– Миас, – сказал он, – что это? Они их даже не похоронили?
– Джорон, – ответила она и взяла его за руку. – Пойдем отсюда. Мертвым мы помочь не в силах. Давай поищем, не осталось ли тут живых. – Он молча последовал за ней.
Шум.
Голос.
Кто-то молил о пощаде. Затем голос смолк.
Знакомый скрип веревки и блоков.
Они обошли огромную цистерну и увидели сцену из кошмара.
Перед ними стояла Жрица Старухи в белоснежных одеждах, которые сияли в темноте. Она говорила негромко, называла имена трех богинь и просила их благосклонности, натягивая веревку.
– Дева смотрит на мою работу. Мать смотрит на мою работу. Старуха смотрит на мою работу. – Веревка скрипела на вороте.
Взгляд Джорона последовал за веревкой. От рук Жрицы Старухи к блоку, потом к высокому потолку, где веревка проходила через другой блок, и вниз, к висевшему на ней трупу, который вытащили из цистерны, из перерезанного горла капала кровь. На краю цистерны Джорон увидел двух мертвых лишенных ветра, истекавших кровью. У основания цистерны были сложены различные травы и растения. Некоторые порезаны и приготовлены на столе, другие заполняли лежавшие на полу мешки. Джорон не знал, что делать. Он молчал. И застыл на месте. Миас также замерла, глядя на чудовищную сцену, открывшуюся перед ней. Жрица Старухи продолжала тянуть веревку, словно не замечала их присутствия. Но, подняв труп, повернулась к ним.
– Кто вы такие? – прокаркала она. – Вы не видите, что я занята? Если вы пришли от Матери-Старухи сказать, чтобы я работала быстрее, то у меня нет такой возможности. Тут не бойня, я провожу ритуал с использованием лекарственных растений, и лишь потом смогу отделить плоть для создания хийла. Это не просто какая-то похлебка.
Она отвернулась, склонилась над лежавшей на столе книгой и что-то в ней отметила, бормоча себе под нос.
– Где твои рабочие? – спросил Джорон.
– Их нет, – сказала Миас, и ее голос стал тусклым и мертвым, как тела в цистерне. – Ведь так? – Она пошла вперед.
Джорон подумал, что всем, кто видел такую походку Миас, было совершенно очевидно, что она охвачена обжигающей яростью.
– Конечно, нет, Риас, – сказала Жрица Старухи и прищурилась, глядя в темноту. – Впрочем, я бы от них не отказалась, но ты же не доверяешь им рецепты, разве не так? Как будто кто-то может покинуть остров. – Она закончила писать и посмотрела на Миас, продолжая щуриться, словно у нее были проблемы со зрением.
Жрица была молодой – судя по голосу, Джорон ожидал, что она окажется старой и изнуренной. Но он ошибся.
– Почему ты не в своем одеянии, Риас? – спросила Жрица Старухи.
– Потому что я не Риас Джилбрин, – сказала Миас. – Я Миас Джилбрин. Иногда меня называют Удачливой Миас, а порой – ведьмой пролива Килхъюм. Остров находится в моей власти. Я захватила его силой. Чего никому не удавалось прежде.
Жрица Старухи пожала плечами.
– Почему? – сказала она. – Рецепт еще не доведен до совершенства, требуется пять или шесть новых серий. Но, если Мать будет к нам благосклонна, мы сможем получить результат раньше. – Она улыбнулась, в ее глазах заблестело возбуждение, одновременно в них было нечто темное, и Джорон понял, что прежде ничего подобного не видел.
– Надеюсь, ты привезла мне новый материал, Удачливая Миас Джилбрин, ведьма пролива Килхъюм. Ведь в противном случае, даже если мы сумеем улучшить рецепт, у нас не будет достаточного материала, чтобы производить хийл в больших количествах.
– Материала? – спросила Миас.
– Да, – сказала Жрица, и темный свет в ее глазах напомнил Джорону такой же взгляд Безорры, когда тот говорил о ветровидящем, – блеск фанатизма. Разум, балансирующий на грани безумия. – Для моей работы мне нужно их как можно больше. Калеки, бесполезные люди, которые благодаря великой задаче обретут достоинство, как уже бывало в далеком прошлом.
– За это ты умрешь, – сказала Миас, ее голос был лишен эмоций, и тут только Жрица Старухи поняла, какая опасность ей грозит.
Однако она не выглядела испуганной – скорее удивленной.
– Почему?
– Ты понимаешь, насколько ужасно то, что ты делаешь? – спросила Миас.
– Ужасно? – Жрица Старухи улыбнулась. – Всякий раз, когда ты проходишь по палубе своего корабля, ты ступаешь по костям тех, кого принесли в жертву твои прародительницы. Ты никогда не задавала себе вопрос: почему мы убиваем детей для наших кораблей? Только для того, чтобы зоресветы красиво над ними сияли? Нет. Это память о великих жертвах, принесенных ради охоты на аракесианов. – Она сделала шаг вперед. – Это… – Она показала на цистерну, – и есть величие Ста островов, как и Суровых – оно построено на костях, супруга корабля. – Она подошла к Миас и остановилась перед ней, словно все, что она говорила, было разумно и естественно. – Без моей работы все мы окажемся в проигрыше. И вы станете совершенно бесполезными.
– Бесполезными? – повторила Миас.
– Да, – кивнула Жрица Старухи. – Ваш дух воительниц, ваша честь станут бесполезны без кораблей, способных летать, ты это понимаешь, ведьма пролива Килхъюм? Ты нуждаешься во мне.
Миас смотрела на нее, и Джорону показалось, что это продолжалось целую вечность. Тишину в холодном сыром воздухе огромной пещеры нарушала лишь капавшая из рассеченного горла трупа кровь.
– И ты единственная, кто знает рецепт? – спросила Миас.
– Рецепт – да. Основы известны некоторым моим сестрам, – ответила Жрица Старухи. – Но тонкости, которые обеспечат успех? Они доступны только мне.
Миас кивнула.
– На самом деле, Жрица Старухи, если моя честь и дух воительницы станут бесполезными, я буду только рада. Я мечтаю о мире. Но жизнь на Ста островах заставила меня стать убийцей. – Она улыбнулась. – И мне пришлось это принять.
– Хорошо, – сказала Жрица Старухи. – Я рада, что ты оказалась способна это принять.
– Рада? – сказала Миас. – Тебе бы не следовало радоваться. – Ее клинок сверкнул, прочертив линию на шее Жрицы Старухи, и на обеих брызнула кровь. Миас даже не вздрогнула, когда Жрица начала падать назад, прижимая руки к шее. – Тебе досталась быстрая смерть, – сказала Миас, глядя на нее сверху вниз, – и ты должна быть благодарна, ведь я считаю, что ты заслужила много худшего. – Она повернулась и пошла прочь. – Идем, Джорон. Я видела достаточно. Мы возвращаемся на поверхность.
Джорон последовал за Миас в главное помещение, она подошла к загону и рукоятью меча разбила замок на дверях.
– Джорон, открой другой загон и пещеру, где держат лишенных ветра. – Он так и сделал, а Миас обратилась к Лавин: – Сделай все, что в твоих силах, для своих товарищей по несчастью, Лавин. Я пришлю женщин и мужчин, они принесут еду и носилки. Но у меня дела на поверхности.
И они стали подниматься вверх по лестницам с множеством крутых ступенек.
