Нок внезапно вспомнила, что её отец рассказывал ей много лет назад: когда Правитель пришёл к власти, в первую очередь он построил не монастырь, а тюрьму.
Ей стало холодно, хотя через открытые окна в комнату втекал тёплый воздух ночи. Она зафиксировала взгляд на столе перед собой.
– Ваша Светлость, я прошу прощения за беспокойство, но у меня важная информация, которая, я чувствую, не может ждать.
– Пожалуйста, конечно, – произнёс он, махнув рукой на стул перед собой.
Пока Нок садилась, Правитель поднёс чашку к губам и сделал маленький глоток.
– Это должно быть делом величайшей важности, раз ты сочла необходимым обратиться прямо ко мне.
Нок заметила оттенок изумления в его голосе. Он говорил с ней, как взрослый с ребёнком. Она подняла подбородок.
– Да, Ваша Светлость, думаю, что да.
Она медленно и взвешенно рассказала ему о Понге и о том, как она разыскивала его по городу.
Но при этом заведомо умолчала о том, что обманула родителей. Просто начала сразу рассказывать о своём визите на Тайный рынок и о том, что услышала там.
– Я уверена, что люди планируют какую-то акцию, которая причинит вам вред, – сказала она, наклоняясь вперёд.
Правитель слушал её совершенно безразлично. А она так хотела, чтобы к её словам отнеслись серьёзно.
Однако сейчас, когда она высказала всё вслух, то поняла, что знает не так уж и много. Она знала, что существует заговор, но не знала, что заговорщики собираются делать.
– Ваша Светлость, я… я умоляю вас принять меры как можно поспешнее и отправить полицейских расследовать этот заговор.
Правитель поставил чашку и положил на стол руки. Он улыбался, словно ему было немного неудобно за неё.
– Я благодарю тебя за твоё участие, дитя, но, видишь ли, я уже об этом знаю.
Нок подскочила на стуле.
– Вы – вы знаете?
– Да, – холодно произнёс Правитель. – И ты права. Женщина, о которой ты упомянула – Ампай, – действительно что-то планирует. Но они не собираются вредить мне физически. Они собираются пройти маршем по Великаньему мосту.
– Вы уверены, ваша Светлость? Может быть, этим они пытаются прикрыть свои настоящие замыслы? Судя по тому, что я слышала…
– У меня есть шпион, который работает на неё, – оборвал её Правитель. – Его зовут Йорд. Он живёт в том же доме, что и её последователи; он называется Грязный Дом. Он всё мне рассказал.
Правитель ещё раз медленно отпил из чашки.
– Эта женщина, Ампай, без устали трудилась весь год, чтобы подбить бедняков устроить против меня демонстрацию. И намерена в ближайшие выходные воплотить свой план в жизнь.
– Демонстрацию против вас? – спросила Нок. – Вы хотите сказать, бунт?
– О, нет, – ответил Правитель, и его губы искривила легчайшая самодовольная улыбка. – Она планирует мирный марш. Она велела никому не брать оружия и даже просила подготовить мирные лозунги, призывающие против насилия.
Нок неожиданно показалось, что она уменьшилась до размеров годовалого младенца. Какой же дурой она была! Мирный марш! Она была уверена, что открыла зловредный план, но теперь, когда перебирала в голове то, что слышала на Тайном рынке, марш был идеальным решением. Она опять упустила Понга, да ещё и опозорилась, явившись сюда из-за пустяка.
– Ваша Светлость, я так виновата… – сказала она, повесив голову.
– Всё хорошо. Иногда такое случается, – ответил он, кажется, не поняв, из-за чего она извинялась. – Когда ты находишься у власти так долго, как я, то понимаешь, что небольшие волнения неизбежны.
Уже почти сорок лет прошло с тех пор, как я принёс в Чаттану свой свет. И новое поколение людей не помнит, как было раньше. Но я помню.
Голос Правителя стал тише.
– Когда я впервые пришёл сюда и увидел страдание и разрушение, то моё сердце было почти разбито. Когда-то великий город оказался стёрт с лица земли, и люди копались в грязи, как собаки. Я с трудом мог вынести это.
На мгновение его лицо перестало быть жёстким, в глазах появились следы прежней сердечной боли, словно он впервые видел всё это страдание.
– Я хотел уйти. Казалось невозможным, чтобы город смог снова встать на ноги. Но я знал, что у меня есть сила сделать мир лучше.
Он поднял руку со стола и посмотрел на свои раскрытые пальцы.
– Людям отчаянно был нужен лидер, тот, кто сказал бы им, что надо делать. Я поклялся, что дам им то, в чём они нуждаются, и что подобная катастрофа больше не повторится.
Чем больше Правитель говорил, тем больше жёсткости появлялось в его лице, пока оно не превратилось в благородную маску, которую Нок привыкла видеть на картинках в учебниках. Она слышала слабое жужжание, словно невидимый комарик летал туда-сюда.
– Моей миссией было вернуть Чаттану к свету, – сказал Правитель. – Каждый день с того первого дня я боролся за то, чтобы обеспечить в городе порядок и справиться с тьмой. Не только с ночной тьмой, но и тьмой в сердцах людей. Но это того стоило. Прошло сорок лет, у нас нет ни пожаров, ни войн, ни катастроф. И я намерен сохранить этот порядок. Та женщина, Ампай, рассуждает о справедливости и сострадании, но она забыла, что всё это не имеет смысла, если нет закона.
Он поставил чашку на стол и скрутил её пальцами, сделав похожей на чайничек.
– Такие небольшие возмущения случались и раньше. Я всегда разбирался с ними тихо, но на этот раз понял, что лучший способ научить людей – это наказать их.
Нок медленно подняла подбородок.
– Наказать? Но вы же не накажете их за мирное выступление?
Взгляд Правителя впился в её глаза, и сначала Нок испугалась, что сказала что-то не то, напрягла память, перебирая то, что учила в школе. Но нет, она не сделала ошибки. Не существовало законов против мирной демонстрации.
– Ты знаешь, кто эти люди, которых собирает женщина Ампай? – спросил Правитель и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Бывшие заключённые, необразованные. Низший класс общества.
Ты действительно веришь, что единственное их намерение – мирно перейти через реку?
Нок вспомнила двух негодяев, которые торговали сферами на Тайном рынке. Она сомневалась в их добрых намерениях. Но их бедные покупатели? А эти люди, которые просили милостыню? Нок не могла поверить, что они вдруг прибегнут к насилию.
Она моргнула, чтобы лучше видеть.
– Я… я не знаю, каковы их намерения, Ваша Светлость. Но закон…
Правитель сжал пальцы в кулак.
– Да?
Нок сглотнула. Она тут же потерялась, словно от неё попросили повторить что-то, что она учила в школе, но чего не знала. Она произнесла первые пришедшие в голову слова.
