– Ну, я уверена, ты бы хотела знать, но боюсь, что это останется для тебя недоступным.
От внимания Джорона не ускользнуло, что члены команды Голзин начали выдвигаться вперед, а снизу на палубу поднимались новые. На корме судна стали приводить в боевую готовность два малых дуголука. Миас бросила взгляд на Куглина, тот коротко кивнул в ответ, а потом она повернула голову к Берхофу, и они переглянулись.
– Здесь, в океане, супруга корабля, – сказала Миас, – нет возможности проверить – подделка это или нет. Вот почему я полагаю, что мне в любом случае следует проверить груз. Я уверена, моя мать поймет, она всегда уважала тщательность.
Голзин смотрела на нее.
– Здесь, в океане, супруга корабля Миас, – сказала она, – может случиться все что угодно, и я также уверена, что твоя мать это поймет.
Если Голзин и подала какой-то сигнал, Джорон его не заметил. Он услышал лишь результат, шорох обнажившихся клинков, команду развернуть дуголуки, и, словно болт, выпущенный дуголуком, напряжение исчезло с лиц команды торговца.
А он увидел опасную улыбку на лице Миас.
Джорон потянулся к рукояти своего драгоценного меча.
Супруга корабля Голзин отошла назад, а ее команда бросилась вперед. Одновременно Миас обнажила меч.
– Куглин! – крикнула она.
Она увернулась от удара кривым клинком женщины из команды Голзин и небрежным выпадом пронзила ее своим мечом. Затем Миас вытащила один из маленьких арбалетов и выстрелила в Голзин, после чего отступила за строй воинов Куглина, сомкнувших круглые щиты. Сам Куглин и еще трое его людей побежали по палубе на корму, к малым дуголукам, пока команда не успела выпустить залп из острых камней. Будь это команда флота, Джорон не сомневался, что Куглин и его люди мгновенно погибли бы под градом камней, но они успели, и морская стража обрушилась на детей палубы, как санкрей на свою жертву.
Бойня на палубе «Сокровищ девы» была внезапной и всеобъемлющей. Мгновение назад Джорон стоял и ждал, и вот он уже наносит удары своим блестящим стальным клинком. Для этого не требовались никаких умений, Миас несколько месяцев учила Джорона использовать прямой клинок, и он оказался более умелым, чем мог прежде мечтать, но здесь, на палубе, не было места для изящных выпадов и защиты. Все решали грубая сила и реакция, которых у морской гвардии имелось более чем достаточно. Последовал чей-то выпад, кто-то из стражей принял его на свой щит, и Джорон тут же поразил острием клинка незащищенное горло врага. Женщина подняла курнов, чтобы атаковать Джорона сбоку, и Анзир нанесла мощный удар дубинкой, проломив ей череп под кожаной шапкой. Дитя палубы справа от Джорона упал, курнов рассек его грудную клетку, и Фарис с громким криком прикончила противника, который убил ее друга.
Чуть дальше стояла Миас, и складывалось впечатление, что лишь она одна сохраняла спокойствие, ее выпады и защита казались почти ленивыми. Мужчина попытался достать Миас пикой, ее длина делала его опасным противником, но рядом с Миас всегда оказывалась Нарза. Маленькая женщина поднырнула под пику, ее тело скользнуло вдоль древка, и костяной кинжал прикончил обладателя пики, а она оказалась среди команды «Сокровищ девы» и превратилась в вихрь черных волос и острых клинков.
Да, команда «Сокровищ девы» выглядела опытной и умелой, и Джорон не сомневался, что они с удовольствием вонзили бы ему нож в спину, но такого рода схватки были не для них. Дети палубы с корабля Голзин не умели сражаться по-настоящему, они не могли ничего противопоставить дисциплине женщин и мужчин Миас, и они отступали, бросая оружие, оставляя на сланце истекавших кровью раненых. Миас пошла вперед.
– Твоя супруга корабля, где она? – Ответа не последовало. Нарза метнулась вперед, схватила самую маленькую дитя палубы и подтащила к Миас, держа нож у ее горла. – Где она? – повторила Миас.
Женщина молча на нее смотрела. У нее был только один глаз – но не вследствие ранения, просто еще один дефект при рождении на Ста островах. Ее единственный, широко раскрытый глаз наполнял ужас.
– Скажи мне, где она, иначе я прикажу Нарзе забрать твой единственный глаз, – сказала Миас, и у Джорона появилось ощущение, что женщину напугала не угроза в ее голосе, а то, как небрежно, почти равнодушно, произнесла эти слова Миас, словно каждый день ослепляла врагов.
– Она в своей каюте, – заикаясь, ответила женщина, глядя в сторону кормы судна, где стояло ветхое строение из вариска и стеблей джиона. Из маленькой трубы на крыше поднимался дым, который тут же уносил ветер.
– Дыхание Старухи, – прорычала Миас, – она сжигает карты.
Они побежали к каюте. После нескольких ударов ногой Миас выбила дверь – там они увидели Голзин, которая опиралась на стойку из вариска, перед ней тлела маленькая жаровня, в которой остался только пепел.
– Ты сожгла карты, супруга корабля, но я выясню, чем ты здесь занималась, и получу это знание из твоего тела, если потребуется.
Голзин покачала головой, и сразу стало очевидно, что движение причиняет ей боль.
– Думаю, нет, – сказала она, закашлялась и сплюнула на палубу.
Ранее кто-то попытался побелить пол в каюте, чтобы она выглядела как настоящая каюта супруги корабля, но белый цвет частично стерся – и все же его осталось достаточно, чтобы понять, что Голзин сплюнула кровью.
– Ты хорошо владеешь арбалетом, – продолжала она и снова сплюнула кровью. – Но, в отличие от тебя, я верна Ста островам. – Она говорила с огромным трудом, каждое следующее слово давалось ей ценой невероятных усилий. Голзин упала на колени и посмотрела на Миас. – Я верна, – сказала она и повалилась вперед, и Джорон увидел торчавший из спины арбалетный болт, который ее убил.
Миас покачала головой.
– Я не могу винить человека за верность. Пусть даже и неверно понятую, – сказала она. – Да обнимет тебя Старуха, супруга корабля Голзин.
Она отвернулась от трупа.
– А теперь, Джорон, посмотрим, что есть в каюте у Голзин. Выясним, за что она умерла.
Команда «Дитя приливов» осталась снаружи, чтобы удерживать детей палубы, которые уцелели после сватки. Джорон быстро подсчитал потери, оказалось, что для трех детей палубы смертный приговор был приведен в исполнение, и их тела остывали на палубе.
– Куглин, – сказала Миас, – найди черный материал и сделай повязки. Эти женщины и мужчины еще не знают, но они вызвались к нам присоединиться. Их супруга корабля мертва, и теперь они также мертвы. – Она прошла мимо команды «Сокровищ девы» и окинула всех взглядом. – А мертвые принадлежат мне, – добавила она.
Джорон последовал за супругой корабля по палубе к главному люку торговца, запертому на массивный замок, и здесь запах, присутствовавший на всем корабле, стал заметно сильнее.
– Милосердие Матери, – сказал Джорон. – Неужели ты думаешь, что она умерла ради того, чтобы защитить гнилую еду?
– Нет, – спокойно ответила Миас. – Думаю, я знаю, что она перевозила и почему не хотела, чтобы я увидела ее карты. – Она повернулась к Нарзе. – Найди что-нибудь для замка. Я не хочу сломать свой хороший меч. – Миниатюрная женщина кивнула и ушла.
