В учебнике написано, что процесс перерождения живых длится довольно долго. Несколько недель, иногда даже месяцев. И для этого не подходит простая собачья конура на заднем дворе оживленного трактира.
А тот мужик, которого убила Ланка? Откуда он взялся? Как смог пройти по городу незамеченным?! Мимо множества людей, мимо стражи, да еще ни разу ни на кого не накинувшись?! Он, мертвяк, у которого сразу после перерождения осталось только одно желание — убивать?! Он же не мог просто выйти из леса, спокойно миновать открытые ворота, пропереться, никого не тронув, через весь город и только тут внезапно проявить свою темную природу?
Но тогда что это? И как вообще в центре Рино мог взяться самый настоящий зомби? Да еще и не один, а в компании милейшего пса, который всего несколько часов назад весело игрался с внучкой хозяина?!
— Проверь девочку, — тихо велел Ланке Ник, тоже, похоже, подумав о том же. — Ниэль…
Я перехватила быстрый взгляд мага в сторону все еще находящегося в шоке нэла Торо и, глянув на него через «прозрение», отрицательно качнула головой.
Нет, с ним пока все было в порядке. Аура как аура, никаких повреждений, предвещающих нехорошие перемены. Возле него даже тех странных точек не было, которые все утро меня беспокоили. В том смысле, что во всем городе их хватало в избытке, даже вокруг нас, пока мы сидели на заднем дворе, кружилось великое множество, а вот внутри дома их почему-то не было.
И это, мягко говоря, настораживало.
Если в городе такой магический фон, то почему здесь он не нарушен? Или же дело не в фоне? Признаться, ничего подобного я раньше не видела и даже близко не могла представить, что бы это могло значить.
— Наверху все в порядке, — доложила вернувшаяся Ланка, а следом за ней со второго этажа выглянула испуганно прижимающая к груди Манюшку дочь нэла Торо, Мила. Следом за ней из соседней комнаты вышла такая же испуганная постоялица со второй девочкой. И я, глянув на всех четверых, самую капельку успокоилась — черных точек вокруг них тоже не было. Здоровые ауры, ровное изумрудно-зеленое свечение…
Ого!
Я чуть прищурилась, обнаружив, что в руке нэла Торо сжимает испускающий ровное белое свечение предмет. Совсем небольшой, может, с детский кулачок, но это явно была не простая магия. Точно такой же светящийся кругляшок, только поменьше, светился на шее Манюшки. А еще один… совсем маленький… лежал в левом нагрудном кармане ее деда.
— Что это? — спросила я, кивнув на судорожно сжатые пальцы Милы. — Амулет? Артефакт?
Та нервно улыбнулась.
— Подарок от мужа… перед тем, как уехать в столицу на заработки, он нам всем такие оставил, а я вот сегодня благословила в храме.
Мы с Ником одновременно кивнули. В моей голове при мысли о божественном благословении забрезжила смутная догадка. Но прежде чем она оформилась во что-то конкретное, под дощатым полом что-то зашуршало.
Присутствующие одновременно уронили взгляды вниз. Я при этом расширила радиус «прозрения» на весь дом, однако под полом было пусто. Ни чужих аур, ни ловушек, ни света охраняющих артефактов.
— Что там? — напряженно спросил Ник, обернувшись к хозяину дома.
Тот поежился.
— Подпол. Запасы.
— Еда обычно означает, что рядом обязательно трутся…
— Крыса! — в голос взвизгнула вдруг Мила. Ланка, топоча сапогами, кинулась вниз по лестнице. Мы с Ником резво крутанулись на месте, и… я даже сама не знаю, как так получилось, но я все же успела краем глаза заметить метнувшуюся снизу небольшую, но стремительную тень. Интуиция сработала сама. А может, это тренировки сказались? Но щит я активировала мгновенно. И только отшатнулась, когда в него что-то стукнулось, а потом с писком отлетело назад, гулко ударившись о гладко выструганные доски.
— Ниэль, в сторону! — гаркнула Ланка, пролетая мимо меня с уже занесенными клинками.
Я послушно сдвинула щит, чтобы подругу не задело. Заодно прикрыла им стоящего рядом мага и нэла Торо. Тогда как ведьмачка с воинственным воплем взмахнула мечами, и миг спустя атаковавшее нас существо рухнуло на пол повторно, превратившись из непонятного монстра в самую обыкновенную крысу.
— Ауры нет, — тихо сказала я, едва глянув на рассеченное пополам тельце.
А потом услышала, как внизу, под полом, скребется кто-то еще. Кинула непонимающий взгляд на мертвого грызуна, который даже во время нападения оставался для моего «прозрения» абсолютно невидимым. Сообразила, что в подвале, где хозяин держал припасы, крыса была наверняка не одна. После чего коротко выругалась и, не дожидаясь, пока доски под нами заходят ходуном, вскрикнула:
— Все наверх! Живо!
Ребята не заставили себя ждать, и только нэл Торо от неожиданности замешкался. Вернее, замешкался он лишь потому, что метнулся к стойке и выхватил из-под нее устрашающего вида мясницкий топор. Но когда из-под пола послышался отчетливый скрежет, а в центре зала доски аж выгнуло из-за напора снизу, стало понятно, что угроза намного больше, чем мы полагали. И остановить ее с помощью мечей или топора нам, скорее всего, не удастся.
Мы успели преодолеть почти половину лестницы, когда снизу раздался оглушительный грохот, и пол в обеденном зале попросту взорвался изнутри, раскидав обломки в разные стороны. Взрыв получился порядочный. Стой мы чуть ближе, кого-нибудь наверняка зацепило бы щепками.
Когда же я оглянулась, то оказалось, что посреди комнаты теперь зияла огромная дыра. И оттуда, плавно обтекая вставшие дыбом обломки, сплошным потоком выливалось настоящее серое море, при виде которого у меня все похолодело внутри.
Аур у крыс никаких не было. Все они до единой оказались мертвыми. Поэтому звуков не издавали, зато двигались при этом так слаженно и целеустремленно, что от этого становилось еще страшнее. Но что самое скверное, крыс было много… так много, что, пожалуй, они не могли в таком количестве обитать в подвале рачительного нэла Торо. Тем более что сам нэл, судя по его закаменевшему лицу, явно ничего об этом не знал. А пока этот оживший кошмар продолжал изливаться из его просторного подпола, только стоял и беспрестанно осенял себя защитным знаком, беззвучно шевеля губами и явно молясь, чтобы полчища тварей не ринулись на второй этаж.
Не знаю, помогла ли ему молитва, или же просто так сложилось, но в нашу сторону ни одна крыса даже головы не повернула. Разлившись по полу, словно живой ковер, они закрыли его почти целиком, после чего сплошной серой массой докатились до стен, рассыпались, какое-то время метались туда-сюда в поисках выхода. А затем первые из них добрались до входной двери, после чего вся крысиная стая в едином порыве развернулась и таким же сплошным потоком хлынула на улицу, где вскоре и исчезла, оставив нас пораженно оглядывать зияющий в полу «кратер» и мысленно благодарить светлых богинь за то, что на этот раз все обошлось.
Когда я повернулась и взглянула на столпившихся у перил людей, они выглядели не просто потрясенными, а парализованными от ужаса. Мила все так же прижимала к груди ровно сопящую дочку, чудом не проснувшуюся от грохота. Рядом стояла и, судя по всему, была готова грохнуться в обморок безымянная постоялица. Прижавшаяся к ней девочка вот-вот собиралась заплакать, но твердая Ланкина ладошка надежно закрыла ей рот, поэтому ни одного звука малышка так и не издала.
