Внезапное отсутствие клуба в моей жизни заставило меня осознать, как сильно я полагалась на него как на главную отдушину в плане общения. Конечно, я могла продолжать общаться с Сандрой. Теперь, когда у меня появилось больше свободного времени, мы тусовались после школы. Я пригласила ее к себе домой в попытке воссоздать клубные собрания с просмотром фильмов ужасов. Для начала я выбрала беспроигрышный вариант: фильм «Крик». Извечный фаворит. Но, к моему ужасу, Сандра явилась ко мне со своим планшетом, куда заранее загрузила одноименный сериал производства MTV, основанный на серии фильмов «Крик». Когда я очень мягко намекнула ей, что скорее сдеру с себя кожу, чем стану смотреть эту мерзость, она рассмеялась и запустила воспроизведение.
На этом наши с Сандрой посиделки с просмотром фильмов ужасов закончились.
Но совместные обеды с ней в школе по-прежнему продолжались под аккомпанемент ее регулярных выпусков новостей о Брэме. Она рассуждала о его волосах (блестящих как никогда), о его героизме (он вместе с Лакс прошел это нелегкое испытание), о его сексуальности (обжигающей и становящейся все жарче), беспорядочно осыпая Брэма мешаниной эпитетов.
Я наблюдала, как он сидит за столом в центре помещения. Смешно, но Брэм все время оказывался где-то рядом – в столовой, на уроках, в моих мыслях, – а я не могла просто подойти и поговорить с ним. Я хотела знать, что Лакс рассказала ему о том несчастном случае. Проведет ли он когда-нибудь очередное собрание клуба? Не решил ли он отказаться от нас навсегда?
Из потока слов Сандры мое внимание привлекло одно:
– Расставание.
– Что?! – переспросила я.
– Марсела Арманьяк сказала мне, что Брэм и Лакс находятся на грани расставания, – повторила Сандра.
– Но ты только что назвала его героем за то, что он… в основном, сидит рядом с ней за обедом.
– Вот именно, – подтвердила Сандра. – Ходят слухи, что он больше не хочет быть с ней, но не может порвать с ней сейчас, потому что тогда будет выглядеть мудаком или все подумают, что он не хочет с ней встречаться из-за ее уродливого шрама на затылке.
Лакс еще не рассталась со своими лыжными шапочками и тем самым давала почву для безумных теорий о неприглядном виде ее шрамов. Мне захотелось застонать, но это был бы самый громкий стон в мире, а я очень не желала привлекать к себе внимание.
– Я слышала, что Лакс еще не оправилась от потрясения, и ей надо оставить все позади, включая, возможно, и Брэма, и теперь ей не терпится начать встречаться с кем-то другим, и, возможно, ему тоже, но они решили подождать до окончания лыжной поездки.
Лыжная поездка. Впервые я услышала об этом от Тайера несколько недель назад, и по мере приближения назначенной даты о поездке говорили все больше и больше. Школа не занималась организацией этого события. Ученики одиннадцатых и двенадцатых классов сами организовывали поездку и отправлялись в Хантер-Маунтин, чтобы весь день кататься на лыжах и всю ночь предаваться разврату в хижине, такова была традиция. По словам Сандры, это был «кульминационный момент зимнего сезона».
– И ты во все это веришь? – спросила я. Я всегда сомневалась в искренности чувств Брэма к Лакс, но знала, что Лакс держалась за свои отношения с Брэмом железным кулаком. Она не позволила бы ничему встать между ними.
– О, безусловно. Ты заметила, что они больше не смеются вместе?
Больше?! Я вообще никогда не видела, чтобы Лакс улыбалась, не говоря уже о том, чтобы смеяться. И Брэм хихикал только тогда, когда делал что-то плохое.
– Как только перестаешь смеяться вместе со своей второй половиной, ваши отношения сразу катятся под откос. Они уже безвозвратно испорчены. – Возможно, у Сандры никогда не было парня, но она накопила столько мудрости, собирая ее в интернете, что теперь могла бы встречаться с целой армией. – Парень, очевидно, просто выжидает, когда для него появится социально приемлемый шанс уйти.
– Я думаю, он к ней неравнодушен, – проговорила я, стараясь не употреблять слово «любовь». Я не понимала, почему защищаю Брэма, но сплетни Сандры действовали мне на нервы.
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю его лучше, чем ты.
Сандра перестала жевать, и я тоже, испугавшись того, что у меня вырвались эти слова.
– Откуда ты знаешь его лучше, чем я?
Я стала лихорадочно соображать.
– Мы вместе пишем реферат, помнишь?
Через пару дней нам предстояло сдавать этот реферат, и то, что клуб прекратил свое существование (или ушел на каникулы), не означало, что наши оценки должны пострадать. Кроме того, это давало мне повод наконец-то пообщаться с Брэмом.
Я поднялась на ноги.
– Кстати, сейчас вернусь.
Я вышла из-за стола, оставив недоеденным свой рамен
[31]. Сандра окликнула меня по имени, но, увидев, что я направляюсь к центру помещения, замолчала.
Когда я подошла к их столику, первой на меня взглянула Лакс.
– Чем могу помочь? – произнесла она тоном, далеким от любезного.
– Нам нужно поговорить, – обратилась я к Брэму, игнорируя ее.
Что бы там ни думала Сандра, Брэм определенно был не из тех, кто любит похохотать. Он взглянул на меня так, что я забыла, смеялся ли он вообще когда-нибудь раньше.
– Что тебе нужно от Брэма? – потребовала ответа Лакс.
– Мне нужно поговорить с ним о нашем реферате.
Брэм оттолкнулся от стола и встал, возвышаясь надо мной.
– Я сейчас вернусь, – сказал он Лакс.
– Брэм, – позвала Лакс. – Серьезно?!
Но Брэм уже пошел прочь, и я последовала за ним. Возможно, в этих слухах о расставании что-то и было. Но я не заметила напряжения между ним и Лакс.
Мы не останавливались, пока не оказались перед шкафчиком Брэма, который он принялся открывать.
– Дерзко с твоей стороны. Подойти ко мне в столовке.
– Ты не неприкасаемый, Брэм. И мне действительно нужно спросить тебя о реферате.
Брэм достал из шкафчика скрепленную степлером письменную работу и протянул ее мне. На титульном листе жирным шрифтом было напечатано: «Мэри Шелли и ее монстр». Ниже стояли наши имена.
– Мы должны были написать реферат вместе.
– Можешь прочесть ее, чтобы убедиться, что работа тебе нравится. Я уверен, что она тебе понравится.
Он закрыл свой шкафчик и пошел прочь, но я крикнула ему вслед:
– Что ты имел в виду, когда мы были на крыше?
Брэм снова повернулся ко мне.
– Что?!
– Когда ты сказал, что Фредди зашел слишком далеко. Что ты имел в виду?
