, но на деле все местные жители, как Вы знаете, сторонятся того места по разным причинам. И это сразу же показалось мне подозрительным. К тому же его одежда явно…
– О, ну будет вам, мой дорогой, – по-свойски разговорчиво, но при этом до неприличия холодно и бесчувственно проговорил лысеющий человек. И медленно отодвинулся в своём кресле, чтобы сесть вполоборота к вошедшим, – как же вы могли не узнать форму домагуса?
От этих слов Альфреда тут же скривило.
– Хоккарианское отделение школ; коричневая черта у края означает, что он ещё не старшекурсник, а значит учится по общей программе либо в Амустерии, либо-о…
Тут обычно спокойное и даже пассивное лицо командующего немного напряглось, а в глазах засветился прозорливый огонёк. Привыкший думать и изъясняться быстро, Сантуа за годы свой службы приобрёл несколько типично бюрократических привычек, касающихся решения повседневных вопросов. Но когда он сталкивался с необычной ситуацией, его точно настроенная система взаимодействия с окружающим миром производила сбой и выдавала совершенно новый для него результат. Что, конечно, не могло не злить педантичного командующего:
