Мужчина потеребил длинные волосы, свисавшие на спину.
– Ты знаешь, если бы всё зависело от меня, я бы сразу тебя нанял. Ты настоящий ас в моторах, это точно. На самом деле сегодня нам сдали в ремонт девятую модель, и никто не знает, как к ней подступиться.
– Если хочешь, я могу взглянуть, – предложил Сомкит.
– Правда? – обрадовался мужчина. – Я дам тебе целый лист жести и моток медных проводов, если ты её наладишь.
– Не надо тратить время, – сказал Сомкит, – покажи, куда идти.
Понг разозлился, глядя, как коротко-длинно стриженный открыл в прилавке проход для Сомкита. Его друг не мог изменить места своего рождения. Какое оно имело отношение к ремонту моторов?
Сомкит присел перед сломанным мотором девятой модели, а все работники мастерской стояли рядом и чесали в головах. Некоторые из них наклонились к нему, пытаясь разглядеть, что он делал; но его коричневые пальцы двигались слишком быстро. Через несколько минут Сомкит встал и шлёпнул мотор по кожуху. Тот дёрнулся, дважды чихнул и перешёл на равномерное урчание.
Мужчины, что стояли сзади, хлопали друг друга по плечам и радовались.
– Что я говорил? – прокричал остальным коротко-длинно стриженный. – Сомкит опять справился.
Сомкит благодарно поклонился, затем собрал свои принадлежности и, глядя на Понга, поднял брови, делая тому знак следовать за ним.
Чтобы выйти со Светового рынка, им пришлось снова пройти через верхние этажи. Даже прекрасные жадеитовые сферы к концу прогулки казались менее грандиозными, и Понг был готов убраться подальше от этого света и шума. Пока лифт нёс их вниз во двор через ветви баньяна, Сомкит был какой-то тихий – верный признак того, что что-то идёт не так.
– За то, что ты им помогаешь, они должны платить тебе настоящими деньгами, – произнёс Понг, пытаясь угадать его мысли. – А не проводами и огрызками металла.
Сомкит пожал плечами и потёр татуировкой о рубашку.
– Ты же слышал. Они не возьмут меня на работу. В любом случае, получить провода – не так уж и плохо. С ними я смогу сделать больше солнечных сфер.
– Ладно, может, тебе от этого полегчает. Мне кажется, ты стоишь десяти таких «ремонтников».
Сомкит закатил глаза.
– Слушай, Юный Патруль, сегодня ты похвалы не дождёшься.
Понг притворился очень огорчённым и произнёс тоненьким голоском:
– Я прошу прощения, но каждый член Юного Патруля должен получать похвалу не менее трёх раз в день.
Сомкит рассмеялся. Во дворе они купили и разделили на двоих рожок мороженого. Они были довольны своим походом и всю дорогу распевали переделанные песенки Юного Патруля и паясничали.
Лишь когда они вошли в канал, который протекал позади Грязного Дома, по спине Понга проползло знакомое ему неприятное ощущение. Он оглянулся.
– Что такое? – спросил Сомкит. – Всё ещё беспокоишься о полиции? Да они второй раз на тебя даже не взглянули.
Понг покачал головой. Никто на Световом рынке не вызвал у него подозрений, но годы, проведённые в страхе, развили в нём особую чувствительность. Он ощущал, что за ним наблюдают. Воздух вокруг немного сгустился. Кожа между лопатками зачесалась.
– У меня просто странное ощущение, что кто-то за нами следит, – сказал Понг.
– Тогда быстро внутрь.
Они привязали лодку позади ресторана Марка и пошли к заднему входу в Грязный Дом. Едва они открыли дверь, как Понг почувствовал, что темнота сгустилась за его левым плечом. Он втолкнул Сомкита в Дом и начал кричать, но не смог издать ни звука. Рука крепко зажала ему рот и утащила в темноту.
Глава 26
Нок любила запах тренировочного зала. Там пахло цветами лимона, свежевымытыми полами и трудовым потом. В эту тренировку она вложила очень много сил, и доказательством тому были волдыри на ладонях в местах, которые касались посоха.
Выйдя из зала и направляясь в раздевалку, Нок подула на нежную кожу.
– Эй, хорошо фехтовала, – сказал кто-то.
Это была Ди. Милая девочка, на год старше Нок, но на два уровня ниже её по фехтованию.
– Если у тебя дальше так пойдёт, то в следующем году ты точно побьёшь Быка.
– Спасибо.
– Эй, нас здесь только двое, так что можешь мне рассказать, – наклонилась к ней Ди. – Как у тебя так получается? В чём секрет, а?
– Секрет?
– Ну, давай же. Ты фехтуешь лучше, чем некоторые наши учителя. Должно быть, ты что-то знаешь, чего не знаем мы.
Нок заморгала, не зная, что отвечать. Она так долго ни с кем не общалась, что уже забыла, как разговаривать со сверстниками. У неё никогда не было друзей. Большинство детей ей завидовали или считали занудой.
Нок обхватила руками плечи и покачала головой:
– Надо только тренироваться, и всё будет. Я уверена.
– Ладно, пусть будет так, – сказала Ди, игриво высунув язычок. – Хочешь, пойдём вместе домой через мост?
Семья Ди тоже жила на Западной стороне, но, к счастью, в обществе они не пересекались с родителями Нок.
С одной стороны, Нок очень хотела согласиться. Она представила себе, как они вместе с Ди пойдут домой, может быть, даже остановятся у тележки с мороженым. Она представила себе, как они будут болтать, смеяться и строить планы на визиты с ночёвкой.
Нок стёрла картинку из своего воображения и отрицательно покачала головой.
– Не могу, извини, – сказала она. – Всю неделю я ночую в школе. У нас дом перекрашивают, и мама решила, что это хороший повод, чтобы я побольше потренировалась.
– О боже, неудивительно, что ты на голову круче любого из нас, – рассмеялась Ди. – Если бы я жила в фехтовальном зале, может, и я была бы такая же.
Глядя на уходящую Ди, Нок перевернула пояс своей туники. Воображаемая дружба вместе с девочкой удалилась прочь. Нок выдохнула и потрясла головой. Ей некогда думать о таких глупостях, как мороженое и дружба с девчонками. Ей надо продолжать.
Нок действительно спала в гимнастическом зале. По её расчётам, у неё было чуть больше недели, чтобы выследить Понга – если он был ещё жив. В следующие праздники её родители поедут в Танабури, и она должна быть там. Сейчас у неё были деньги, но их не хватало для недельной оплаты хостела. Фехтовальная школа находилась на Восточной стороне, в районе, который когда-то считался фешенебельным, возле моста, соединявшего восточный и западный берега. На верхнем этаже находились помещения, в которых во время многодневных соревнований могли переночевать иногородние студенты.
Единственным недостатком жизни в школе было то, что как минимум полдня она должна была посвящать тренировкам, чтобы всем казалось, что она остаётся здесь заниматься, а не прячется от родителей и охотится за беглым монахом.
