Шендр и Литвин посчитали это своим шансом и тут же дали совместный залп из ОСЗ, а затем еще один.
Я видел, как шкура медведя на груди, словно кровавыми волдырями покрылась, из появившихся ран начала струиться кровь. От моего попадания подобного не было — импульс прижигал сосуды. Но, то ли я не зацепил ничего жизненно важного, то ли моего попадания медведю попросту не хватило — он продолжал реветь и метаться из стороны в сторону, силясь найти противника.
Еще два моих выстрела не принесли успеха — промазал. Литвин с Шендром попадали, но, почему-то мне казалось, их выстрелы не наносят медведю особого вреда, Впрочем, как и мои.
Я перезарядил пистоль и вновь открыл огонь. Литвин с Шендром перезаряжали свои ОСЗ, пока палил я.
И тут случилось страшное — медведь отошел от действия «Вспышки». Я увидел его горящий ненавистью взгляд, вперившийся в меня, увидел, как он зло раздувает ноздри, словно запоминая мой запах, чтобы затем найти, даже если я скроюсь с глаз, провалюсь под землю.
— Парни! — заорал я. — Бежим! Бежим!
Мы все трое вскочили и отбежали назад. Медведь бросился следом. Я выстрелил в него еще два раза, в этот раз, попав в тело, но снова-таки, мои попадания, прошившие его насквозь, словно бы только злили его, не причиняя никакого урона. Шендр и Литвин, на ходу перезарядив свои ОСЗ, принялись обстреливать монстра.
А сам медведь почему-то остановился на насыпи камней, где совсем недавно прятались мы. Его взгляд все еще горел ненавистью, он пытался идти к нам, но как-то неуклюже переставляя лапы, медленно, с трудом. Он начал чаще фыркать, прекратил реветь. Его начало вести в сторону и, наконец, сделав очередной шаг, он повалился на землю, рухнув на бок. Но все же он оставался жив — мы видели вздымающийся бок. Медведь дышал и явно не хотел умирать.
— Сейчас в башку ему шмальну! — наконец решился Литвин и двинулся вперед.
— Тут стой! — остановил его Шендр. — Этот монстр и на последнем издыхании успеет тебя достать. Просто стой и жди. Скоро сам сдохнет.
— Могли бы и помочь, — проворчал Литвин, но спорить не стал.
Медведь лежал и дышал, но с каждой минутой его дыхание становилось все слабее и все реже. Спустя полчаса он дернулся и затих.
— Вот и все, нет «хозяина озера», — заключил Литвин.
— Какой еще «хозяин озера»? — не понял я.
— А что, тебе эти психи (как они себя сами называют «катехумены Хруста») не встречались? — с улыбкой поинтересовался Литвин. — Не рассказывали про «хозяина озера», дух Хруста, единый планетарный разум, который очень зол на людей, изменивших лицо его планеты?
— Нет! — отрицательно качнул головой я. — А кто это вообще такие? И что за дичь ты тут сейчас рассказывал?
— Есть тут фанатики, — ответил за него Шендр, — именно такую дичь и несут. Ну, теперь то понятно, кого они «хозяином озера» звали. Ну, ничего, кончился их «хозяин».
Глава 4 Зверобои-Промышленники
Тушу «мега — медведя» (так животное нарек Литвин) мы решили пока не трогать — и так дел невпроворот. Для начала стоило проверить пещеру, подготовить место для развертки «НКВД», начать обрабатывать уже имеющиеся шкуры, а уже затем, когда, так сказать, процесс пойдет, заняться свежеванием мишки. Я прекрасно понимал, что сегодня продолжать охоту мы уже не будем — времени до вечера осталось всего ничего. А вот обустроить не временную, как я планировал ранее, а постоянную стоянку было можно, и даже нужно.
А что, место тут вполне удобное, со стороны в глаза не бросается. Будет постоянным нашим биваком. Плюсом оказалось то, что в самой пещере Шендр обнаружил воду. Если говорить точно, в пещере было небольшое ответвление, ведущее глубоко вниз и, оказалось, что в этом ответвлении довольно таки холодно. Более того, Шендр решил его исследовать и обнаружил самый настоящий ледник.
Это оказалось как нельзя кстати, а то я как раз голову ломал, где нам для «НКВД» воду найти, которой необходимо было порядочное количество. Ну не таскать же от озера, в самом деле? Это сколько времени и сил понадобится? Хотя, если бы не находка Шендра — никуда бы мы не делись, таскали бы. Вода нужна однозначно, а бросать пещеру и перемещаться ближе к воде мне не хотелось. Слишком уж хорошее тут место.
Дипломат «НКВД» разложился легко и просто, превратившись во вместительный, литров на триста, а то и более, бак. Шендр натаскал снега из ледника, Литвин его растопил над разведенным костерком (благо у них котелок был) и мы принялись наполнять бак. Решив, что наполнить его наполовину будет вполне достаточно, я забросил внутрь шкуры (влезло только пять штук), добавил химические средства, имевшиеся в комплекте. «Бак» еле слышно зажужжал, на небольшом дисплее появился таймер. Процесс должен был занять пять часов, если я ничего не напутал. Ну, что же, это не то, чтобы много, но и не так уж мало. Хотя, уже успевшие распаковаться знания в моей голове говорили о том, что используй мы вместо «НКВД» традиционные средства, процесс мог бы затянуться не на один день. Да и раствор для дубления готовить пришлось бы… А что говорить о «чудесном» запахе, который появился бы в процессе?
Так что, можно смело сказать, что все у нас шло хорошо.
Как только мы закончили с «НКВД», я отправился снимать шкуру с медведя. Литвин занялся подготовкой ужина. Его ловушки, которые мы проверили по пути сюда, по большей части оказались пустыми. Но парочка, все же, собрала «урожай» — небольшие серенькие птички, которых я часто замечал прыгающими на ветках и на земле, размером с земного голубя. Тут их называли «тихушами» и о них, по заверениям самого Литвина, отзывались как об очень вкусных. Были тут и птички побольше — эдакое подобие «наших» фазанов. Жаль, что такого не поймали — ужин бы вышел знатный.
Ну а Шендр в этот раз взял на себя обязанности часового. Он засел где-то высоко над пещерой, затаившись за валуном, и внимательно осматривал окрестности, контролируя подходы к нашему «лагерю».
Спустя час или даже больше, которые я провел, возясь с тушей медведя, стараясь все делать аккуратнее и поэтому медленнее, ко мне подошел Литвин и замер, наблюдая за моей работой.
— Тебе помочь? — наконец спросил он.
— Не, — отозвался я, — сам боюсь шкуру повредить.
— А те шкуры, — Литвин кивнул в сторону «НКВД», — не нужно переворачивать или воду там менять?
— Да нет пока, — пожал плечами я, — ты что, работу, что ли, ищешь?
— Ну, типа того, — усмехнулся Литвин, — менять Шендра нужно только через два часа, ужин я сделал, новые ловушки расставил. Чем еще себя занять — ума не приложу.
— Так бы и сказал. Шкуры после обработки нужно будет растянуть. А для этого понадобится сделать рамки. Так что можешь насобирать сучьев покрепче, взять у меня из рюкзака проволоку и скрутить их вместе.
— А размер какой? — тут же загорелся Литвин.
— Ну, чтобы шкура вместилась. Даже с запасом — ее растянуть ведь надо, — ответил я и, прикинув, назвал приблизительные размеры.
