— Я думала ты тут работаешь, — не стала вырываться она.
— Нет. Вернее, уже нет… — Меня вдруг осенило, что я же свободна. Даже дыхание сбилось, как захотелось сбежать. Но Рейн меня не отпустит. Будет рваться на части — с него станется. Но я слишком хорошо знала, что такое остаться без отца, который завел другую семью. Эта рыжая под мышкой тоже тому пример — слишком больно чувствовать концентрированное одиночество… Я взрослая, а его дочь еще можно спасти… И он ее не бросит.
Когда рядом раздалось посапывание, я улыбнулась, а по щекам покатились слезы…
— О, — тихо выдохнул Джастис, возникший так неожиданно, что я вздрогнула, поспешно растирая щеку свободной рукой. — Энди, что такое?
Он уселся передо мной на корточки и заглянул в глаза.
— Ничего не выйдет. У него… — Я сбежала взглядом на рыжую макушку и улыбнулась. — Ему ребенка восстанавливать…
— Восстановит…
— Перестань, — разозлилась я. — Я не заберу его из семьи, которой он нужен!
Джастис снова посмотрел на меня в своей манере, и я даже поймала себя на мысли, что надеюсь снова на его дар убеждения. Но он так ничего и не сказал, сдаваясь. И я тоже сдалась:
— Слушай, мне надо уйти… Тихо. Рейн не отпустит, и я не хочу, чтобы ему пришлось выбирать…
— Я этого не решаю, — напряженно нахмурился он.
— Я поговорю с тем, кто решает. А ты… прикроешь?
— Энди, вам нужно поговорить, — решительно возразил он.
— Не о чем…
— Ты представляешь, какое это мучение для мужчины терять избранную? — зло сузил он глаза. — Думаешь, это лучше?
— Он справится, — неуверенно парировала я. — А его дочь — нет.
Джастис протер устало лицо:
— Ты совершаешь ошибку.
— Одной больше, подумаешь…
Ким заворочалась в моих руках, и я заткнулась, задержав дыхание. Стало вдруг невыносимо приятно прижимать к себе измученного ребенка. Казалось, что уже не так больно мне самой… Когда же я так прикипела к этому горному коту, черт возьми?!
Я осторожно уложила Ким на кушетку, долго смотрела, как она тревожно спит… на ее ссадины, колтуны в волосах, сбитые пальчики. Когда в приемной послышалась новая возня, связанная с ожиданием очередного рейса вертолета, я последний раз глянула на Ким и выскользнула из палаты.
Сердце колотилось так, будто я снова была маленькой воровкой. Я спустилась в наш с Рейном номер, быстро собрала вещи и уже собралась отвернуться, когда взгляд упал на его футболку на краю кровати. В горле стал ком…
— Если он сейчас придет, то я останусь, — прошептала. Стоило представить, как он снова прижимает к себе, и ноги подкашивались, а в груди оживал тот самый зверь. Я «видела», как он моргнул и настороженно прислушался, не понимая, что происходит. А я стояла и слушала тишину вместе со стуком своего сердца.
Но ничто ее не нарушило. Рейн не пришел. И это правильно.
Так будет правильно для всех.
Не думая, я схватила его футболку, затолкала в карман рюкзака и рванулась к лифту.
Глава 13
Ночь вышла настолько тяжелой, что к рассвету я уже еле стоял на ногах. Лина почти не спала. Стоило ей уснуть, она начинала метаться в кошмарах, кричать и звать… меня. И я до утра носил ее по коридору, рассказывая про звезды. Ей всегда нравилось слушать про устройство галактик, созвездия и прочую астрономическую теорию… И этой ночью она затихала только под мой местами бессвязный монолог.
— Рейн, хочешь кофе? — прошептала Эмма. Я открыл глаза и сощурился на свет в окне. Мы так и уснули с Линой сидя на диване. — Или поспать?
— Мне нужно найти Энди, — прохрипел я и поморщился. Тело затекло и налилось тяжестью.
— Кто это?
— Моя девушка. — Я вздохнул глубже и прижал к себе Лину, осторожно поднимаясь с ней. — Она не приходила?
Мысль о том, что Энди видела меня, но не смогла подойти, надумав себе чего-нибудь, вцепилась в солнечное сплетение и рванула его на части. Раненная рука заныла, когда я опустил дочь на кровать и выпрямил ее впервые за долгие часы.
— Побудь с ней, — попросил я Эмму и уже собирался выйти, когда она направилась следом:
— Рейн, разве ты не видишь? Ты нужен нам как никогда! Пожалуйста…
Я задержался взглядом на лице Эммы:
— Мы позже поговорим обо всем. Вернись к Лине. Я скоро.
И я покинул палату. Беспокойство уже было едва выносимо, но я успокаивал себя, что Энди наверняка просто устала и вернулась в наш номер. Мысль о том, что ей пришлось справляться со зверем одной, дополнила клубок неприятных переживаний, но я только сцепил зубы — наверстаем. И я же звал ее к себе! Хотя, признаться, понятия не имел, как можно было совместить ночное дежурство с дочерью и Энди. На первый взгляд это действительно казалось невыполнимой миссией, но нас было двое — взрослых и состоявшихся. Мы должны были что-то придумать. К чертям все! В крайнем случае я поговорю с Линой, познакомлю ее с Энди, расскажу нашу историю… Она у меня девочка умная, смышленая, взрослая. Она поймет…
С этими мыслями я влетел в номер, но он оказался пуст. Пару секунд мне понадобилось, чтобы понять, что Энди забрала рюкзак, и я выскочил в коридор, бросившись к медицинскому корпусу. В груди вибрировало злое рычание. Решила сбежать?! От меня?! Бедная девочка! Мне даже жаль тебя!
То, что в приемной корпуса оказалось тихо, насторожило еще больше. Пометавшись по смотровым, я нашел Карлайла на кушетке в обнимку с Робин, но не подумал отдать должного деликатности.
— Где Энди?! — рявкнул с порога.
Джастис подхватился вместе с подругой — оба заморгали на меня сонными красными глазами.
— Я не знаю, — сурово глянул на меня док, но было что-то такое во взгляде, что едва не сорвало последние предохранители.
— Вижу, что знаешь, — прорычал я. — Давай не будем тратить время друг друга.
— Она собиралась вчера говорить с кем-то, кто решал, сколько ей тут еще находится, — хмуро выдал он.
— Что?! — опешил я. — И ты промолчал?!
— У меня была полная приемная детей, если ты не заметил! — вспылил он.
— Ее вещей нет! — процедил я.
— И не моя это вина, — бесстрашно выпрямился он, сдвигая брови.
Я сделала пару медленных вдохов, пытаясь взять себя в руки, но удавалось с трудом:
— Ты мог меня хотя бы набрать! Одна минута на звонок!
— Она сказала, что не хочет вынуждать тебя делать выбор, — вдруг вздохнул он. — У меня не было времени судить, Рейн. И нет необходимой компетенции. Мне жаль вас обоих…
— Она сейчас может быть где угодно, — сжал я ладони в кулаки. — Ты же врач! Она перестала быть твоей пациенткой?!
