Брэм праздновал день рождения, и, хотя ему исполнилось семнадцать и он уже вырос из подобных развлечений, родители по-прежнему устраивали для него традиционную вечеринку. Мама Фредди всегда обслуживала такие праздники, и когда мы с Фредди предложили свои бесплатные услуги в качестве официантов, она согласилась с большой радостью.
Так мы вдвоем и оказались на кухне Брэма.
Поскольку в Клубе поклонников Мэри Шелли больше не проводилось собраний, Фредди решил, что наилучший шанс вернуться в дом Уайлдингов и поискать улики мы получим во время вечеринки по случаю дня рождения Брэма, где можно легко затеряться в большой толпе.
Таков был наш план. Не самая продуманная схема действий, но это лучшее, что мы успели придумать за короткий срок. Мне требовалось найти компромат на Брэма, а другой возможности попасть к нему домой могло и не представиться. Я испытывала благодарность к Фредди за то, что он меня поддержал. Я видела, как ему неприятно прислуживать официантом друзьям Брэма – нашим одноклассникам, – но он все равно меня не бросил.
– Слушай. – Я повернулась к Фредди и поправила ему воротничок. Даже после всего случившегося меня по-прежнему тянуло к нему. Мои пальцы нашли предлог, чтобы прикоснуться к нему, и принялись разглаживать ткань на его плечах. – Спасибо, что ты рядом.
Я почувствовала, как Фредди прекратил ежиться и сделал глубокий вдох, его грудь приподнялась и опустилась. Напряженность, искажавшая его черты, ослабла настолько, что он смог улыбнуться.
– Да брось. Пустяки.
– Это не пустяки. Для меня это много значит, – возразила я, еще раз сжимая его плечи. Кухня Брэма была вся из белого сверкающего мрамора, и в данный момент здесь повсюду лежали продукты и царило оживление, поскольку мы спешили приготовить закуски для гостей. На всех сверкающих поверхностях стояли подносы с множеством вкусных закусок. Мать Брэма зашла на кухню, чтобы проверить все ли готово, и миссис Мартинес поспешила к ней.
Сегодня я впервые увидела мать Брэма. Я знала, что в молодости она была моделью, но при желании она до сих пор могла бы работать ею. Ее кожа выглядела безупречно, а волосы блестели ярче, чем у большинства девушек вдвое моложе. Ее одежда соответствовала декору дома – в смысле элегантности и шика, но и без того было понятно, что она богата. Что-то такое сквозило в ее позе, в том, как она наклонила голову и изогнула запястье. Она вела себя как человек, которому открыт весь мир. Как хозяйка мира. Брэм держался точно так же.
– Кто-нибудь из вас умеет разливать напитки? – Перед нами появился брат Фредди, Дэн. Мы с Фредди взяли разовую подработку в качестве официантов, но Дэн постоянно работал так по выходным. Сегодня ему поручили ввести нас в курс дела, и эта обязанность, судя по хмурому взгляду Дэна, ужасно выводила его из себя.
Цветом кожи он не отличался от Фредди и чертами лица тоже был похож, но казалось, что его неправильно слепили. Глаза, обрамленные длинными ресницами, чей взгляд казался таким кротким у Фредди с его очками, на вытянутом лице Дэна были слишком близко посажены. Нижнюю губу – пухлую у Фредди – Дэн постоянно недовольно поджимал. Но самым большим различием между братьями оказались их волосы. У Фредди были хорошие густые волосы, в которые так и хотелось запустить пальцы. Свои черные волосы Дэн зачесывал назад, словно хотел подражать членам клана Сопрано.
– Разливать напитки? – переспросил Фредди. – Э-э, нет, Дэн, я никогда в жизни не разливал напитки.
– Эти люди любят, чтобы напитки им наливали определенным образом, – прошептал Дэн, хотя миссис Уайлдинг явно нас не слышала. Он поднял левое предплечье, на котором висела аккуратно сложенная салфетка, положил на нее горлышко закрытой бутылки с вином и продемонстрировал нам, как надо разливать напитки, большим пальцем придерживая вдавленное дно бутылки. – Сможете справиться с этим?
Мы с Фредди переглянулись. Я ни за что не стала бы наливать кому-то выпивку таким образом.
– Мама, где мой коричневый свитер? – Брэм, одетый в свободные брюки и накрахмаленную белую рубашку, влетел в распахнувшиеся двери кухни. Увидев нас с Фредди, он остановился как вкопанный. – Что вы здесь делаете?
– Правда, здорово? – спросила миссис Уайлдинг. Она подошла к нам сзади и положила руку на плечо Фредди. – Фредди сегодня помогает Марии. Вы, дети, так быстро взрослеете. Кажется, будто еще вчера вы вдвоем играли в видеоигры.
– Ага, точно. – Брэм пристально посмотрел на меня. – Ты теперь тоже помогаешь Марии?
Миссис Уайлдинг обратила внимание на меня. На ее лице промелькнуло любопытство, но она заговорила с ничуть не менее восторженной ноткой в голосе.
– Вы с Брэмом знакомы?
– Я тоже учусь в Манчестерской школе.
– О, ничего себе. Брэм, почему ты не пригласил своих друзей на вечеринку?
– Фредди сказал, что занят, – спокойно ответил Брэм.
– Сегодня вечером маме очень пригодилась бы любая помощь, – пояснил Фредди.
– Ну что ж, смотрите, если у вас выдастся свободная минутка от дел на кухне, мы будем рады, если вы присоединитесь к нам, – заверила миссис Уайлдинг.
– Спасибо, – поблагодарила я. Мы оба понимали, что определенно не станем принимать это приглашение.
Миссис Уайлдинг ответила нам яркой и великодушной улыбкой, таким образом аккуратно загладив неловкость, возникшую между нами из-за разницы в положении прислуги и друзей. Она убрала руку с плеча Фредди и повернулась к сыну.
– Сегодня никакого свитера тебе не понадобится, милый. Надень галстук, который я тебе приготовила.
Брэм окинул нас холодным взглядом и направился наверх выполнять распоряжение матери, а она сама вышла из кухни.
– Гости начинают прибывать! – объявил Дэн. – Иди поприветствуй их и предложи напитки.
Он осторожно поставил поднос с бокалами на мои поднятые ладони и указал на дверь.
В большом фойе миссис Уайлдинг приветствовала гостей. Я увидела красивую супружескую пару примерно того же возраста, что и миссис Уайлдинг. Они явно не входили в число друзей Брэма. Но они привели с собой сына-подростка.
– Новенькая?! – удивился Тайер.
Я что-то упустила? Брэм и Тайер теперь открыто признают себя друзьями?
– Что ты здесь делаешь? – прошептала я.
Он скинул свой бушлат и остался в облегающем черном костюме с черной рубашкой и черным галстуком – я никогда раньше не видела, чтобы Тайер одевался в этой цветовой гамме с ног до головы. Он передал пальто горничной с таким видом, будто делал это каждый день. Жест был мелким, несущественным, но он напомнил мне, что, несмотря на массу времени, которую мы с этим парнем провели вместе за работой в кинотеатре, Тайер по-прежнему принадлежал к числу золотой молодежи.
– Разве ты не слышала, что мы – вторые Обама? – спросил Тайер. – Нас везде приглашают.
Я бросила взгляд на его родителей, все еще занятых беседой с миссис Уайлдинг. Значит, отец – прокурор штата вступил на сенаторский путь. Тайер схватил один из бокалов с моего подноса и выпил его содержимое. Вернув пустой бокал на место, он взял другой.
