— Парень, будешь моим конём?
В ответ кетцалькоатль лишь вновь недовольно завизжал и бросился на меня, распахнув полный зубов клюв. Гадина… Гуйар трансформировался в форму щита и я, чувствуя, как всё внутри содрогается от боли, столкнулся с его черепушкой. Сделать, однако, всё удалось грамотно и вместо жёсткого столкновения получилось скользящее и нечисть пролетела мимо меня, шипя как миллион протекающих шлангов. Тем временем мне, используя её импульс, удалось набрать скорость и разорвать дистанцию, пока кетцалькоатль ещё не успел развернуться. Как можно быстрее, даже не дожидаясь полного превращения Кровожадного Короля, бросаюсь обратно, чтобы атаковать наиболее уязвимое место любой летающей твари — крылья.
К сожалению, пернатый змей, хоть и был мальком, инстинктами обладал дай бог любому матёрому и опытному зверю. За мгновение до того, как всё продолжавшая меняться поверхность Гуйара соприкоснулась с одним из сине-жёлтых перьев, кетцалькоатль, подняв настоящий ураган, закрутился волчком, уходя из-под атаки. Дважды гадина. Как же это всё некстати… будь у меня та сила, что я получил в результате вознесения, я бы скрутил эту змейку в тройной узел без каких-либо проблем. Но вместо этого мне приходилось по-настоящему выкладываться в сражении, и это бесило даже больше, чем непрекращающаяся дрожь в груди.
Летавший без использования магии, на чистой силе своих мышц кетцалькоатль, сложив в момент уворота крылья, неизбежно начал снижаться и я устремился следом, превращая Гуйар в огромный крюк. Пока змей не выправил свой полёт, мне нужно было схватиться за него и ни в коем случае не отпускать. Кончик крюка промелькнул буквально в полуметре от шкуры твари, она опять успела вовремя отдёрнуть свой хвост. Но на этот раз я ожидал подобного развития событий и использовал Усиление, создав похожий крюк из чёрного пламени, успешно вонзившийся между чешуйками. При этом мне пришлось сжимать зубы до скрежета, чтобы не заорать от боли, но это того стоило. Следующим движением я вогнал в плоть кетцалькоатля уже Гуйар и настал черёд уже змея вопить от недовольства и боли.
Однако этого было совершенно недостаточно. Ощущая себя объездчиком диких мустангов из-за того, что пернатый змей начал биться из стороны в сторону и хаотично размахивать хвостом, ломая деревья в лесу под нами, я начал продвигаться по телу кетцалькоатля вверх. Разделив Гуйар на два крюка, соединённых цепью, я вонзал их в промежутки между чешуйками, после чего, по крику змея убедившись, что остриё вошло достаточно глубоко, подтягивался и всё повторялось.
Когда я прополз метров сорок, начав уже терять ориентацию в пространстве из-за постоянных вихляний пернатого змея, он, похоже, всё-таки осознал, что сбросить меня не получится. Тем более что, чем выше я по нему залезал, тем меньше меня мотало, ведь я приближался к последней паре его крыльев. Так что он решил сменить тактику. Сложив все шесть своих крыльев, он бросился вниз, к верхушкам деревьев, начав крутое пике. Будь это просто огромная туша, падающая с неба, врезавшись в землю она бы превратилась в кашу из мяса и осколков костей, но телу кетцалькоатля, которое даже Кровожадный Король пробивал не без труда, подобное не грозило.
Стволы мачтовых сосен разлетались на щепу, земля и камни перемешались с небом и стало невозможно разобрать, где одно, а где другое. Мои голова, спина и плечи подвергались самой настоящей бомбардировке из всего вышеперечисленного, но, к сожалению кетцалькоатля, я тоже был не лыком шит. На самом деле, его тело было не многим прочнее, чем моё. Внутренние повреждения делали меня слабее, но они не могли ничего сделать с крепостью моей кожи и моих мышц. Другое дело, что человеческий организм в принципе значительно уступал телу нечисти, а в боевую форму я перекинуться не мог. Но уж с кусками земли, сыплющимися на голову, я справлялся без особого труда, разве что взбираться по спине пернатого змея стало сложнее.
Так, разрушая местный ландшафт и вроде как сровняв с землёй парочку деревень, мы провели ещё несколько минут. Я успел взобраться ещё метров на пятьдесят, оказавшись между второй парой крыльев, прямо посреди тела кетцалькоатля. И в этот момент тварь, похоже, наконец осознала, что я противник куда опаснее, чем всё, с чем она встречалась до этого. К тому же теперь изгиба её тела, похоже, хватало, чтобы согнуться восьмёркой и достать до меня как покрытым перьями кончиком хвоста, так и зубатым клювом. При этом он, наконец, остановился где-то посреди устроенного разрушения, что определённо было мне на руку, так как расчистился обзор и больше ничего не падало на голову.
Ничего кроме похожего на опахало великана хвоста и похожей на разломанный напополам остов галеона челюсти. Лучшим решением было бы просто соскочить с его спины, тем более что зверюшка теперь уже явно боялась меня и скорее всего бросилась бы наутёк, а не пыталась меня сожрать. Однако после стольких приложенных усилий я уже не собирался бросать своего будущего скакуна. А если я выдерну крюки из его тела, догнать улепётывающего кетцалькоатля будет нереально. Так что пришлось, проявляя настоящие чудеса изворотливости, широкими прыжками уворачиваться от атак, перебираясь то на бок, то на брюха пернатого змея, не забывая при этом продвигаться ещё и вверх по его телу.
В какой-то момент, где-то через минуту после того, как я добрался до передних крыльев, изворачивающейся под всеми возможными углами шеи стало недостаточно, чтобы он мог достать меня пастью. И несмотря на то, что атаки хвостом стали куда мощнее и разнообразнее, общая нагрузка на меня снизилась. А ещё минут через семь я наконец-то добрался до его головы, уместившись ровно между глаз кетцалькоатля.
В ту секунду, когда я, превратив один из крюков в длинный тонкий шип, вогнал его в череп пернатого змея и добрался до кости, тварь словно взбесилась. Перевернувшись кверху брюхом, она принялась неистово биться головой о камни, пытаясь, видимо, расплющить меня сначала о землю, а потом и о проступившие из-под неё камни. Но вместо того, чтобы навредить мне, он с каждым ударом всё глубже и глубже вгонять в себя Гуйар. Я, естественно, тоже не оставался в стороне, помогая ему не слишком сильными, но чувствительными ударами. И момент, когда кончик шипа дотронулся до мозга твари, стал финальной точкой нашего противостояния.
Замерев на месте в «замахе», кетцалькоатль начал медленно и осторожно выпрямляться. Вскоре он уже распластался на земле длинным прямым бревном, сложил крылья и, не прекращая дрожать, свёл на мне здоровенные выпирающие глазищи. Сомнений быть не могло, он сдавался мне на милость, умолял не убивать его.
— Вот так, хороший мальчик, — я выдернул шип и аккуратно похлопал кетцалькоатля по чешуе, вливая в его тело поток энергии крови. Это принесло немало боли, но змей, похоже, осознал посыл и прикрыл глаза, соглашаясь подчиняться. — Молодец. А теперь давай, на взлёт.
* * *
Раньше человеческий мир был разделён на огромное количество крупных и мелких стран, ревностно оберегавших свои границы и свои свободы. Но сейчас мир погрузился в хаос. Землетрясение, вызванное перестройкой всего континента, порушило неисчислимое количество зданий и погребло под обломками миллионы людей. А тех, кто выжил, активно отлавливали шастающие повсюду монстры, совокупная мощь которых многократно превосходила силу человечества. И, объективно говоря, всё это деление потеряло всякий смысл. Какой смысл делиться на страны, если и тебя, и твоего соседа не сегодня — завтра сожрут?
