– Ты выбрал Сандру, потому что я выбрала Лакс? – спросила я его. – Потому что мне очень жаль. Я сожалею о том, что с ней случилось.
Я говорила серьезно, но Брэм вел себя так, будто ничего не слышал.
Он снова натянул маску на лицо.
– Если хочешь, чтобы это закончилось, сделай так, чтобы она закричала.
38
САНДРА КЛЕРМОНТ
САНДРА СПЛЮНУЛА ЧЕРНУЮ жижу в раковину. Грязь обильно брызнула на девственно-чистый фарфор, разлетелась в стороны и потекла к стоку. Капли стекали по подбородку, размазались по почерневшим губам. Щели между зубами были испачканы этой дрянью. Взглянув в зеркало, Сандра увидела, что сама Смерть улыбается ей в ответ. И не просто Смерть, а столетняя, насквозь пропитанная тленом старуха-Смерть. Но оно того стоило. Сандра пользовалась этой угольной зубной пастой каждый день в течение последнего месяца, и от этого ее зубы стали ослепительно белыми.
Она еще раз прошлась во рту зубной щеткой, затем полоскала его, пока черная слизь не исчезла. Сандра выключила свет в ванной и направилась обратно в свою комнату. Ей хотелось выглядеть как можно лучше, потому что сегодняшний вечер был особенным.
Сандра не ожидала, что вечер так сложится. Самое большее, что она надеялась получить от этой лыжной поездки, – это подробную информацию обо всех случайных интрижках между одноклассниками. Но, к ее удивлению, она – в кои-то веки! – собиралась завести собственную случайную интрижку.
В последнее время Рейчел вела себя очень подозрительно, что поначалу немного беспокоило Сандру, ведь они дружили и должны были все друг другу рассказывать. Но сегодня вечером Рейчел куда-то улизнула, и это оказалось к лучшему, потому что Сандре сейчас требовалось уединиться.
Когда Рейчел перешла в Манчестерскую школу, она походила на птицу со сломанным крылом. На крошечную, маленькую, беспомощную колибри, совершенно растерянную и дрожащую, потому что ее сердечко билось миллион раз в минуту. Родители Сандры привили ей чувство милосердия и гостеприимства, и когда Сандра увидела Рейчел, она сочла своим долгом открыть бедной девочке глаза на школьные порядки. Затем она с удивлением обнаружила, что ей действительно понравилась эта чудачка. Сандра знала, что она (иногда) много говорит, и некоторые люди постоянно отказывались ее выслушать до конца. Но Рейчел всегда слушала.
И все же иногда девушке приходится действовать самостоятельно. И сегодня выдался как раз такой вечер. Когда Рейчел ушла, Сандра получила спальню в свое полное распоряжение, по крайней мере на какое-то время. А это означало, что часики тикают. Как только Рейчел покинула хижину, Сандра допила свой коктейль и устремила взор на Олди Киркба. Она подошла к нему, похлопала по плечу и, не говоря ни слова, оторвала от какой-то дурацкой настольной игры и повела за собой вверх по лестнице.
В том, что касалось случайных интрижек, Сандре равных не было. Правда, это была ее первая случайная интрижка, но это уже мелочи. Они с Олди лежали на постели поверх одеял (пока), полностью одетые (хотя с удовольствием бы разделись) и целовались (чересчур страстно). Но Сандра не обращала внимания на обилие слюны у парня. Это означало, что Олди возбужден, и лишь подчеркивало его влечение к ней. Он не считался самым крутым парнем в школе (ведь они, на минуточку, ночевали в хижине Пински), или самым умным (средний балл 3,1 – здесь было над чем поработать), или даже одним из самых богатых (его родители, Алисия и Баз Киркба, владели собственной компанией по организации вечеринок, но до семьи Миддлтон им было далеко). Но Олди был хорошим человеком. И симпатичным парнем.
Вообще-то, Сандре было трудно сосредоточиться на работе его родителей, или на его среднем балле, или на чем-то еще из жизни этого парня, потому что прямо сейчас все ее мысли занимали исключительно его волосы. Запустив в них пальцы, она ощутила покалывание на коже.
– Ты недавно постригся? – выдохнула она.
– Что? – раздался приглушенный голос Олди.
– Твои волосы кажутся… живыми.
– Что? – повторил он.
У Олди тоже были проблемы с концентрацией внимания, ведь он пытался одновременно вертеть языком во рту Сандры и расстегивать ей лифчик.
– Они все время вонзаются в меня, – пояснила Сандра.
– Что в тебя вонзается? Твой лифчик? – спросил Олди, продолжая вращать языком у нее во рту. Затем он остановился, вынул язык изо рта Сандры и посмотрел ей в глаза. – Мой член?
– Твои волосы.
Она не могла скрыть восхищения в своем голосе. Волосы – волосы парня – никогда еще не казались ей такими великолепными на ощупь.
– Это не единственное, что вонзится в тебя сегодня, – произнес Олди.
– Что?
Олди перестал теребить лифчик Сандры и оторвался от ее губ.
– Это было глупо? Я слишком часто упоминаю свой член? – Он подождал ответа Сандры, но лишь долю секунды, а затем выругался себе под нос. – Это было так глупо. Я такой дурак.
– Не-е-ет, – проворковала Сандра, стараясь, чтобы голос звучал как можно более шелковисто. Так же шелковисто, как его волосы, которые она гладила, будто лампу джинна. – Пусть все вонзается. Мне нравятся твои волосы.
Возможно, свою роль сыграли эндорфины, вызванные поцелуями с симпатичным и очень крупным парнем, но, казалось, его волосы на самом деле мерцают. Как будто кто-то рассыпал по ним блестки.
Олди улыбнулся и снова принялся активно целовать Сандру. Его губы казались резиновыми, но, подумала Сандра, возможно, именно такими губы и ощущаются, когда влюбляешься. Пока они целовались, Сандра решила, что с этого момента будет называть его полным именем. Олдос. Если он собирается стать ее бойфрендом, ему придется перейти на свое истинное солидно звучащее имя.
Когда он снова принялся вертеть языком во рту Сандры, на нижнем этаже раздался грохот.
– Что это было? – спросил Олдос.
– В дженгу
[33] играют, – ответила Сандра, снова притягивая его к себе.
Хотя, судя по звуку, что-то внизу разбилось, а не просто рассыпалась куча крошечных деревянных блоков. Но кого волнуют подробности! Этот трюк с вращением языка против часовой стрелки Сандре понравился, и ей хотелось продолжить. Она положила ладонь на затылок Олдоса, чтобы придать их поцелую больше сексуальности, а также чтобы удержать голову парня на месте. Но Олдос, отвлекшись, откинул голову назад.
– Не думаю, что это дженга, – возразил он. – Кто-нибудь пришел бы за мной, если бы там играли в дженгу. Эйвери и Донаван знают, что я обожаю играть в дженгу.
– Забудь об Эйвери и Донаване!
– Да. Хорошо. Но они мои лучшие друзья…
