– Что я тебе говорил?! – радостно воскликнул Адан. – Вчера, когда пришёл в себя здесь, это было невероятно! Но я ничего не понял. А сейчас это… это… по-другому, – он ошеломлённо замолчал, поставил бутылку на камень и тоже раскинул руки в стороны. Зажмурился.
Не хватало слов, чтобы даже приблизительно передать охвативший восторг. Так бывало только в детстве, очень давно. А сейчас забытое чувство вернулось, или это он вернулся туда, в прошлое, или ещё дальше. В прошлое предков, напоминание о которых бежало, искрясь и наполняя силой, по его венам.
Перерождение, чтобы снова быть настоящим и свободным.
А ещё понимание – вся его прежняя жизнь была однообразна и бессмысленна. Сколько бы он ни старался что-то в ней изменить, к чему бы ни стремился, какие бы цели ни придумывал и ни достигал, суть не менялась. Каждый прожитый день не приносил ничего, кроме суеты.
Фальшивое счастье, обманчивые надежды, иллюзия существования. Он двигался по инерции вперёд. Искал, находил, терял и снова искал смысл бытия. Почти поверил, что просто жить, день за днём – это и есть главное предназначение. И даже по-своему стал счастливым, хотя иногда накатывала непонятная тоска, и казалось, будто всё вокруг – пустота, самообман.
Адан открыл глаза, шумно вдохнул. Горьковатый, необыкновенно свежий воздух, шелест моря внизу, потрясающе красивая Роми в свете Луны – всё вместе наполняло непередаваемой лёгкостью. Словно нет ничего, чего бы захотел и не смог получить. Словно всё, что было до, вся его жизнь, мечты, проблемы – уже не важны. Миг, песчинка времени, а впереди – пьянящая свобода.
Роми что-то выкрикнула. Небу и звёздам, Вселенной или никому. Самой себе. Он не разобрал, что. А может, у возгласа не было смысла. Просто эмоции зашкаливали, и хотелось кричать, и смеяться, и кружиться, и сделать ещё какую-нибудь глупость.
– Как думаешь, ваше море или что оно там – оно какое?
Адан прищурился, улыбнулся. Мгновение, и он уже стоял рядом с ней, ещё одно – руки крепко сжимали сильное тело атради. А дальше – мимолётное падение, чтобы зависнуть вместе над водой.
– Проверь, – предложил Адан, позволяя ей высвободить руку и протянуть к почти зеркальной глади. Вода не шелохнулась.
– Плавать умеешь?
– Надеюсь, – рассмеялся он. Хотел отпустить Роми и упасть в воду следом, но передумал. Вернул обоих обратно на скалу. – Раздевайся, – Адан расстегнул рубашку. – Или придётся тебя раздеть, но тогда я уже ни за что не ручаюсь.
Роми неторопливо стянула платье через голову, осталась в чёрном кружевном белье. Стала соблазнительней, желанней.
– Ты же понимаешь, что это непросто… заставить себя не хотеть тебя, – он шагнул к ней. – И глупо. И невозможно. – Его ладони скользнули вниз по её рукам, сжали пальцы и почувствовали ответное пожатие.
Роми подалась вперёд, почти прикоснулась к его губам, шепнула:
– И совершенно необязательно.
– Я не хочу, чтобы ты меня забыла, – пробормотал Адан. – Потому что я тебя уже вряд ли забуду. И это будет, как минимум, нечестно, – он крепче обнял Роми, а затем прыгнул вместе с ней в воду, продолжая сжимать в объятиях.
Снова короткий миг, сумасшедшая свобода, как тогда, выпрыгнув с потерявшего управление кабриолета. Только вместо страха – счастье. Вместо готовности умереть – нестерпимое желание жить. Вместо вонючей грязи – ласковая колыбель настоящего моря.
Какие-то секунды они продолжали опускаться вниз уже в воде. Ещё столько же понадобилось, чтобы вынырнуть и отдышаться. Адан снова привлёк Роми к себе, прошептал, целуя солёные губы:
– Я хочу тебя. Хочу запомнить.
– Поверь, я не забуду, – глядя ему в глаза, отозвалась она, вернула поцелуй. Требуя большего, обвила его шею руками.
Море Бэара готово было сыграть свою роль. Точно так же, как мгновение назад воздух, сейчас вода держала их, не давая погрузиться глубже, чем нужно. Чем того хотелось. Он слышал, как стучит её сердце. Быстро, бешено, сбивчиво. Чувствовал, как кожа Роми раскаляется под его прикосновениями, понимал, что у неё кружится голова, потому что ей вдруг, неожиданно, начинает не хватать воздуха, как и ему.
А потом…
Роми чуть отстранилась. Голубые глаза казались сейчас бездонными. Невероятными. Она смотрела на него чуть изумлённо и в то же время… Не возбуждение и не желание не давало теперь спокойно вдохнуть. В её глазах вспыхнул страх. Вспыхнул и передался ему.
Вода вокруг стремительно становилась холоднее.
Он понял. Сразу. Но всё равно слишком поздно. Сил хватило только вернуться на скалу, бережно опустить задыхавшуюся Роми на камень. Подняться на ноги он уже не смог. Мысли путались. В горло мёртвой хваткой вцепились чьи-то невидимые холодные пальцы.
Тёплый ласкающий воздух стал ледяным. Шум моря стих. Вокруг застыла тишина. Абсолютная.
А потом появились они – Тени. Мрачные, безразличные, беспощадные, неизбежные.
Адан в ужасе смотрел на них и не мог пошевелиться. Виски сдавило, воздух кончился. Он осознал, что задыхается. Умирает. Чувствовал, что рядом умирает Роми.
А Тени продолжали приближаться со всех сторон. Они окружали, надвигались и так же, как вчера, на глазах обретали плотность. Адан вдруг понял – то, что произошло на поле, было только началом. Обретённые способности, миг свободы, забытые ощущения – у всего есть цена. Тени вернулись, чтобы напомнить о ней, чтобы заставить их заплатить.
Глава 14. Тени
Поцелуй, долгий и неожиданный, несмотря на то, что ждала и желала его всем существом, напрочь лишил возможности соображать. Прижимаясь к телу Ллэра, Мира словно растворялась в нём. И горячая, обжигающая волна от прикосновений накрыла с головой.
Его губы тоже оказались неожиданными. И руки. Властные, сильные и необыкновенно нежные. Казалось, если он перестанет целовать, отпустит, она задохнётся, не сможет самостоятельно дышать и умрёт. Сразу. Поэтому, когда он всё-таки это сделал, Мира прижалась крепче, отчаянно цепляясь за его плечи.
– Ещё… – прошептала она, умоляя. Требуя.
Повторять не пришлось. Ллэр лишь на миг отстранился. На миг и на каких-то несколько сантиметров, чтобы заглянуть Мире в глаза, и взгляд был непривычно серьёзным. А потом он снова вдохнул за неё, и второй поцелуй был совсем не таким, как первый.
Если в глубине души трепыхались сомнения, теперь от них ничего не осталось.
Что-то где-то с грохотом упало. Что-то даже звякнуло, возможно, разбилось. Что-то зашелестело – вероятно, многочисленные бумаги освобождали письменный стол. И он сам был намного ближе, чем секунду назад. Мира почувствовала лопатками прохладную гладкую поверхность и отрешённо отметила, что Ллэр уже, оказывается, успел стащить с неё футболку.
Она потянулась к его рубашке, попыталась расстегнуть пуговицы. Слишком долго! Невозможно, мучительно долго, когда руки так сильно хотят прикоснуться к коже, почувствовать близость его тела. Мира приподнялась, яростно дёрнула в разные стороны, и мягкая ткань сдалась, обнажая грудь Ллэра.
