И словно в ответ на эту вспышку Кровожадный Король также высвободился из плена чёрного пламени, поднявшись в воздух и зависнув напротив каменной плиты. Я уже понял, что между ними двумя было что-то вроде давней вражды. И по словам Ирмы в этом не было ничего удивительного, ведь Второй Король Света, бывший владелец Ниарсана, не раз сражался с Королём Глубоких и Тёмных Вод, создателем и первым хозяином Гуйара. И хотя полноценного сознания у живого оружия не было, старого противника оба, похоже, запомнили. Так что я бы не удивился, если и сейчас они, образно говоря, устроили что-то вроде соревнования на то, кто дольше продержится в предпробуждённом состоянии, что на самом деле было мне очень на руку.
Также эту странную идею подтверждало то, что Гуйар, оказавшись перед Ниарсаном, довольно загудел, а Надгробие Короля испустило волну ауры, полную недовольства и жажды боя. Однако в следующую секунду Кровожадному Королю, похоже, стало не до соревнований. Форма булавы тоже начала меняться. Пропадал блеск металла, заменяясь желтовато-белым цветом, исчезали обтекаемые линии основы, из которой «росли» заострённые лезвия, да и сами тоже теряли изначальный вид. Спустя пару минут напротив каменной глыбы висела обломанная с одного конца кость какого-то монстра со вбитыми в неё десятками акульих зубов.
И только теперь я понял. В процессе пробуждения живое оружие возвращалось к той форме, что имело изначально, до того, как его обработает мастер. Ниарсан не прятался за формой каменной глыбы, он действительно когда-то был куском камня. А Гуйар не с проста был настолько жаден до крови. Я мог живо представить себе, как его создатель, Камоалибоар, Король Глубоких и Тёмных Вод, который был акулочеловеком, использует кость убитого им монстра в качестве основы и втыкает в неё собственные выпавшие или выбитые зубы, чтобы использовать в качестве дубинки. Это потом, когда он стал Демиургом, облик Гуйара, пропитанного силой высшего существа, изменился и приобрёл более аккуратные и «классические» черты. Но изначально Кровожадный Король был самым примитивным из оружий, созданным с единственными мыслью и целью — убивать. Появившийся в моём сознании образ бескрайней бойни от горизонта до горизонта и кровавых рек, стекающихся к кости монстра с вбитыми в неё акульими зубами лишь подтвердил эту идею.
Всё закончилось минут пять спустя. Гуйар и Ниарсан, вернувшись к своему изначальному облику, сами подлетели ко мне и зависли в полуметре, словно приглашая взять их в руки. Что я и сделал. И, клянусь чем угодно, я давно не ошибался так сильно, как когда посчитал, что потеря части силы аспекта могла не окупиться. Из пары живых оружий в меня втекала мощь, в несколько раз превосходившая то, что я даже теоретически мог показать с использованием тех тридцати процентов силы аспекта. Но даже не это было главным. Я ощутил сознания Кровожадного Короля и Надгробия Короля наподобие того, как я ощущал разум Карадора. И даже без проверки мог представить, насколько это увеличит мой боевой потенциал. К тому же, как и драголич, эта парочка теперь могла действовать даже без моего вмешательства, руководствуясь своей волей и даже спасти меня, когда я сам буду не в состоянии защититься от угрозы. И почему Воплощения этим не пользовались?
Оставшиеся часы до начала операции я провёл в прекрасном настроении, несмотря даже на то, что боль от разделённого аспекта всё ещё не прошла окончательно, понемногу доводя до ума некоторых из своей армии. И когда условный будильник прозвенел сигнал к атаке, сомнений в успехе у меня не было. Тем более что успехом для меня были просто как можно больше поредевшие ряды врага.
Глава 234
Огромная пещера, в центр которой завис трон тьмы, за последние две недели разрослась до радиуса более чем в три километра из-за отголосков атак армии Демиургов. Так что даже с учётом того, что многие тёмные твари были очень немаленьких размеров, места для манёвра оставалось вполне достаточно. Впрочем, нам всё равно пришлось расчищать путь для прохода моего войска, достаточно узкие в большинстве своём тоннели мира тьмы не вмещали ни некро-драконов, ни зомби-червей, ни скелетов-великанов. К счастью, на том уровне силы, которым мы все обладали, обычный, пусть и пропитанный силой тьмы, камень, был очень условной преградой.
Нас почуяли где-то за полсотни километров до цели. Я, постоянно мониторивший происходящее вокруг трона, ощутил, как от скопления энергии отделился значительный, где-то в треть от общего количества, кусок, и двинулся нам навстречу. Тёмные твари полигонов решили поприветствовать незваных гостей. Что же, нам это было только на руку. Порционные сражения с армией Демиургов были куда выгоднее, меньше было шансов, что нас просто задавят числом.
Однако недооценивать противника тоже было нельзя, ещё и потому, что это была привычная для него среда, в отличие от большинства из нас. Так что, вместо того, чтобы сломя голову бросаться в бой, я приказал организовать защитное построение в уже «раскопанном» нами участке тоннелей. Способные проходить сквозь материю или сжиматься, протискиваясь в даже очень узкие проходы твари теней не должны были получить такое преимущество.
К сожалению, полностью избежать проблем не получилось. Облако энергии, что я ощущал, в котором уже возможно было различить отдельных тёмных тварей, за несколько километров до встречи с нами разрослось, расширилось и я едва успел отдать соответствующие приказы, прежде чем десятки тёмных тварей набросились на мою армию буквально со всех сторон. Главный удар всё ещё пришёлся на переднюю линию, но более половины оставшегося войска Демиургов вынырнули из пола под ногами моей нежити, просочились сквозь стены по флангам и рухнули из проходов под потолком. Если бы я не был к этому готов — в первые же секунды потерял не меньше четверти своей нежити.
Благодаря энергетическому видению я смог предупредить манёвр тёмных тварей. По флангам были расставлены великаны, чтобы принять на себя главный удар, в воздухе над войском удара врага ждали Воплощения, а от атаки снизу я взялся защищаться лично, создав широкое поле из тёмного пламени прямо под ногами своей армии. Но даже так множество мертвецов быстро расстались со своей несмертью. В гневе я наблюдал за тем, как распадается дождём из костей с таким трудом созданная нежить, но сделать с этим было ничего нельзя. Даже в этом диверсионном отряде состоял десяток Воплощений и полсотни Правителей, слишком много для моего наспех созданного войска. И пока тёмные твари врага не выбрались на открытое пространство, скрываясь в узких переходах, эффективность наших контратак оставляла желать много лучшего. Тем более что все «хорошие» твари теней отправились вместе с Веском в составе диверсионного отряда. Но долго терпеть подобную неравную ситуацию мне, к счастью, было не нужно. В тот момент, когда вражеские Воплощения и Правители оказались в раскопанной нами пещере, началась моя месть.
Ниарсан, после моей трансформации в боевую форму также выросший до размеров створки замковых ворот, всем своим весом, подкреплённым моей силой, врезался в пол пещеры. Однако камень, обычно с большим трудом выдерживавший просто мой со щитом вес и трескавшийся под каждым шагом, не сломался, а загорелся слабым белёсым сиянием, начавшим распространяться во все стороны подобно волнам от упавшего в воду камня. Мои запасы энергии резко пошли на убыль, но это было не важно. А способность пробуждённого Ниарсана тем временем уже покрыла весь пол пещеры и начала забираться на стены. Спустя ещё десять секунд, за которые упокоилось ещё несколько десятков моих мертвецов, мерным светом отливал уже и потолок, и даже воздух в паре километров позади нашей армии. И только тогда я позволил себе оторвать щит от поверхности камня и вскочить на Карадора.
