Тонкими пальцами она взяла его за руку. Вблизи она пахла апельсинами и корабельным лаком. Ампай посмотрела на его запястье, но, кажется, её больше заинтересовали браслеты, чем татуировка.
– Откуда у тебя они?
Понг поднял руку и снял шляпу, открыв свою лысую голову. Ампай отпустила его руку.
– На улице ходят слухи, что полиция разыскивает монаха, который сбежал из Танабури. Я не думаю, что это имеет отношение к вам, ребята?
– Длинная история, – сказал Сомкит.
Ампай слезла со стола и прошла к двери, чтобы убедиться, что та закрыта. Она обернулась с сердитым видом.
– Ты привёл в наш дом беглого? – строго сказала она. – Ты понимаешь, что будет, если об этом узнает полиция?
– Что я мог сделать? – сказал Сомкит. – Оставить его на улице? Он же мой лучший друг. Ты бы поступила точно так же.
– Нет, если бы это ставило под угрозу всех в этом доме. Всех, Сомкит! Подумай о малышах! Куда они пойдут? Что будет с ними, если всех нас арестуют?
– Я знаю, но ему некуда было больше идти. Мы ждали, когда ты вернёшься. Я ему обещал, что ты поможешь ему сесть на корабль на юг. Это его единственный шанс. Он уедет из Чаттаны.
Чувство стыда охватило Понга.
– Сомкит не виноват. Это всё я. Я не оставил ему выбора. И мы были очень осторожны.
– Да неужели? – сказала Ампай. – Разве вы не пошли в город в этом дурацком виде? Именно ради осторожности.
– Ампай, ну пожалуйста, – попросил Сомкит. – Я знаю, что это рискованно, но мне были очень нужны запчасти.
Сомкит показал моток медных проводов и кусок жести.
– Я ещё тебе не сказал… но у меня заработало.
Гнев Ампай растаял.
– Солнечные сферы?
Сомкит радостно улыбнулся и кивнул.
– Сразу после твоего отъезда.
– И это действительно работает? Ты поймал свет от солнца?
– Не только, – Сомкит сделал паузу для большего эффекта. – Золотой свет.
– Ха! Ха! – воскликнула Ампай, обнимая Сомкита и вращаясь с ним, словно в танце. – Я знала, что у тебя получится! И как раз вовремя для следующего воскресенья!
– Что будет в воскресенье? – спросил Понг.
Сомкит посмотрел на Ампай и с невинным видом поднял руки.
– Я ему ещё ничего не сказал. Но ты должна. Он открыл тебе свою тайну.
Ампай кивнула.
– Справедливо.
Она ещё раз убедилась, что дверь закрыта, затем прислонилась к ней, скрестив руки.
– Мы планируем провести марш по Великаньему мосту. Для этого я и ездила. Я хочу, чтобы к нам присоединилось больше людей.
Она улыбнулась Сомкиту.
– И они будут. Не меньше тысячи. И, клянусь, их будет ещё на тысячу больше, если то, что ты сказал про солнечные сферы, правда.
Понг изумлённо посмотрел на неё.
– Марш? Типа парад?
Сомкит захохотал.
– Типа протест.
– И против чего вы протестуете? – по-прежнему ничего не мог понять Понг.
– В позапрошлый понедельник Правитель подписал новый закон, – сказала Ампай, – он на десять процентов поднимает цены на сферы. Любого цвета.
Понг вспомнил бедных людей, которые с трудом наскребли денег, чтобы купить на Световом рынке фиолетовую сферу. Если сферы станут на десять процентов дороже, они не смогут их купить.
– Но дело не только в том, что поднимается цена на сферы, – добавил Сомкит. – Дело в причине, из-за которой он это делает. Деньги пойдут на большой строительный проект. Центр перевоспитания молодёжи.
– Тюрьма, – сказала Ампай. – Для детей.
Понг открыл рот, словно его ударили под дых.
Детская тюрьма. От одного сочетания этих слов ему становилось плохо.
Сомкит грустно смотрел на него.
– Намвон переполнен, – пояснил он. – Там больше некуда сажать детей. И есть много беспризорников. У них нет ни домов, ни семей. Они, скорее всего, закончат в центре перевоспитания. Правитель говорит, это для их же блага.
Понг смотрел в пол. Несчастные нуждаются в сострадании. Отец Чам собирал детей, благословлял их и находил им семьи. Но здесь Правитель хочет отлавливать их, как собак, и держать в загоне.
– Это чудовищно, – сказала Ампай, шагая туда-сюда перед дверью. – Тюрьма? Нам не нужна ещё одна тюрьма. Нам нужны школы – и хорошие. И больницы, такие, как на Западной стороне. Люди не будут биться за них. Они так долго молчат, потому что боятся Правителя. И не только из-за того, что у него есть полиция. Люди боятся остаться без света.
Она остановилась и повернулась к Сомкиту.
– Но теперь им нечего бояться, правда? Если мы выйдем на мост с нашими сферами, каждый – с любой стороны реки – увидит, что нам не нужен ни Правитель, ни то, что он может нам дать.
Она сунула руку во внутренний карман и достала маленький блокнот.
– У меня есть около тысячи человек, подтвердивших своё участие в воскресном марше. Я знаю, что ты не сможешь сделать нам столько сфер. Но сколько ты сделаешь? Сотню? Две сотни?
Улыбка Сомкита потухла.
– Так быстро? Может быть, пять? Я не могу дозаряжать сферу, или она разобьётся. Приходится брать те, что уже потухли. Но в Грязном Доме надо слишком долго ждать. В день у нас гаснет одна, максимум – две.
– Неужели нигде нельзя раздобыть потухшие сферы? – спросил Понг. – Даже если за них заплатить?
Ампай обдумала вопрос, потом покачала головой.
– Деньги, которые у нас есть, пойдут на еду и лекарства. Кроме того, я не хочу, чтобы пошли слухи об изобретении Сомкита. У Правителя везде есть шпионы, и если он узнает, что кто-то скупает потухшие сферы, он может сообразить, в чём дело. Тогда он найдёт нас и сумеет закрыть. Если мы хотим провести марш, то должны держать всё в секрете до самого конца.
– Что если взять потухшие сферы на складе утильсырья? – спросил Сомкит.
– Нет, – твёрдо сказала Ампай. – Никакого воровства. Мы должны действовать честно. Иначе мы докажем, что мы такие ужасные, какими нас видит Правитель.
Понг слушал, как Ампай и Сомкит обсуждали и отбрасывали один неудачный вариант за другим. Они не могли найти простой способ раздобыть нужное количество потухших сфер вовремя.
Сомкит погрустнел, его надежды рушились. Понг никогда не видел друга таким разочарованным.
– Кажется, я придумал, – внезапно сказал Понг.
Оба замолчали и повернулись к Понгу.
– Говори, – произнесла Ампай.
– Если мы пройдёмся по городу и увидим фиолетовую сферу, которая вот-вот потухнет, и заберем её раньше, чем хозяева это обнаружат…
