А тем временем весь личный состав его небольшого подразделения регулярной стражи потихоньку перешёптывался у Эримса за спиной, обсуждая слухи, подхваченные из неразборчивых воплей, услышанных кем-то в коридоре. Говорили о том, что то странное дело о поимке серийного убийцы с луком, подходящего под описание члена одного из тех самых «бандформирований», заведённое у них ещё в начале осени (которое тогда почти сразу же спешно закрыли, оповестив о нём лишь часть местной добровольной стражи), получило сегодня какое-то неожиданное продолжение. Свалившись на голову ничего не подозревавших об этом мелких городских патрульных.
«…Был пойман за незаконное ношение оружия? Неужели?! Прямо в Варгосе?» — одновременно и верил, и не верил своей коммуникационной магии капитан Мескольд, пока его подчинённые послушно возились у застрявшего на путях дымогона. Спешно собирая необходимые следы, они стройной цепочкой обшаривали с палочками целую кучу камней, невесть как засыпавшую панельную рубку, а также изучали разбросанные повсюду вещи, оставшиеся после эвакуации пострадавших пассажиров.
«Когда и как это случилось?.. Прием!.. Приём, ответьте!.. А, чёртов канал!»
— Проблемы, сер? — учтиво поинтересовался Ван Хауверс, носивший в их специальном отряде третий непорядковый номер и занимавшийся преимущественно установкой связи, а также передачей и обработкой информации.
— Да, то есть нет. Отставить дальнейшую настройку магических сообщений, — наскоро приказал ему капитан отряда и тут же, используя свою палочку, моментально «телепатировал» остальным:
— «Всем общий сбор у тяглового вагона состава. Повторяю: всем общий сбор у тяглового вагона!»
Как только магические волны его сигнала разошлись и собрали под серым осенним небом всю разношёрстную команду столичных военных, Мескольд стал нервно ходить взад-вперёд перед ними, изрыгая целые потоки ругательств, которые, впрочем, можно было назвать довольно невинными, поскольку капитан почти никогда в жизни не позволял себе подобных слов, так как их использование просто-напросто были не положены ему по уставу. Однако вскоре в его речи появились и более осмысленные высказывания, переданные с помощью всё той же общей «телепатии»:
— «Нас обошли! Обошли какие-то недоумки из местной поганой стражи! Как?! Как это могло случиться, мистер „Четвёртый“? Мистер „Третий“»?!
На такое неоднозначное обращение упомянутые члены его команды только неуклюже потупили взоры.
— «А я вам скажу как, — не унимался рассвирепевший невесть отчего Мескольд. — Плохо работаете, господа! Очень плохо! Чёрт подери… Какого лешего мы все торчим тут, когда один из замшелых представителей местных „собаколовов“ только что присылает мне депешу, в которой прямым текстом сообщает, что они успели засечь и чуть ли не поймать его раньше, чем мы! А ведь нас для этого специально готовили и нанимали. А ну, бросайте все свои дела, собирайте вещи — и молнией в самоходку! Живо, живо!»
— «Но разрешите обратиться, „Второй“, в чём же, собственно, наша провинность? — попытался было установить для себя в его воплях хоть какой-нибудь здравый смысл молодой Лейс, который неплохо сдружился с Мескольдом за последние несколько дней. — Ведь мы строго выполняли каждый Ваш приказ, не разглашали полученные данные и-и…»
От таких дерзких слов все остальные, более старшие члены отряда разом оторопели, поняв, что их сослуживец ненароком задел сейчас не самую уместную тему для разговора, так как попытался переложить часть вины на самого командующего операцией. И естественно это не прошло для него даром, поскольку даже всегда достаточно рассудительный Мескольд вдруг резко охладел от столь непривычных ему гневных чувств, подступивших к самому горлу капитана, и впал в своего рода меланхоличный ступор, после которого вымолвил только одну единственную фразу:
— Неделю на переподготовку, «Пятый», после прибытия в Кальстерг.
И, заткнув свою руку за чехол висевшей у него на ремне палочки, поспешно добавил ещё кое-что, «телепатировав» это одному лишь Лейсу:
— «Сравниваете меня с Коско, да? Тогда поверьте мне: после этой операции я лично буду настаивать на вашем исключении из войск национальной Магогвардии, вам ясно?!»
Спустя несколько минут торопливых сборов специальная чёрная самоходная карета особых войск Сентуса уже гулко отъезжала от места аварии дымогона, где они должны были провести за своими стандартными разведывательными процедурами не меньше суток. Огибая ухабы земляной дороги, проложенной сюда обычными упряжными каретами и телегами, которые всего пару дней назад забирали из этой глухой местности пострадавших пассажиров дымогона, самоходка достаточно медленно пробиралась назад. Пока желтеющие ковры полевой травы не вывели её из лесистого ущелья к куда более ровному и широкому полотну литого асфальта, проходившего здесь всего в нескольких километрах от диких и пока ещё необузданных властной рукой человека природных границ.
— До следующего поворота, мистер «Четвёртый», и налево. Там будет переправа, ведущая прямиком к Варгосу. От неё останется часа три, не больше, — командовал оператору расторопный голос Ван Хауверса, пока капитан Мескольд, ещё более хмурый и неразговорчивый, чем раньше, сидел у заднего окна самоходки, лихорадочно вспоминая детали внезапно полученного им сообщения. Пытаясь набросать для себя хоть сколько-нибудь удобный план, по которому можно было бы в кратчайшие сроки отследить и поймать этого опасного ренегата из прошлого и одновременно не опозориться перед начальством, глава отряда корил себя за то, что первая, официальная их версия о целой группе нападавших с треском прогорела.
В то же время практически все его подчинённые, за исключением, пожалуй что, получившего на сегодня свой главный жизненный урок Лейса, не переставали гадать: насколько сложнее может оказаться теперь для них эта проклятая операция, начинавшаяся всего лишь как простой правительственный приказ по наведению порядка в обычно неконфликтном, хотя и активно развивающемся сейчас северном регионе страны, изобилующем, скорее, природными ресурсами, чем бандитскими нападениями. Которые тем не менее смогли повлечь за собой прибытие сюда даже их специализированного отряда, решавшего обычно куда более серьёзные внутренние проблемы королевства.
Оглядывая Варгос с высоты, внимательный и немного замёрзший Гортер уже целый час пытался определить размеры этого некогда небольшого города, но каждый раз сбивался со своих теоретических измерений из-за новых грязных запахов, улавливаемых им откуда-то с севера. Или царившей внизу, под крышами, непомерной суеты, которая ни шла не в какое сравнение со всеми его прежними понятиями о таких вещах, какое бы селение Сентуса он ни посещал (если не брать в расчёт совершенно не отличимый от него сейчас Кальстерг). Снующие туда-сюда люди, неизвестно отчего раздражённые и вечно занятые всем на свете, спешили каждый непонятно куда, пока в толпе между ними витал отравляющий букет магических испарений, непременно остающийся после проезжавших иногда по дорогам безлошадных карет. А от целых верениц обычных упряжных экипажей каждый метр улицы был украшен конским навозом — и всё это отнюдь не помогало Гортеру в составлении точных ориентированных выкладок. Хотя бывший следопыт отчаянно старался преуспеть не только в этом, поскольку понимал, что вскоре его нутро уже не сможет выдерживать здешнюю обстановку, и ему просто необходимо будет вернуться в лес, чтобы восстановить потраченные им силы и попросту не сойти с ума.
